Виктория Селезнева - Режим безвизового въезда[СИ]

О господи, климакс на ранних стадиях да еще нервоз ко всему прочему. Буду считать, что она мой очередной неадекватный клиент. Да.

— В общем, я влюбилась! — выпалила я в запале.

— Поздравляю! Совет вам и любовь, я при чем тут? — медленно зверела тетя.

— Дело в том, что я его потеряла!

— Ну, дайте объявление в газету, потерялся мальчик и т. д.

И она снова уткнулась в строгие бумаги. Ну уж нет! Я без информации об этом студенте из кабинета не выйду. Там меня этот аллигатор в погонах сожрет с потрохами. Так и слышу: «Говорил же, давай я пойду!» Фигу!

Я плюхнулась на стул и начала выдавливать из себя слезинки! По мне явно плачет МХАТ, а ГИТИС так вообще готов застрелиться, что потерял такую актрису!

— Уважаемая… — я глянула на табличку на столе, — Наталья Олеговна! Я без него не выживу!

Я уткнулась лицом в руки, сдерживая рвущийся наружу смех. Но выглядело как истерика!

— Ну, ну, деточка! — Декан или кем она тут была, погладила меня по голове. — Мужики не стоят того, чтоб из–за них глаза становились красными.

— Он стоит, — тихо прошептала я. Нет, ну я просто супер!

— Ну чем я могу помочь?

Дождалась!

— Он учится у вас, я это точно знаю, все, что у меня осталось от него, это информация о месте учебы и вот эта статья, — я протянула ей распечатанный листок, который после таких путешествий стал похож на туалетную бумагу.

— Неужели вы даже имени его не знаете, — удивленно проговорила Наталья Олеговна, забирая у меня газетную распечатку.

Я лишь удрученно промотала головой, как бы говоря, «мне очень стыдно»!

— Марат?! — подпрыгнула тетка.

Что это с ней, надеюсь, он не ее сынок?

— Вы уверены?

— В чем? — что–то я не догоняю.

— Что вы влюблены именно в Марата?

— Я не знаю, как его зовут, но я точно знаю, что он автор этой статьи.

— Опишите–ка мне его.

Ой, как все плохо…

— Ну он такой…Волшебный, необычный!

Наталья Олеговна покосилась на меня, как на умалишенную.

— Эээ… То, что необычный, это точно! Но если вы уверены, я дам вам его адрес. Только, надеюсь, что вы мне не врете!

— Нет, как можно!

Только не передумай, только не передумай!

— Вот, — она протянула мне листок с адресом, все так же странно косясь на меня. — Если вы вдруг ошиблись, приходите, я попробую вам помочь!

С чего это такая душевная теплота?

— Хорошо, спасибо вам большое! — я пятилась задом к двери, нервно сжимая бумажку с адресом.

Уф, я перевела дух, только выйдя из кабинета. Андрей удрученно смотрел на меня.

— Ну что? — спросил он, скорее ради приличия, явно не рассчитывая, что от меня может быть хоть какая–нибудь польза.

— Адрес его, — я помахала бумажкой перед ошарашенным лицом следователя. А вот нечего меня недооценивать.

Мы заглянули в кафе. Погода начала портиться, налетели тучи, и явно собирался пойти дождь. Плохо, не люблю дожди.

Я молча ждала наш заказ глядя в окно.

— О чем думаешь, — вывел меня из грустных размышлений голос Андрея.

Я пожала плечами.

— Да ни о чем. Просто устала я, от неизвестности. А вдруг мне это только снится? Или ты плод моего разыгравшегося воображения…

Следователь ущипнул меня за руку. Больно, между прочим.

— Эй, ты что?

— Если я плод твоего воображения, значит, тебе не должно быть больно, — он улыбнулся.

Вот гад.

— А может мы с тобой два психа и нам это только кажется! — я запульнула в мента салфеткой.

Он точно отразил удар.

— Ага, а по вечерам играем с тобой в салочки и ходим в туалет с няней за ручку!

Оказывается, у него тоже богатая фантазия.

Наконец нам принесли обед. Официантка, словно сонная муха, двигаясь с грацией слона, плюхнула нам на стол 2 тарелки.

И даже приятного аппетита не пожелала.

Я пожала плечами и начала есть, кто на что учился, в конце концов.

У меня кусок встал в горле, когда я подняла глаза на Андрея.

— Блин, я чуть не подавилась, ты же на мне дырку просверлишь!

Мент опустил взгляд, и начал без энтузиазма ковыряться в тарелке. Опаньки, чтоб у Андрея да аппетит пропал!

— Андрюш, ты о чем–то хочешь поговорить?

Следователь подняла на меня глаза.

— Знаешь, я вот все хотел спросить, если ты сможешь вернуться домой…

— Тпру, не гони лошадей, что значит, если? — я даже не хотела ставить под сомнение мое возвращение, особенно теперь.

— Ну, в смысле, когда ты вернешься домой, что ты будешь делать?

— То есть? Работать, жить, как и раньше! Или ты что–то другое имеешь ввиду?

— Ну а как же то, о чем ты теперь знаешь? Как ты сможешь спокойно работать, понимая, что есть другие миры, что наша жизнь сложнее, чем кажется, что тебя кто–то может ждать не в другом городе, и даже не в другой стране, а в другом мире…

— Я как–то не думала об этом…

Ну вот, теперь и я ковыряюсь в тарелке. Испортил аппетит, спасибо!

— Андрей, все эти дни, я хотела, чтоб моя жизнь вернулась в свое русло.

— Ну как ты не понимаешь, все как раньше уже все равно не будет! — он откинул вилку и уставился на меня.

— И что теперь, мне оставить попытки? Может мне основаться у тебя и стать женой мента?

Я почему–то вспылила.

— А почему бы и нет?!

Андрей вскочил, швырнув салфетку и деньги на стол, и выскочил на улицу.

Вот так поворот. Сюжет, достойный романа. А я‑то гадаю, что он так кривится, когда слышит о моем возвращении?

Я тряхнула головой. Нет, я не могу, не могу и не хочу. Надо поговорить с ним, придется разрушить ту идиллию, что возникла между нами.

Я вышла на улицу. Уже начало моросить. Бррр, какая поганая погода! Уж лучше ливень или жара +40.

Следователь курил возле кафе. Казалось, он не замечал противной крупы, падающей с неба. Он явно понял, что это я вышла, но даже не повернул голову в мою сторону.

— Андрюш…

— Настя, давай не будем. Я вспылил, прости.

Меня этим прости, как ножом резануло. Лучше бы орал на меня.

— Нам надо отправиться к студенту, — Андрей выкинул сигарету и наконец, повернулся ко мне, — надо успеть до вечера, пока он куда–нибудь не сбежал гулять.

Я тряхнула головой.

— Нет, я сегодня никуда не хочу идти, давай завтра.

Следователь горько усмехнулся.

— Если хочешь, я сам схожу.

— Не стоит, давай завтра вместе.

Вечер мы провели как никогда паршиво. Эля развлекала нас, чем могла, потом плюнула и засела в компьютер. Когда молчание стало невыносимым, я заявила, что отправляюсь спать.

Стоя в душе, я размышляла о жизни, точнее об этом ее коротком и в тоже время самом насыщенном периоде. Мне очень жаль было расстраивать Андрея, да и что греха таить, в принципе он мне нравился как мужчина, но только романов в другом мире мне не хватало. Надо дать понять, что ничего быть не может. Да, только так.

Я намылила мочалку. Легко сказать, я даже в глаза ему смотреть не могу, не то, чтобы на откровенный разговор вызвать.