Виктория Селезнева - Режим безвизового въезда[СИ]

Эля сидела за столом с красными глазами, явно пытаясь сделать вид, что она выспалась, чтобы никто не подумал, что она явилась утром. Андрей даже ничего не выговаривал ей. Видимо, тоже вспомнил про мой скоропостижный «отъезд».

— А что вы такие мрачные? — сестренка перевела взгляд с меня на Андрея, а потом снова на меня. На мне и остановилась. Видимо, все–таки надо объясниться.

— Элин, — я покосилась на следователя, — я это, уезжаю…

— А когда вернешься? И куда едешь? — Эля как ни в чем ни бывало, продолжила намазывать масло на хлеб.

— Я навсегда уезжаю.

Как это звучит ужасно!

— Как?! — точно, бутерброд падает маслом вниз. Теперь проверено и мной.

Я посмотрела на Андрея. Он отвернулся к окну, делая вид, что вообще не слышит о чем мы.

— Понимаешь, Эль, обстоятельства так сложились…

— Андрей, какого черта ты ее отпускаешь?!

Ну вот. Тихо — мирно разойтись не получилось.

Андрей ничего не ответил, лишь слегка поморщился.

— Как это понимать, Андрей? — Элина вскочила со стула и дернула брата за плечо. Я поджала уши, как нашкодивший щенок, сейчас пронесется ураган в 12 баллов под названием «Следователь злится».

— Пусть едет…

Тихо, спокойно, отчужденно…

Так же умиротворенно он вышел из кухни. Убейте меня кто–нибудь…

В три часа дня я смотрела на особняк профессора, а где–то в глубине меня зрела мысль — беги обратно. Андрей не пошел меня провожать. Эля после разговора вообще ушла куда–то, отключив телефон. Милого семейного прощания не получилось. Наверно, так даже лучше, легче всем.

Я набрала в грудь побольше воздуха и позвонила в дверь. «Может, его нет дома» — пробежала мысленка. Однако дверь открылась почти сразу.

— Анастасия Дмитриевна! Не передумали?

— Нет, — пропищала я, робко выискивая пути отступления.

— Ну что ж, проходите…

— А это не больно?

Профессор усмехнулся.

— Вы ничего не почувствуете, просто у вас слегка закружится голова, а откроете глаза уже в своем мире. Вы будите находиться за три километра от города, возле стадиона, знаете, где это?

— Конечно, — я как–то с подозрением косилась на камеру пыток, куда усердно заталкивал меня Матвей Дмитриевич. Самое интересное, если меня сейчас здесь измельчат в порошок никто ж об этом не узнает. А главное, Андрей будет думать, что я дома и со мной все в порядке!

— А как это штука работает? — я подергала какую то пружинку.

Профессор стукнул меня по рукам.

— Я думаю, вам не стоит вдаваться в подробности.

— Ну да… — так, Настя, успокойся, сейчас ты откроешь глаза — и ты уже дома.

— Удачи!

— Спас… — ну ничего себе, немного закружится голова, он сам–то пробовал это?! В мозгу взорвалось миллион искр, и все какие–то жгучие, а еще затошнило и резко захотелось лечь. И пить! С этой мыслью я и открыла глаза.

Стадион. Дорога. Я сижу в кустах — дежа вю, просто. Проверить документы что ли, чтоб все шло по сценарию?

Я ограничилась лишь добыванием из сумки денег (данных мне Андреем за неимением собственных), надеюсь, в моем мире они не будут фальшивкой.

Я нервно хохотнула, представив, как меня привозят в отделение за фальсификацию денег к Андрею из моего мира. Я давно уже подумывала о том, что возможно и в моем мире есть следователь, однако, пораскинув мозгами, я решила это не проверять. У него тут может быть семья, другая работа и т. д., а даже если ничего этого нет, то он все равно не будет МОИМ Андреем, таким родным и милым. Невольно вспомнилась сегодняшняя ночь, его губы, руки. Захотелось расплакаться.

Я села в маршрутку и поехала в сторону дома. Интересно, у себя я или нет? Хоть убейте, ничего не чувствую. Я думала, как я только появлюсь в своем мире, сразу почувствую это. Правда не знаю как, сердцем или чем обычно чувствуют? А на деле ничего. Сердце и моя пятая точка упорно молчали, не желая подсказывать мне где я.

Но ладно, сейчас мы это проверим.

Ключ от квартиры подошел. Главное, чтоб сейчас никто не начал кричать: «Грабители, на помощь!» ну или что–то в этом роде. Я не готова к этому еще раз. Кстати, жаль не спросила у профессора, в этом мире тоже он функцию переправляющего выполняет?

Мои вещи. Ну да, я устроила разнос квартире, когда уезжала в магазин. Автоответчик бьется в истерике. 40 не отвеченных. А ну их всех! Я прошла в ванну в полной прострации, умылась и разревелась!

Что ж мне так хреново–то? Стресс, это понятно, но такая апатия у меня впервые, хочется не просто плакать, хочется выть!

Через час истерика прошла. Через полтора в голове появились адекватные мысли. Через два я вспомнила про работу, и у меня задергался глаз. Левый.

— Алло, Наташа?

Бурный восторг, куча вопросов и какие–то непонятные вставки полились на меня с того конца провода. Это точно мой секретарь. В других мирах навряд ли есть еще одна такая же…

Так, сейчас на работу, только Маринке позвоню.

Я не буду передавать кто я, по мнению Марины, куда меня нужно послать и чем, в какие места… Ну это тем более не интересно. Но как же я была рада ее слышать! Такую родную, крикливую, свою Маринку. Сегодня же вечером коньяк, бутылка на двоих. Жаль, я не могу ей все рассказать, придется мешать правду с ложью.

Я уже было собралась уходить, как вдруг вспомнила, что у меня в холодильнике стоит суп… Неделю, которую меня не было. Ненавижу тухнущие продукты. Меня от них воротит. Поэтому, преодолевая брезгливость и кое–какие позывы, я приблизилась к холодильнику.

Уж лучше бы у меня в нем кто–нибудь умер. Я не стала его открывать, потому как дверка холодильника меня привлекла больше. На ней аккуратно было выведена всего одна фраза: «Ты зря вернулась, не осталась с ними, теперь их нет!» Этот почерк я узнаю из тысячи! По одной простоя причине. Я каждый день, подписываю какие–нибудь заявления, документы, прописанные и подсунутые мне этой заботливой рукой. Я нервно сглотнула, осознав, какую змею я пригрела на груди. Теперь картинка сложилась. Память отчетливо подсунула события, происходившие за пару дней до моего исчезновения. Вот я иду по коридору, сталкиваюсь со своим замом, поднимаю глаза и вижу у него на лице гримасу отвращения, которая резко сменилась вежливой улыбкой. Тогда я подумала, что у него просто плохо начался день. В этом меня убедил вечер того же дня, когда мы с ним в кафе рядом со зданием отмечали очередную удачную сделку. Он весь вечер улыбался умиротворенно, я то подумала, что у него какие–то проблемы решились, а это он, оказывается, принял решение насчет меня. Дрянь!

Я как во сне дошла до телефона.

— Алло, Наташ, а Сергей Борисович на месте? А давно он уехал? А надолго? Спасибо.

Они же не при чем! Разберись ты со мной! Найми киллера, придуши голыми руками, зачем ты трогаешь их?