Александр Чернобук - Ангел Украины

— Сольют основные деньги фонда на приобретение оборудования… — растерянно проговорил толстяк.

— Именно. Томограф, линейные ускорители, комплексы для лечения больных раком. Кто знает, сколько оно там реально стоит? И какой эта техника будет свежести и актуальности? Привезут в контейнерах и свалят в какой-нибудь заштатной поликлинике на временное хранение. До завершения постройки больницы, которую уже не на что будет строить.

— По бумагам будет все чисто, — обескуражено согласился с такими доводами коллеги толстый. — Комар носа не подточит.

— Да. Высокие персоны замешаны. Должно быть все красиво. А по такой схеме никакого криминала. Ну, почти, — развел руками с видом фокусника высокий. — А на оставшиеся в фонде деньги отправят тех, кто там ближе всего к распределению этих средств, пожить на несколько месяцев в Америку. Чем плохо? На халяву! Ну, пару придворных медиков прихватят с собой для легитимности. И на этом средства закончатся. Как и кто на последнюю Олимпиаду ездил, помнишь?

— Да, там, в делегации, спортсменов совсем немного оказалось. Все сплошь «нужные» люди.

— На каждого физкультурника десяток прихлебателей. Чему удивляться? И здесь будет, попомни мое слово, аналогичный расклад, — заверил, со знанием дела, высокий.

— Мы с тобой неплохо там среди спортсменов время провели, кстати. Поддержали национальную команду, — толстый поднял рюмку. — Давай, на посошок. Будем разбегаться. Тебе же еще обличительную речь против врагов Ему готовить.

— Что ее готовить? Возьму прошлогоднюю, она практически ничем не должна отличаться. Те же наезды то на как бы соратников, то как бы противников. Люди те же, и грехи у них тоже без особых изменений. Пару злободневных вставок сделаю и готово. Он и не заметит. А вот должников наших, действительно, обзванивать пора, — высокий выпил коньяк и встал. — Погребу к себе. Начну радовать заказчиков. Дело сделано. И не одно. Пусть трясут мошной. Пора.

— Я тоже сейчас своим позвоню. Держи в курсе и заноси мою долю по мере поступления.

— И ты не забывай меня радовать! — высокий недвусмысленно потер большим об указательный палец правой руки. — Смотри, по всем темам, как договаривались…

— Само собой.

Когда за напарником закрылась дверь, толстячок суетно вскочил с кресла, пробежал по кабинету и запер ее снова изнутри на ключ. Схватил телефонную трубку и принялся набирать номер, но, не дождавшись ответа вызываемого абонента, бросил ее на рычаг:

— Нет. Тут торопиться не стоит. Нужно как следует подумать. Блин, даже он уже докопался до расклада по этому проекту… Если так пойдет и дальше, сюда влезут средства массовой информации, тема накроется, и мне с этих закупок медицинского оборудования под больницу будущего для детей ничего из обещанного не обломится…

Я, чуть ли не разрываясь от боли на части, покинул и этот кабинет. Если у меня так дальше пойдет, то что же со мной будет? Почему дядя Грач не сказал мне, как бороться с этими приступами боли? Как и куда надо сбрасывать этот убойный заряд негативной энергетики? И где он сам, в конце концов? Если не появляется, то, наверное, считает, что еще не время, и мне следует свои изыскания продолжать без его советов и комментариев, невзирая на состояние…

Разговор шел на английском языке. Для понимания его сути, как оказалось, мне совершенно не требовалось прилагать никаких усилий. Здесь, вполне возможно, сыграли определенную роль мои первичные знания, полученные еще в школе и университете. Но, скорее всего, в них нужды не было вовсе, я просто считывал информацию с ведущих беседу мужчин уже не посредством передачи ее через речевой аппарат, а прямо из окружающего их беспокойные ауры пространства.

Во время моих последних визитов в кабинеты власть имущих государственных мужей Украины регулярно упоминалось влияние на политику и экономику государства определенной сверхдержавы. Неужели дело так и обстоит? Этот пробел в моих знаниях необходимо было срочно заполнить. Поэтому, вспомнив знакомца с десятилетним стажем из прежней жизни Илью Возникова, который, сколько я его знал, особо ретиво работал в этом направлении, отправился прямиком в офис его общественной организации «Воля народа 34» и попал непосредственно на сие многое мне объяснившее, оригинальное совещание.

Илья сидел с изрядно недовольным видом в массивном кресле, оббитом коричневой кожей, в позе мыслителя за своим рабочим столом. Вертел в руке шариковую ручку и изредка что-то черкал на листе бумаги. Напротив него в креслах для посетителей расположились двое визитеров и весьма настойчиво проводили свою линию. Возников бросал короткие взгляды поочередно на обоих исподлобья, иногда мрачно и немногословно комментировал их риторику. Я устроился прямо на столе по правую руку от него и с интересом принялся вникать в беседу.

— Ситуация в вашей стране ухудшается с каждым месяцем. Так дальше продолжаться не может! С этим перманентным сползанием в пропасть нужно что-то делать. Бесконечные дискуссии об экономическом и политическом кризисе, а также антикризисных решениях проблем ни на йоту не улучшают складывающуюся ситуацию. Украина как самостоятельный Проект балансирует на краю гибели, все норовя сорваться в никуда. Наши эксперты прогнозируют для Украины дефолт в недалеком будущем. Как экономический, так и политический. А в это страшное время ваши политические элиты все больше напоминают шаманов, которые силой заклинаний в виде воплей с экранов телевидения хотят остановить это падение. Они не понимают, что потеряно слишком много времени — счет идет не на месяцы, а на годы. И лимит, отпущенный на пустопорожние перебранки в идиотских телевизионных шоу с их участием в качестве балаганных клоунов, уже вышел. — Эта проникновенная речь грузного мужчины в возрасте с пышными седыми усами адресовалась непосредственно моему старому знакомому Илье Возникову.

— Совершенно верно, Алан! Целых четыре с лишним года потрачено на бессмысленные междоусобные распри! Никакого конструктива, никакого прогресса, все усилия и материальные ресурсы растрачены только на борьбу между собой, — поддержал его мужчина лет тридцати пяти в клетчатом пиджаке. Он выгодно отличался от своего коллеги не только возрастом, но и прекрасной атлетической фигурой. Его звали Стивен. — Не согласен я только с тем, что они не понимают всю серьезность положения. Все они понимают! О дефолте проговорился только один крупный чиновник и то сразу же заткнулся. А остальные…

— Заткнули его, — буркнул Илья.

— А остальные скромно молчат, не желая разогревать нарастающие в народе панические настроения. Значит, понимают, к чему все идет, — продолжал Стивен, никак не реагируя на ремарку Возникова. — Но от этого проблема не исчезает. Угроза краха висит над страной и с этим нужно как-то бороться. Без решительных действий ничего само собой не рассосется. Это глупая позиция страуса. Она никого и никогда не спасала. Нас-то это как-то не особо печет, затрагивает постольку-поскольку. Мы не граждане этого государства и, слава Богу, никогда ими не будем. Но от преодоления сложившегося катастрофического положения дел напрямую зависят ближайшие перспективы ваших нынешних элит, в которые, в свою очередь, вложены наши деньги. Огромные бюджетные средства нашего государства и не только государства… — Стивен широко развел руками, изображая кубометры денежных знаков.