Мария Семёнова - Славянское фэнтези

Девушка спрашивала столь серьезно, что Кей не выдержал и усмехнулся, хотя в этот миг было не до смеха.

— Нет. Я не служу этому… упырю. Тебе рассказал отец?

— Отец? — Стана явно удивилась. — Нет, об этом знают все харпы! К нам приехал посланец из Валина от самого Палатина Ивора, он выступал на Раде, и отец…

— Ясно…

Говорить больше было не о чем. Кей заметил, как побледнело лицо сестры. Они так верили Великому Палатину! Велегост вспомнил, как в детстве ждал приезда «дяди Ивора». Тот всегда появлялся с подарками — красивый, широкоплечий, веселый. Он умел нравиться — и убеждать. Отец, Светлый Кей Войчемир, до сих пор верит своему наместнику…

— Ты свободна, Стана, — вздохнул он. — Делай, что хочешь! Меч забери…

— Меч? — Девушка неуверенно прикоснулась к скрамасаксу. — Но он мне больше не нужен! Я… Я должна была убить врага харпов, а вовсе не… Извини, Велегост, если я обидела тебя и твою…

— …Сестру, — подсказала Кейна. — А у тебя есть сестры, Стана?

Хоржак уже несколько раз заглядывал в дверь, всем своим видом намекая, что самое время обедать, но Велегост лишь нетерпеливо отмахивался. Сотник разводил руками и исчезал — до следующего раза.

— Может, пообедаем, Стригунок? — вздохнула сестра. — Все равно когда-то надо и обедать.

— Сыт, — грустно усмехнулся брат, — Сыт по горло, апа. Вот тебе и добрый дядюшка Ивор! Говорил я тебе!..

— Но почему? — Кейна встала, дернула плечом. — Ивор предлагал тебе союз. Предлагал руку дочери…

— Палатин хорошо играет деревянными фигурками, апа! Знаешь, есть такая игра, Смерть Царя? Там надо считать ходы, и он, похоже, неплохо выучился. Ведь что выходит? Когда дядя Улад погиб, а отец был у огров, Ивор правил в Савмате. Один!

— Но… Он же не мог стать Светлым! — перебила сестра. — Только наша семья…

— Да! Могу представить, что он чувствовал, когда встречал отца у Огрских ворот! Но Ивор не прогадал, отец даровал ему Великое Палатинство в Валине. Ты знаешь, Великий Палатин может передавать свою власть по наследству…

— Но у него нет сына, — вновь вмешалась Кейна. — Только дочь!

Велегост зло усмехнулся:

— Боги завистливы, апа! Валинские дедичи не потерпят эту носатую…

— Брат!

— Ладно, ладно, эту красавицу с плечами, как у Кея Кавада. Ты заметила, ей двадцать, а отец не спешит выдавать дочурку замуж. Теперь понимаешь, почему? Он хочет, чтобы его зять стал Светлым, и тогда Савматом будут править его внуки! Вернее, он сам — ему-то сейчас едва сорок…

— Поэтому… — Кейна задумалась. — Он узнал, что отец хочет передать престол Сваргу, и решил…

— …Помочь мне. Сваргу-то, скорее всего, найдут невесту за Денором. Вот он и начал хлопотать. Сосватать носатую за урода! Но я, как помнишь, апа, стал крутить носом… Точнее, тем, что у меня от носа осталось. И вот тогда он решил слегка меня подтолкнуть. Если харпы начнут войну, мне понадобится помощь. А кто мне сможет помочь, кроме доброго дядюшки Ивора? Не зря он набрал три новые сотни! Я поклонюсь, тогда он подведет меня к своей доченьке…

Кей не договорил и умолк. Танэла резко встала, светлые волосы рассыпались по плечам.

— Надо сообщить отцу. Он должен знать!

— Сначала надо разобраться с харпами, — вздохнул брат. — Иначе мне все равно придется обратиться к Ивору. Он прав — если старший наденет Железный Венец, нам с тобой понадобится помощь. Ты же помнишь, что началось, когда умер дед…

И вновь воцарилось молчаниз. Внезапно Кейна улыбнулась:

— Если бы Беркут был Кеем — или великим дедичем харпов… Ты бы просто женился на этой девочке, и все бы решилось. Беркут не глупее дяди Ивора. К тому же Стана, по-моему, тебе понравилась. Во всяком случае, с носом у нее…

— Ты что? — Велегост растерянно поглядел на сестру. — Она же… Она же красивая!

Дорога вилась по ущелью. Вокруг было тихо, горы дышали покоем, от близкого леса веяло прохладой, и казалось, ничто не может нарушить сонную тишь этих забытых богами мест. Но люди были настороже.

— Кей, на горе пастухи! Трое!

Велегост прикрыл глаза ладонью, чтобы лучи Солнца — Небесного Всадника — не мешали видеть. Все верно: стадо, рядом три маленькие фигурки. Правда, один Дий да Матерь Сва ведают, что у этих пастухов на уме.

— Там летнее пастбище, — подсказала Стана. — Тут поблизости село…

Девушка ехала рядом с Велегостом, бок о бок. Теперь на ней, вместо нелепой куртки не по росту, были нарядное платье и легкий плащ с узорной румской заколкой. Об этом позаботилась Танэла. Сама Кейнг ехала чуть сзади, без слов уступив свое обычное место гостье.

— А у тюего отца много овец? — Кей искоса взглянул на девушку.

— Много! — Стана вздохнула и начала загибать пальцы. — Два… Четыре… Восемь! Восемь стад! И еще козы. И коровы, только не здесь, а в долине.

— Небедно живете! Любому дедичу впору!

Он шутил, но девушка оставалась серьезной:

— Мой отец — не дедич, он — свободный харп! Мы все свободные. У нас даже холопов нет!

— А кто же стада пасет? — хмыкнул Велегост.

Он уже знал немало и о харпах, и о семье старого Беркута, Две жены, пятеро сыновей и четыре дочери. Стана — младшая, любимая.

— Закупы, конечно! — удивилась девушка. — Те, кто задолжал отцу. Они очень стараются. Отец их даже не порет, разве что иногда…

Хотелось поинтересоваться, чем закупы старого Беркута счастливее холопов, но Кей сдержался. Девушка прожила всю жизнь в глухих горах, и эта жизнь казалась ей единственно возможной и единственно правильной.

— Почему ты спрашиваешь, Велегост? У вас, в Савмате, иначе?

— Немного. — Он вновь не смог сдержать улыбки.

— А как? А, знаю! У вас правят злые Кей! Они отбирают у селян овец и насилуют их жен. У нас тоже так было. Дедич мог прийти на свадьбу и увести невесту… Ну, это неинтересно! Так что там у вас, в Савмате, расскажи!..

Иногда Велегосту казалось, что девушка тоже слегка подшучивает над ним, но каждый раз он убеждался — Стана спрашивает всерьез. И неудивительно! Савмат для нее, что земля Чуго или Алатырь-остров — то ли есть он, то ли просто выдуман.

— Савмаг… — Велегост задумался. О чем тут расскажешь? Не о матери же, не о брате Сварге!

— У нас в Савмате стены каменные строят. И вежи. Высокие — как три дерева.

— Каменные? — поразилась девушка. — А зачем? У вас там деревья не растут, да? Я слыхала, что есть места, где ни леса, ни гор.

Синие гхаза горели любопытством, и Велегост не мог поверить, что совсем недавно эта девушка сжимала в руке скрамасакс, надеясь убить страшного и злого «старика» с железным сердцем. Теперь перед ним был ребенок — наивный, искренний. Ну и заморочили же девчонке голову!

Когда вопрос о каменных вежах был, плохо ли, хорошо, разрешен, Стана, временно потеряв к Савмату всякий интерес, замолчала, а затем принялась что-то тихо напевать. Велегост прислушался — эту песню он не знал.