Джон Мур - Судьба хуже, чем у дракона

— Привет, — сказала она. — Чем-нибудь помочь?

— Просто вышел подышать воздухом, — ответил Терри.

— Гляжу, ты нашел вилки для гриля.

Терри все еще держал в руках странное оружие.

— Это?

— Да. Это мое собственное изобретение чтобы поджаривать нарезанный хлеб, — она подошла к забору, где между столбов висели косички чеснока и сушеного перца, и оторвала несколько головок. — Знаю, это выглядит глупо, но посетителям нравится.

— Поджаренный хлеб? — Терри еще раз рассмотрел странную вилку. — Зачем? Неужели кому-то придет в голову поджаривать хлеб?

— Ну, мы часто используем нарезку. Это удобно и позволяет лучше контролировать расход. Хотя, большинство посетителей все еще не доверяют нарезанному хлебу. Но мы смогли убедить их, что если хлеб поджарить на огне, то он становится безопасным и его можно спокойно есть. Знаешь, это из той же области, что слухи про воду, будто если ее вскипятить, то она становится безопасной. Всем нравятся поджаренные тосты. Сейчас большинство наших посетителей даже не хотят есть хлеб, если его не поджарить.

— А вы здесь кипятите питьевую воду?

— Приходится, потому что клиенты этого требуют, но мне кажется это полная ерунда. Нет никаких доказательств, что кипяченая вода безопаснее обычной. Просто еще одно суеверие, не больше, — девушка закончила собирать перцы. — Надеюсь, тебе понравилась наша еда. И… если ты собираешься дышать здесь воздухом достаточно долго, то можешь не стесняться и наколоть дров.

Терри наблюдал, как она ушла обратно на кухню. Улыбнувшись, он наломал щепы для растопки, а затем изучил поленницу на предмет толстых бревен, которые всегда очень трудно колоть. Нашел одно, поставил на пенек и ударил по нему топором. Затем вставил в образовавшуюся щель клин, взял кувалду и размахнулся. Взгляд на луну напомнил ему, что пора возвращаться. Не задумываясь, он опустил руку с кувалдой. Бревно распалось на две аккуратные половинки. Терри сложил инструменты на место и вернулся в таверну к Роланду.

Его попутчик приканчивал десерт.

— Местная повариха отменно готовит пирог с фазаном. И мне страсть как захотелось узнать, что она может сделать с заварным кремом.

— И как?

— Превосходно. И кофе первосортный.

— Хорошо. Мы нашли принцессу.

Роланд выпрямился.

— Да? Где?

— Тише.

Роланд оглянулся вокруг. Одна из официанток улыбалась ему. Остальные посетители закончили есть и теперь сгруппировались вокруг барной стойки. Роланд подвинул стул ближе к столу.

— Где она?

— Ее спрятали в здешнем имении. Определенно, барон Вейлесс нанял наших похитителей. Похоже, у него большие долги и он отчаянно нуждается в деньгах.

— Вот негодяй. Что будем делать, Терри? Поедем за ней сейчас? Выкрадем ее, пока темно?

Терри покачал головой.

— Не сейчас. У нас недостаточно информации. Я послал своего человека наблюдать за имением. Он сказал, что знает слугу, который пустит его в дом.

— Как удачно.

— Очень удачно. Ночью я поеду с ним и осмотрюсь.

— Я с тобой.

Боюсь, что ты не сможешь. Мой информатор не хочет, чтобы ты о нем знал. Роланд, лучшее, что ты можешь сделать — это взять пару коктейлей в баре, — Терри кивнул головой в сторону барной стойки. — Навостри уши и гляди во все глаза, запоминай любую информацию о бароне Вейлессе. Постарайся узнать, не появлялись ли здесь какие-нибудь незнакомцы. Не считая нас, конечно. Поговори с официантками. Они могу много чего рассказать.

— Хорошо, — ответил Роланд. — Я постараюсь.

— И ляг спать пораньше. Я разбужу тебя, как только вернусь. Нам надо будет разработать план освобождения Глории.

Роланд кивнул. Юная официантка принесла счет и, протягивая его Роланду, придвинулась к нему очень близко. Роланд полез за кошельком. — Я плачу.

— Нет, — решительно отказался Терри. — Каждый сам за себя.

— Ты чертовски независимый человек, Терри, а?

— Боюсь, что так, — Терри отсчитал несколько монет из своих скудных запасов и с лучезарной улыбкой протянул их девушке. А про себя горько вздохнул.

В то просвещенное время получить согласие дамы выйти замуж в качестве вознаграждения за мужественные и галантные подвиги считалось несколько ненормальным, если даже не диким. Глория сама слышала, как этот обычай называли устаревшим пережитком варварского прошлого. Но традиция была слишком сильна, по крайней мере, в Двадцати Королевствах.

Самый первый известный случай произошел в Аласии, когда молодой человек в блестящих доспехах встал на мосту через реку Обитрон и заявил, что любой, кто пожелает пройти, должен сначала сразиться с ним. Так случилось, что тогдашняя правительница Аласии, королева Бетти IV устраивала пикник в поместье недалеко от города Деменс. Она послала своего министра задать молодому человеку вопрос, дошедший до нас через века:

— Какого черта ты тут устроил, идиот?

Юноша спешился, преклонил колени перед министром и поведал свою историю с тем, чтобы тот передал ее королеве.

Его зовут Гастон ДюНеси. Он влюблен в одну очень красивую леди, которой поклялся в верности. Она потребовала, чтобы он носил на шее железный воротник и оказывал другие услуги, про которые деликатные историки предпочли умолчать. Через два года страсть несколько остыла, а, возможно, к Гастону просто вернулся здравый смысл, и юноша стал умолять леди освободить его от клятвы. Со смехом та ответила, что выполнит его просьбу, если за тридцать дней он сломает тридцать копий. И теперь рыцарь намерен не пропускать никого через мост, пока не найдется тот, кто победит его.

Министр поведал эту историю королеве, которая совсем не удивилась. Дорога эта слыла оживленным торговым трактом. Королева созвала всех своих рыцарей и обрисовала ситуацию. Когда они перестали смеяться над затруднительным положением Гастона, то объявили, что без труда прогонят бедолагу с моста.

В этом месте историки углублялись в длинные и цветистые описания сверкающей стали, нетерпеливых лошадей и острых копий. Необходимо отметить, что Гастон проявил чудеса храбрости и за двенадцать дней сломал семнадцать копий — непревзойденный результат для Двадцати Королевств.

Юноша пребывал в жалком состоянии. Старейшины города переживали — торговля сильно пострадает, если на их территории погибнет такой галантный молодой человек. Королева Бетти прониклась важностью ситуации и объявила, что согласно королевскому указу только один день семнадцать равносильно тридцати. А если найдутся математики, не согласные с этим, то у нее имеется прекрасная неприступная темница. Никто возражать не стал. В торжественной обстановке железный воротник был снят. Гастон, под строгим взором королевы, похромал прочь. Семнадцать рыцарей вернулись к своим женам и подружкам, и каждый из них утверждал, что запросто справился бы с Гастоном, но пожалел мальчишку.