Михаил Гуськов - Дочка людоеда, или приключения Недобежкина

Однако Витя не учел, что координация движений у него стала совсем другой, а шпага — слишком тяжелой для его коротеньких рук, и он смешно растянулся возле кровати герцогини Курляндской.

— Ах, ты еще и мстить мне, негодный карлик?! — вскричала Элеонора, — Мстить за то, что я пожалела тебя и не превратила в жалкого комара. Ну, хорошо, тогда я превращу тебя.

Она поискала глазами, во что бы превратить бедного рыцаря кино и, натолкнувшись глазами на одну обязательную принадлежность великокняжеских и королевских спален, воскликнула:

— В ночной горшок!

Элеонора повернула кольцо, но Шелковников вместо того, чтобы из карлика превратиться в ночную вазу, превратился снова в аристократ-бомжа и, радостно ощупав себя перед зеркалом, убедился, что руки и ноги у него стали такими же, какими были раньше, и даже почувствовал, что венец, который он прятал, сжимая под мышкой, остался на прежнем месте.

Элеонора, как стрелок из револьвера, заряженного отсыревшими патронами, который в минуту смертельной опасности крутит барабан и жмет на курок в надежде произвести спасительный выстрел, снова и снова крутила кольцо на своем пальце и шептала заклинания, но все напрасно. Шелковников не только не превратился в ночной горшок, вместо этого и Варя Повалихина из жабы превратилась в прекрасную девушку с луком и колчаном золотых стрел за спиной, а вслед за ней и Недобежкин снова стал человеком.

Только тут Элеонора Завидчая сообразила, что Недобежкин вместо настоящего кольца отдал ей фальшивое. Как все фальшивые кольца покрывают легким слоем позолоты, чтобы они выглядели словно настоящие, так и это кольцо было анодировано тоненькой позолотой волшебной силы, рассчитанной на три превращения. Причем даже эти три превращения уничтожались, стоило только человеку начать давать кольцу новые приказы, после чего предмет волшебства превращался в самое обычное оловянное кольцо. Это было то самое оловянное кольцо, которое в спорткомплексе «Дружба» надел Недобежкину на палец Полкан.

Завидчая, осознав крушение своих планов и усмотрев в этом издевательство над собой со стороны Недобежкина, впала в исступление:

— Слуги! Слуги! — истошно закричала она, и глаза ее начади метать молнии, — Ко мне, мои верные слуги! Ко мне, все змеевики, огневики, драконы и монстры! Жгите их, режьте на куски, рубите на части, топите их в смоле и сдирайте с них кожу!!!

— Бежим! — крикнула Варя, хватая Недобежкина за руку.

Они поторопились к двери, но выход им закрыла троица негодяев с обнаженными клинками, а из других залов уже спешили Элеонорины гости, многие из которых принимали свое истинное обличие.

— Аркадий! Сделай же хоть что-нибудь!

Шелковников смело бросился вперед и своей длинной шпагой проложил Варе и Недобежкину путь к спасению. Как д'Артаньян, он ловко увернулся от всех ударов и буквально через несколько секунд, заколол двух оборотней, а третьего, обернувшись, пронзила стрелой Варя Повалихина. Она увидела, что Шелковникову грозит опасность, и вспомнила про свой лук. Золотая стрела впилась в спину нападающего, и он, превратившись в черно-красное огненное облако и пробив потолок, улетел в небо. Черным дымом рассеялись и два других «гостя», сраженных Витиной скьявоной.

Вслед за этой троицей появились другие монстры: кто со шпагами, кто с клыками и когтями, кто с щупальцами к ядовитыми жалами: люди, дикие звери и невиданные чудовища отовсюду тянулись к беглецам, грозя уничтожить их. Варя посылала в нападающих одну стрелу за другой и била без промаха. Шелковников, сам удивляясь своей ловкости, проявлял чудеса фехтовального искусства, поражая каждого, кто вставал на его пути, а секрет был очень прост. Нечаянно завладев кошельком Недобежкина, он стал самым богатым в мире человеком, недаром же латинская надпись на его кошельке гласила: «Ни одно войско не одержало столько побед». Вот почему владелец этого кошелька, даже если он держал оружие впервые, всегда оказывался победителем, так как в любой битве побеждает тот, кто богаче, и уж, конечно, всегда и всех побеждает самый богатый.

Если кто-то и возьмется с этим спорить и даже приведет исторические примеры, якобы подтверждающие, что и бедные побеждают богатых храбростью или уменьем, — дорогие читатели, посмейтесь над этими наивными людьми и верьте мне, я желаю вам добра. Запомните истину: золото побеждает шпагу, золото побеждает все. А все остальные истины придумали богатые, чтобы легче было дурачить бедных.

«Господи! — кричал про себя аспирант, в одном белье и с орденом Золотого руна на шее, мечущийся по залам дворца. — Что же это происходит?! Зачем я только полез ставить этот злосчастный баул на шкаф? Зачем, зачем судьбе было угодно, чтобы я убил Хрисогонова? Вот, оказывается, какой кошмар окружает человечество! Какое коварство, подлость и ложь!»

— Бедная, чистая девочка, ты погибнешь из-за моей глупости! — воскликнул он вдруг, наблюдая, как Варя мечет стрелы в нападающих.

— Аркадий! У меня кончаются стрелы! — в ужасе крикнула Повалихина.

И тут голос Битого скороговоркой проговорил:

— Вы забыли-с про кнутик. Вы их кнутиком-с, кнутиком-с.

— Где ты был?! — негодующе возмутился Аркадий. — Я тут погибаю, а ты где-то шляешься.

— Вы же приказали пореже появляться, вот я и ждал момента. Вы их кнутиком-с!

Недобежкин, обиженно закусив на Битого губу, тряхнул головой и, прокричав про себя: «Шамахан!!!» — развернул свой кнут и потряс им в воздухе. Молнии побежали по залу. Он щелкнул ремнем раз, другой и пошел стегать окружавшую их нечисть, прокладывая путь к выходу.

Сзади слышался голос Элеоноры:

— Огневики! Где огневики?! Проклятая страна! Сплошные бездельники! Никакой дисциплины! Ну, я наведу здесь порядок! А это еще кто такой?

Ей попался на глаза Слава Карасик, в корреспондентском раже утративший всякую конспирацию и щелкающий блицем.

— Корреспондент?! Испепелить! А, впрочем, нет! Все снимай. Покажи, до чего докатилась российская нечисть, всем скопом не могут изловить трех жалких человечков. Агафья, где Агафья?! Полоза сюда, Полоза! Чечирова ко мне, Бульдина, Рябошляпова. Закрыть ворота! Никого не выпускать. Артур! Артур! Срочно вызови кащеев из ФРГ, драконов из Китая, фантомов из Франции, дракул нз США! Всех сюда! Срочно в Россию!

Иван Александрович Лихачев и замминистра рыбкой промышленности Шлыков, как только раздались крики и подозрительный шум, сочли момент удобным, чтобы покинуть дворец в Архангельском, где ночная женитьба Недобежкина и Завидчей им пришлась совсем не по вкусу.

— Лом, Колун! — шепотом приказал Седой своим подручным, называя их по кличкам, что делал только в минуты крайней опасности. — Забирайте Молотилову и бегите к нашей «Чайке», надо уносить ноги отсюда.