Юлия Черных - Я токсиколог

Зажигалки и монеты выбрасываю вместе с барахлом, рецепт забираю себе, пультик отдаю Ольге. И иду домой. Хватит на сегодня, спать пора.

Дома меня ждет повестка в полицию. Наверное, по душу тех наркоманов.

На следующее утро звоню Ольге, узнаю, что Ахмета приютили родственники, а его жена прилетит послезавтра. Он ничего не помнит, никого не узнает и очень плохо соображает. Когда ему налили водки, начал читать стихи. Ахмет был космолингвистом, знал десятки языков и наречий основных народов Галактики. Где остальные члены экипажа и что с ними сталось, узнать не удалось.

Еду в Клинику экстремальной медицины к доктору Прохоровой Е.Б. Происходит занимательный диалог: «На что жалуетесь?» — «Я здоров. Нужна консультация по поводу Вашего пациента». Прохорова бросает взгляд на рецепт и костенеет. «Сведений не даем». — «Мне очень нужно! Видите ли, этот человек…» — «Вы из полиции? Официальный запрос, пожалуйста!» — «Нет, я медик.» — «В смысле?» — «Ну-у-у стажер.» — «Плохо вас учили, молодой человек! Идите и пригласите следующего». Вот стерва!

На дежурстве рассказываю историю с Ахметом Маше и жалуюсь на врачиху. Машка тут же просекает фишку:

— Это ты, Ленечка, на тайну личности нарвался. Она ведь даже не спросила, что тебя интересует. «Нет» — и все! Давай мы Ахмета устроим в клинику к Палычу, где он консультирует. Ахмет алкоголик, верно? И запросик пришлем на карту официальный.

Машка — золотой человек! Полностью с ней соглашаюсь. Надо связаться с Ольгой по этому поводу.

После дежурства недоетый и недоспатый иду в райотдел полиции давать показания про наркоманов. Утомленный по жизни следователь выясняет путем опроса как меня зовут, где я проживаю и действительно ли я присутствовал… мая при обнаружении и изъятии наркотических веществ. Перечень веществ забит в протокол. Подтверждаю и уточняю, что изъяты были также психотропные препараты и высокотоксичные вещества. Следователь оживает и под диктовку записывает все, что я наговариваю. Расписываюсь под каждой страницей.

На прощание уточняю в какой стороне туалет.

— Ниже этажом и направо, пройдете через террористов, завернете за угол экономической преступности и сразу за криминалистами дверь без надписи.

М-да. Весело они тут тусуются.

Спускаюсь этажом ниже, прохожу мимо ОБОПиТ, заворачиваю за угол и натыкаюсь взглядом на дверь с надписью «БППРИАЗ». Оппаньки. Разворачиваюсь. «Фотограммометрическая лаборатория». Бли-и-ин! Какого там цвета обшарпанные стены?

Звоню Маше домой, подходит дочка. «Дядь Лень, — говорит она мне доверительно. — Мама спать легла после смены. Я ее разбужу, а она меня в лягушонка превратит. Хочешь?». Не хочу. Машка страшна в гневе. И впрямь превратит!

Сбегаю вниз. В дежурке скучают двое.

— Мужики, — говорю. — Негра у вас не было?

Они переглядываются.

— Негры нас посещают регулярно, — говорит один. — Тебе на кой?

Сбивчиво, пересказывая с одного на другое, рассказываю про пропавшую экспедицию, Машкино ясновидение, дядю Ахмета. Мужики проникаются.

— Значит, его родственники опознали? Эй, Морозов!

Подходит полицейский в форме старшего лейтенанта.

— Чего тебе? — спрашивает он дежурного, мазнув по мне быстрым взглядом.

— Ахмета твоего родственники опознали. Оформляй протокол и пиши себе галку, только по всей базе пробей.

— Не учи ученого, — ворчит Морозов и ведет меня в кабинет.

— Так, — говорит он мне. — Смотрим по РИФу.

— Это что такое?

— Российский информационный фонд. Сейчас найдем твоего Ахмета в Едином реестре.

Ахметов в базе тыщщи. Бесфамильных — сотни.

— Есть еще параметры?

Почему-то всплывает «нигер из Рязани».

— Рязань, — говорю.

— Так, Рязань по всем полям. О! Двое!

С экрана на меня глядит карими глазами «дядя Ахмет».

— Он! — говорю я.

— Похож, — соглашается Морозов. — Карточка выставлена Рязанской клинической больницей по потере памяти. О, да здесь и легенда есть!

Он нажимает на кнопку, выскакивает надпись «Введите код доступа». Морозов вводит и на экране разворачивается страница с описанием истории Ахмета. Читаем, едва не сталкиваясь лбами. И впрямь легенда!

Три года назад в деревню Лопухи, что под Солотчью, из Красных болот вокруг Черного озера вышло пятеро мужчин. Они были оборваны и угвазданы по уши, и частично обморожены — стояла поздняя осень. Деревенские приняли их за заблудившихся охотников, хотя оружия ни у кого не было. Всю группу доставили в Рязанскую областную клиническую больницу, где при обследовании обнаружилось, что все пятеро не помнят ничего до момента выхода в деревню, кроме своего имени, в то же время один из них уверен, что он капитан, другой — штурман, третий — бортинженер. Двое не помнят ничего и практически ничего не соображают. «Частичная либо полная утрата интеллекта» — значится в легенде. Предполагалось, что это экипаж летающего крыла, упавшего в болото и каким-то чудом не замеченного радаром и местными жителями.

Для прохождения дальнейшего лечения отправлены в Клинику экстремальной медицины, Москва.

— Как найти остальных? — спрашиваю Морозова.

— Никак, ссылок нет. Эта карточка тоже должны быть снята и поставлена на учет от клиники ЭМ. Так что повезло твоему Ахмету, что родственники опознали! Слушай, а они не подавали в розыск как без вести пропавших?

— Какой розыск! Где? В космосе?

— Эх, темнота, темнота. Был бы он в базе, мы по сверке давно бы нашли и Ахмета, и папашу твоей девушки. Пальчики они сдавали? Сдавали! Ну и все. Скажи этим родственничкам, чтобы зашли ко мне протокол подписать и снимем Ахмета с розыска. Сейчас помечу в досье чтобы не забыть.

Морозов открывает файл досье. Подглядываю через плечо. Пять приводов, все по пьянке. Бурная жизнь у космолингвиста, ничего не скажешь! Цепляю взглядом строчку «Взят на поруки». Тыкаю пальцем.

— Кем взят?

Старлей смущается.

— Ну, это так положено писать. По закону мы должны задерживать таких на три дня, либо отдавать на поруки. А кому нужно алкашей держать? Проспится и на улицу, а для проформы пишем. Хотя… Последний раз меня не было, им Прокопенко занимался, а он дотошный, харя протокольная. Глядишь, и впрямь на поруки отдал. Сейчас узнаем.

Морозов снимает трубку.

— Василь Петрович! Категорически приветствую. Скажи, Ахмета неделю назад кто у тебя забирал? Я мафию развожу? Какую мафию? Африканскую? С этого места поподробней!

Выясняется, что за Ахметом и впрямь приехал его соплеменник.

— Петрович! Дай-ка его координаты. Ну, скинь файлик, будь человеком! Бутылку? Да хоть две! У меня пол-ящика конфиската стоит. «Драконий пот».

Я отчаянно мотаю головой. Ох, чую, пациентов у нас прибавится! Морозов на меня косится и продолжает: