Юлия Черных - Курсы переквалификации

— Чуть не упустили, — сказал директор Антониде. — Заявление принесла, охламонка.

— Ты не отпустил, конечно?

— Разумеется. Как я могу отпустить такое сокровище. Гибкость психики невероятная, полная доверчивость, восприятие слов собеседника как абсолютную истину.

— И учится неплохо, — Антонида сняла очки и начала их протирать. — В чем же дело? Похоже, имела место утечка информации.

— Плохо. Надо проверить обеспечивающие каналы. Рано еще им знать правду. Пусть пройдут первые тесты.

Вернувшись в общагу, Даша бросилась на диван, открыла планшет и загрузила конспект лекций. Сначала буквы троились и кружились перед глазами, потом она заставила себя сосредоточиться и включиться в текст, мыслями периодически возвращаясь к тайне курсов переквалификации.

Умственная нагрузка вернула Даше способность к критическому мышлению. С одной стороны, с курсов действительно пока никто не уходил. Даже туповатая Марья Андреевна. Даже Гриша, бывший слесарь-механик с образованием пять классов по узкой специализации «биохимия спиртных напитков». Но позвольте, какая из Марьи Андреевны проститутка с ее ста килограммами живого веса и внуком на иждивении!? А из Гриши? Вот Семен Петрович, он точно прирожденный проститут, во все свои пятьдесят с гаком лет.

Нет, что-то не так. Дарья встала и возбужденно заходила по комнате.

Она была встревожена, но почти счастлива. Впервые за много дней ей представилась возможность заняться тем единственным, чему ее учили в институте, натаскивали на работе, тем, что она в самом деле умела и любила — анализом.

Первая заповедь аналитика: информация должна быть достоверной, и ее должно быть много. Дарья одолжила у соседки студенческий билет и отправилась в учебный информцентр с бесплатным обслуживанием.

Организаций с названием «Public house» обнаружилось целых три, но все с какими-то довесками. Так, «Public house & K» оказался концерном пивных ресторанов. «Public house L» — сетью публичных библиотек. «Public house А» — адвокатской конторой, специализирующейся на публичном праве. Публичные библиотеки можно было притянуть, хоть и с трудом, к подпольной порнографии. Пивные рестораны — к секс-обслуживанию, хотя Даша, как ни напрягалась, так и не вспомнила ни одного паба со стриптизом. Ей всегда казалось, что любители пива с большим удовольствием будут наблюдать за полностью одетым хоккеистом, вгоняющем шайбу в ворота, чем за почти раздетой теткой, которая зачем-то вертится вокруг шеста.

Все эти «Public house» решительно не годились. Может быть, название не так пишется? Дарья достала документы и внимательно изучила зачетный листок. В тексте вроде так же, а вот печать… Очень мелко и смазано, но… Даша бросилась к стенду с марками, распугивая флегматичных филателистов, и сунула листок под лупу. Так и есть!

В названии фирмы в конце и в начале стояли точки.

Точки — Даша точно знала — означали вселенский диапазон деятельности, а значит «.Public house.» надо искать в реестре межгалактических организаций. Адрес реестра, код доступа в него Дарья помнила наизусть: в ее обязанности входил контроль за иноземными поставщиками. Действительно, в реестре такая фирма значилась. Даша нажала на ссылку «Устав», программа запросила код доступа. Девушка кода, разумеется, не знала, но у нее был свой, придуманный еще в институте прием. Дарья переписала страницу в блокнот, раскрыла его в режиме исходного кода, отмотала до нужного места. Есть!

В тридцати случаях из ста ссылка была виртуальная. Еще в двадцати случаях бралась из базы данных. Но в половине ситуаций после проверки кода доступа программа направляла адресата по реальной гиперссылке. И найти ее в исходном тексте не составляло труда.

«Я не хакер, я только учусь», — сказала себе Даша, записывая на блокнот устав загадочной «.Public house.».

Вечером, в общежитии, прочитав устав, Дарья долго лежала и смотрела в потолок. «Как могло такое случиться? — спрашивала она себя. — Как могли пропустить вопиющее нарушение правонаблюдающие организации, борцы за равноправие женщин, межгалактическая коллегия адвокатов, в конце концов? Как могли допустить официальное существование организации, в функции которой входит оказание физиологических услуг инопланетянам!»

Весна вступала в свои права яростно и беспощадно. Солнце лупило в окна всей силой своих лучей, небо сияло чистой голубизной с редкими бледными облаками. Но Дашу не радовали эти признаки возрождающейся природы. Она ходила на занятия бледная, задумчивая, погруженная в свои мысли. Машинально фиксируя в блокноте сведения об интимной жизни насекомых, Дарья впервые в жизни думала о себе. Ведь это ей придется столкнуться с неведомыми формами физиологий, с инопланетными существами, чуждыми простых радостей Дашиной жизни.

Что странно, про инопланетные формы иноземных существ в Информатории не было ни слова. Видимо, это была настолько секретная информация, что ее вычищали из всех страниц.

И тогда Даша решила позвонить отцу.

Наверное, так надо было сделать с самого начала, пока девушка не погрязла в нечистоплотной сфере секс-индустрии. Но кто мог знать заранее, чем все кончится.

Проблема «позвонить папе» состояла в том, что Дашин отец был всамоделишный астронавт. Когда-то давно молоденький курсант по хорошей пьяни зацепил на одной вечеринке невзрачную офисную мышку и провел с ней феерическую неделю. Провел — и умчался на дальнюю космическую станцию. А мышка родила дочку, устроила свою тихую мышиную жизнь, вышла замуж и почти никогда не вспоминала про блеск начищенных погон.

Но, повинуясь мышиной логике, не преминула подать на алименты.

О дочке бравый курсант узнал из бухгалтерской ведомости.

Первая реакция была: «Не может быть», вторая — «Ух ты!». Порыв «немедленно лететь на Землю» пресекли друзья и мудрый полковник политрук. Но генетический материал для анализа отослали. Анализ дал тождественный результат, и у маленькой Дарьи официально появился папа-астронавт.

Сейчас астронавт пребывал на дальней космической станции, где ни одного ретранслятора «Билайна» или «МТС» на ближайшую сотню парсек не наблюдалось. Чтобы пообщаться с отцом, Дарье надо было ехать в Королев, заказывать пропуск, занимать терминал и дожидаться, когда станция войдет в зону прямой связи. Раньше пятницы не получалось.

Неделя прошла беспокойно, маетно. На занятиях Дарья отвечала невпопад. Натыкаясь на недоуменный взгляд Антониды, краснела и пролистывала записи в блокноте. На тестах любимый цвет показала коричневый, хотя всегда любила голубой. Все Дашины устремления были направлены на то, чтобы дожить до пятницы. Отец поможет, отец выручит. Отец приедет и спасет. А если не приедет сам, то скажет, к кому обратиться. У отца много друзей, это Даша знала наверняка.