Андрей Ренников - Вокруг света

В книгу вошли избранные фантастические и пародийные рассказы прозаика, драматурга и журналиста А. Ренникова (Селитренникова, 1882–1957).

Сборник продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций фантастических и приключенческих произведений русской эмиграции.

© Salamandra P. V.V., подг. текста, оформление, 2016

Заседание Лондонского географического общества подходило к концу. Резюмировав прения, председатель обратился к сидевшему в первом ряду Филеасу Фоггу с торжественным вопросом:

— Мистер Фогг! Итак, решаетесь ли вы, после всех доставленных вам условий, на путешествие вокруг света в восемьдесят дней без новейших способов передвижения?

— Да, сэр, — невозмутимо ответил Филеас Фогг, не вынимая сигары изо рта.

— Вы обязуетесь не говорить за все время путешествия ни на каком языке, кроме английского?

— Да, сэр.

— Вы согласны на маршрут, выработанный в настоящем заседании и включающий в себя: Сан — Сальвадор, Мексику, Калифорнию, Сандвичевы острова, Японию, Китай, Индостан, Аравию, Тунис, Гибралтар, Лондон?

— Да, сэр.

— В таком случае, мистер Фогг, срок на премию в 500 тысяч фунтов начинается с завтрашнего утра в 10 час. 30 мин. по Гринвичу. Объявляю заседание закрытым.

Мистер Фогг сидел на корме огромного океанского парохода в длинном лонгшезе, положив для удобства одну ногу на пароходный компас, и читал газету. Через 5 часов 25 минут после отхода он заметил, что около него вертится какой–то незнакомец и старается заговорить.

— Послушайте, джентльмен, — проговорил, наконец, Фогг, прочитав газету до конца и убедившись в последней строчке, что редактор газеты не переменился. — Я вижу, как будто, что моя личность представляет для вас исключительный интерес?

— Вы угадали, сэр, — ответил незнакомец на плохом английском языке. — Я хотел вам предложить свои услуги, сэр. Я все могу, сэр.

Филеас Фогг, который ничему не удивлялся уже 23 года, не удивлялся с тех пор, когда его бросила жена, бежавшая с одним полярным путешественником, был несколько изумлен предложением иностранца. Он докурил сигару, внимательно следя за ее пеплом, и сказал, наконец:

— Я не знаю, что вы можете, милостивый государь. Но, надеюсь, вы не сапожник и не авиатор в одно и то же время?

— На этот раз вы не угадали, сэр, — спокойно возразил незнакомец. — Я именно и сапожник и авиатор одновременно. Если же вам, сэр, нужен, кроме того, машинист на пароходе, повар, шофер, плотник, прачка, скрипач, артиллерист, официант, переписчик на машинке, чертежник, землемер, печник и дровосек, — то я тоже к вашим услугам.

— Не исключая фотографа? — спросил озадаченный Фогг.

— Разумеется, не исключая, сэр, — быстро согласился незнакомец. — Фотография сама собой подразумевается. О ней не стоит упоминать так же, как и о гравировке по меди, которую я знаю в совершенстве.

— Так, — задумался, нахмурившись, Филеас Фогг. — Это превосходно. Подобные специалисты, не спорю, особенно полезны в кругосветном путешествии. Но… кто вас может рекомендовать?

— Прежде всего, — я сам. Ну, а кроме того, все правительства всех стран, сэр, — ответил незнакомец, забираясь рукой в карман и доставая оттуда пачку бумаг. — Вот, извольте взглянуть: здесь, на этом документе, 35 виз. На другом, будьте добры убедиться, 48. Итого 83. Далее: короткое путешествие с 14 визами. Это прогулка в одну дачную местность, в окрестности. Затем: легитимация, сертификат, карт д'идантите, дозвола на живот…

— Достаточно. Разрешите узнать вашу национальность и имя?

— Что касается национальности, сэр, то она ясно выводится из предъявленных вам документов: в них определенно значится, что я подданный великой Горской республики. А имя мое, сэр, Иван — Петров-Заде — Ага. Это довольно длинное имя, правда; я сам иногда бываю им недоволен. Но никто не мешает вам, сэр, для простоты обозначения называть меня кратко: Паспарту.

— Я беру вас! — твердо произнес Филеас Фогг, подумав 3 минуты 18 секунд. — С двенадцати часов вы находитесь у меня на службе, мистер Паспарту.

В Сан — Сальвадор пароход прибыл днем. Сойдя на пристань, Филеас Фогг обратился к носильщику с просьбой отнести вещи в автомобиль лучшего отеля. Но носильщик не понимал.

— Эти парни лопочут не то по–португальски, не то по- испански, — рассердился Паспарту. — Погодите, сэр. Я сейчас отыщу настоящего туземца.

Он взобрался на стоявший у пристани ящик, сложил ладони в трубку и зычно крикнул на непонятном Филеасу Фоггу наречии:

— Господа! Э-эй! Кто из вас тут земляки? Иван Иванович, Михаил Степанович, Сидоров, Карпов, отвечай!

— Я Федоров! — послышался радостный голос одного из грузчиков. — Здравствуйте, земляк. Вот приятная встреча!

Иван — Петров-Заде — Ага облобызался на глазах у удивленного Филеаса Фогга с Федоровым, расспросил его обо всем и уверенно повез своего патрона в отель, указывая достопримечательности местности и ту вершину, которую впервые увидел с моря Христофор Колумб.

— На каком языке вы объяснялись с вчерашними рабочими? — спросил Филеас Фогг на следующий день Паспарту, когда тот, заменив больного гостиничного шофера, вез своего патрона в окрестности города.

— На туземном, сэр, — отвечал Паспарту. — Здесь живет одно старое уцелевшее племя, и я на досуге изучил его язык. Не угодно ли, между прочим, вам, сэр, заехать в гости к одному из этих туземцев?

— Я очень рад, что взял вас на службу, Паспарту, — величественно произнес Филеас Фогг. — Везите меня к туземцам. Вы незаменимы, Паспарту.

— Не то еще будет, сэр, — скромно потупив глаза, ответил Иван — Петров-Заде — Ага.

Колонисты встретили земляка радостными расспросами. «Откуда? Как? Почему?» Паспарту усадил Филеаса Фогга у стола и стал рассказывать о том, сколько ему за последние годы пришлось испытать мытарств.

— И теперь, видите, служу у этого рыжего болвана, — закончил он свое повествование, показывая пальцем на Фогга, который в ответ торжественно кивнул головой. — С жиру взбесился от своих стерлингов, поехал осматривать земной шар.

— Дурак, — грустно согласился седой полковник, хозяин избушки. — Я понимаю еще интерес к разным частям света, когда нужно устраиваться. Но имея деньги и отечество… Осел!

— Вы слышите, сэр? — спросил Паспарту Филеаса Фогга. — Туземцы вас приветствуют.

— Передайте им мою благодарность, Паспарту, — прочувственно ответил Филеас Фогг. — Я очень тронут.

И он снисходительно стал осматривать внутренность хижины. Ему понравились вышивки крестиками, которые делают своими руками туземки Сан — Сальвадора. Он внимательно разглядывал изделия из местного дерева в виде мундштуков, корзиночек, табакерок. Он купил даже на память одну коробочку с узорами, выжженными по дереву очень искусно и со вкусом. Уезжая в город, он благодарил туземцев и спросил Паспарту, указывая на стоявший в углу вылепленный из местной глины бюст Пушкина: