Александр Светлый - Сфера 5: Башня Видящих

- Так вот, что произошло! – воскликнул мужчина.

- И я не думаю, что ваша пилюля досталась кому-то из старейшин Фуюй или Менли.

- Это я знаю, - подтвердил глава, - её похитила моя служащая У Циньцинь. Как же я зол на неё. Если страже удастся её схватить, надеюсь, она поплатится за своё преступление.

- Нет, она ни при чём. Во всяком случае, пилюля досталась не ей.

- А кому же?

- Ну, как бы так сказать, чтобы ты не нервничал… В общем, она была очень даже вкусной, - ехидно улыбнувшись и подняв вверх брови, признался я.

- Так это вы?

- Спокойно, я верну потраченную часть плода. Сколько там? Раз было сделано шесть попыток, значит одну шестую?

- Верно, - расцветая на глазах, кивнул Чанмин.

- И мне заодно сделаешь еще одну пилюлю, - предложил я.

- Боюсь, сегодня я смогу сделать лишь одну.

- А если с помощью дяди Юшеня и его дочерей?

- Тогда выйдет, но до аукциона осталось меньше часа, нужно поторопиться. Получается У Циньцинь невиновна и на помощника Чжоу Шалфея я зря накинулся, - пробормотал мужчина.

- Что у вас там вообще случилось? Вы вели себя, как безумные.

- Боюсь, так и было. Я не знал об опасности сжигания большого количества оболочек «Пилюли духовного совершенства». Похоже, это и стало причиной произошедшего, - задумчиво бормотал мужчина, когда в зал уже прибыли такие же густо израненные на лицах старейшины.

Мэнсюэ уже успела похвастаться перед ними результатом моей лечебной магии, поэтому ко мне они подошли с полными сожаления о своем прошлом поведении лицами. Я помог женщинам избавиться от воспаленных порезов. У старейшины Фуюй тоже была проблема с глазом и даже посерьезней, чем у Мэнсюэ, но небольшая порция моей маны и проблему, словно ветром сдуло. Что не говори, а ощущения после применения заклинания «лечения» самые приятные. Все кругом тебя тут же сильно любят и искренне благодарят. Как ни странно, но делать магию бесплатно оказалось почему-то приятней. Люди благодарили, что ли искренней и радостней. Даже не знаю, в чем отличие, может от «хороших дел» ублажается какое-то внутреннее самодовольство. Типа: «Смотрите, какой я хороший! Делаю другим добро и не требую ничего взамен – прямо ангел во плоти». Даже посмеявшись над собой, я заметил, что разница есть, но в чем именно не понятно.

Заглянув с своё духовное пространство, я оценил запасы собранной в хранилище энергии.

С перепугу после кислотной атаки сучки У, всосал сразу десять флаконов концентрата. Нагнал таким образом почти пять тысяч энергии в колодец, а после лечения осталось еще четыре тысячи девятьсот в запасе. Цифру запомнил и предупредил Мо Шеня, чтобы не смел касаться этих запасов ни под каким предлогом. Если количество маны вдруг уменьшится - спрошу с него. Мне показалось, что компаньон после моих угроз обиделся, но лучше так, чем он будет втихую потягивать мой запас и я не смогу им воспользоваться, когда придет время.

***

По дороге в Башню алхимии, куда клан Лю отправился всем главным составом, включая дядю Юшена, глава Чанмин рассказал мне, чего в их особняк нагрянула делегация во главе с наместником У. Еще днем князю стало известно, что партнеры клана Лю способны избавить от демонической печати, а у каждого из кланов оказались ценные мастера и родственники, пострадавшие от запретных техник демонической секты.

Раньше это тщательно скрывалось, так как соперничающие за влияние в долине кланы не хотели показать своё ослабление, но когда стало известно, что есть спасительный, целебный ритуал, разрушающий печать, все главы сект и других знатных семей Сайпана пожелали получить доступ к ритуалу. Однако, они не хотели взаимодействовать со мной и Клариссой, как с частью семьи Лю потому, что это было по их мнению несправедливо. Князь собирался сделать нас слугами императора, повесить на наши услуги свой ценник и заставить заниматься целительством, как и когда ему понадобится. Мнение семьи Лю и самих целителей во внимание не принималось.

Узнав, что мы взяли в качестве оплаты за спасение главы Лю одно из духовных сокровищ, а потом установили таксу в двести золотых ямб за каждого стража из секты Девяти Лун, эти забавные люди решили, что так будет слишком дорого и я должен продавать свои услуги дешевле. Скажем, за двадцать ямб, хотя и эта цена им показалась высокой. Задавив меня с Клариссой могуществом и авторитетом сильнейших культиваторов, они собирались принудить меня принять их условия.

Мне это чем-то напомнило торги с бароном Арчибальдом, где он сам назначал цену на услуги, которые я ему якобы обязан был предоставить, а потом сильно удивлялся, когда я насыпал ему кулаком в табло и все последующие разы отказывался от подобной схемы и назначал свои условия.

Как я и думал, обладающие огромной силой и могуществом по другому не умеют. Только давить и принуждать. Согласиться на чужие условия для них равносильно проигрышу, но, не на того напали. Я не собираюсь плясать под их дудку. Сейчас прорвусь на орихалковый ранг, покажу свою ауру, и у многих отпадет желание со мной разговаривать с позиции силы. Это к моей медной ауре у них подобное отношение, а что они заговорят, если мне удастся в ближайшие месяцы забраться на вершину орихалка? Я еще в деталях не просчитывал, и не знаю насколько это реально. Но, если считать на скорую руку, что с одной пилюли можно отхватить двести миллионов Ци, а у меня после передачи шестой части плода Чанмину останется еще пять, то на один миллиард единиц Ци с пяти пилюль, я могу рассчитывать.

К сожалению, я претендую на энергию не один и эту цифру надо поделить пополам. Пятьсот миллионов в сосуде души по моим старым расчетам, это уже где уровень между первой и второй ступенью орихалка. Да уж, не много. И как эти стариканы добрались до таких высот? Хотя, они шли к этому не один долгий десяток лет, а я в Латоре всего три с небольшим месяца, а в Империи Тан только восемь дней. Всё будет, нужно только наметить цель и идти к ней шаг за шагом. В любом случае, с алхимиками мне по пути, поэтому поделиться с ними частью своей удачи, будет справедливо.

***

В главном зале Башне алхимии нас поджидал сюрприз. Разыскиваемая везде по городу У Циньцинь спала в закутке на своем рабочем месте. Ей было некуда идти, когда начался шторм и она пошла туда, где провела последние двадцать лет своей жизни – на службу. Думала просить главу Лю о снисхождении, ведь она и сама не могла объяснить, что произошло, но управляющий Башни сам её нашел. На слезные мольбы о прощении на коленях, он отреагировал довольно сдержанно. Вместо обвинений и криков, лишь потрепал свою ученицу по голове и, покачав головой тихо сказал, что никто не безупречен, и он прощает её.

То же самое он объявил старейшине Фуюй и Менли, уточнив, что готов согласиться с их версией о массовом помешательстве на почве отравления одурманивающими веществами. Я увидел, как признавая свои ошибки, глава опять склеивал разобщенную подозрениями и домыслами семью в один, действующий заодно клан.