Александр Светлый - Сфера: Один в поле воин

Я всегда играл за хороших парней. Паладинов, светлых рыцарей, боевых монахов, стихийных магов, жрецов. На худой конец, ассасинов. Но никогда при этом не нападал без повода на других игроков. Если и приходилось кого-то убивать, то только в рамках игровых ивентов, где это было обусловленной правилами борьбой за приз или из самозащиты. Нравственная прошивка при выборе роли в игровом мире действовала в моей голове неизменно, поэтому получив в распоряжение потенциально злодейские, порицаемые человеческим обществом способности некроманта, я не испытал радости и вдохновения. Задержавшись ненадолго в тихом переулке Руиза, я продолжил изучать подконтрольную мне нежить только из-за необходимости разобраться в своих возможностях.

Как ни странно, но командовать насекомым оказалось довольно интересно. Я давал своему крохотному слуге мысленные команды: «полети вверх, вниз, к углу дома», «вернись ко мне», «приземлись на дорогу» и с удивлением подметил, что муха-нежить это не какое-то тупое и неуправляемое существо, а безотказный и неутомимый прислужник. Был бы на её месте кто-то покрупней, его можно было бы запрячь в повозку и возить пассажиров и грузы.

Если я подчиню мертвую Мантикору, то на ней можно будет отправиться в настоящий полет! Цены такой слуге не будет. Я тут же захотел добыть себе крупного летающего монстра, вроде грифона, мантикоры или даже дракона. Правда, убить их, обладая лишь заклинанием оживления, мне будет не под силу. Нужно было срочно проверить все известные мне заклинания стихии земли, но для этого придется опять отправиться за город.

В голове вспыхивали всё новые и новые идеи. Было интересно, а если найти скелет дракона, смогу ли я его оживить? Эта мысль взбудоражила меня! Хотя, костяные драконы вряд ли способны летать, но это же какая прибавка к моей мощи! Блин, я осознал, что уже начинаю мыслить, как некромант, собирающий армию. Неужели во мне начинают происходить необратимые личностные изменения? Погоди-ка, я ведь не собираюсь никого убивать, просто хочу поэкспериментировать. Только и всего. Мне претила роль злодея, но похоже, быть некромантом — это не так уж и плохо. Я что-то вроде друида, управляющего уже погибшими питомцами, а будут ли мои слуги нападать на людей и творить зло — полностью зависело от меня, моих желаний и амбиций.

Думаю, люди боятся и ненавидят некромантов из-за пугающего вида нежити, а на самом деле нет ничего страшного. Люди и бойцовых собак боятся, если те не в наморднике и не на коротком поводке у хозяина. Только я подумал об этом, как моя муха-нежить, оставленная на пару секунд без внимания, самовольно атаковала пролетающую мимо мушку поменьше. Она яростно кинулась на живую соплеменницу и расправилась с ней, откусив голову. Похоже, я немного недооценил реальную угрозу нежити.

Муха продемонстрировала агрессивность к еще нескольким живым собратьям, гоняясь за ними по переулку, но сразу вернулась ко мне, когда я отдал мысленный приказ. Вот оно что! За нежитью нужен глаз да глаз. Без постоянного контроля прислужники действительно опасны, чем и вызвали к себе и некромантам подобное отношение. Надо это учесть на будущее.

Перед тем, как покинуть переулок, я приказал экспериментальному слуге опуститься на дорогу и размазал его ногой об брусчатку. Убедившись, что оставшееся от мухи пятно не пытается восстать в прежнем виде, я облегченно вздохнул. Во всяком случае, нежить не обладала особой живучестью и сверхъестественной регенерацией. Если потребуется, я и сам смогу уничтожить свои творения.

Без проблем покинув город через южные ворота, я огляделся по сторонам. Стены Руиза окружала объездная дорога, за которой раскинулись золотые, пшеничные поля. На юг они простирались до самого горизонта. На востоке упирались в небольшую лиственную рощу на пригорке. На западе доходили до берега, протекавшей в низине, широкой реки, той самой, что дальше на юге снабжала питьевой водой и рыбой Кинвал и старую западную заставу. Если я куплю лодку, то смогу на ней добраться до родового поместья своей семьи на другом берегу реки, без риска столкнуться на обратном пути с людьми барона. Я отметил для себя такую возможность. Во всяком случае, люди не опасались выходить на воду. На поросшем камышом берегу виднелась небольшая деревянная пристань, несколько длинных деревянных лодок, возле которых возились мужчины, перебирая рыболовецкие снасти, и извлекая из сетей свой дневной улов.

Погода в Латоре стояла отличная. По моим ощущениям, температура соответствовала началу лета в седьмом регионе. Градусов двадцать пять-двадцать восемь. В легкой мантии, на ветру и в тени деревьев, я чувствовал легкую прохладу, а на свету приятное тепло, но уже под накинутым поверх мантии тонким плащом, становилось немного жарко.

Чтобы уединиться для магических экспериментов и заодно справить малую нужду, пришлось топать по тропинке через поля до оврага на дальней стороне рощи. Окружающая город территория и жиденькая рощица хорошо просматривалась с пятиметровых стен дозорными, а лишние свидетели мне были не нужны.

По пути к лесу я восстановил в памяти большинство заклинаний магии стихии земли поэтому, сразу после посиделок в кустиках, приступил к тестированию. Магия работала избирательно. После каста всех заклинаний первого этажа, жар в груди вызвало лишь «проклятие замедления». Так как кастовал я его на себя, то ощутил все прелести паралича ног. Чувствительность нижней половины туловища словно исчезла. Я рухнул в траву и провалялся в таком беспомощном состоянии примерно десять минут. Проклятие не лишило меня способности двигать руками и, при желании, я мог бы ползти на локтях, подтягивая ноги за собой, использовать лук или кинжал. По своему эффекту заклинание значительно уступало «проклятию силы» из стихии воды, но могло остановить убегающего или преследующего противника. По идее, у него было и боевое применение. Достаточно запустить каст на лошадь всадника в латах, скачущего на полном ходу и ему не поздоровится.

Из заклинаний второго этажа башни сработало лишь абсолютно бесполезное в «Сфере» заклинание «зыбучие пески». Его эффект здесь был таким же нелепым. Круглая область с радиусом в несколько метров превратилась в очень мягкую, рыхлую почву. Специально шагнув в эту область, я словно попал в трясину, мгновенно провалившись в пыль по шею. Я мог провалиться и глубже, но из-за близости края ловушки, смог зацепиться рукой и с огромным трудом выбраться наружу. При этом я полностью вывалялся в пыли, сплошным слоем облепившей тело и мантию. Непрерывно ругаясь в голос, я довольно долго вытряхивал пыль из ботинок и выковыривая её из ушей, пупа и других складок. В более интимные места грязными руками лезть не стал. Возникло желание плюнуть на всё и отправиться купаться в город, но я сдержал порыв и решил закончить начатое дело.