Чан Бао Зен Зи - Мир бога и дьявола

После того как он пролетел мимо Юэ Чжуна, Марув чуть повернув голову и глянул на того с лёгкой, но полной самоуверенности улыбкой: «Хоть ты и обладаешь огромной боевой мощью, но твоя сила воли слаба, ты не сможешь быстро стать воином 9-го типа. Я намного опережу тебя в этом!»

Шло время, и три человека всё ближе приближались к источнику вложенной воли.

Пройдя двести метров, Ма Хуэй упала на одно колено, сплюнула набежавшую в рот кровь, а в глазах ярко светившихся на сильно побледневшем лице читалась паника вперемешку с удивлением.

Марув, преодолев двести метров, стал также бледнеть, а с лица исчезло спокойное, расслабленное выражение. Теперь каждый шаг ему давался с таким усилием, как будто он нёс на плечах самую настоящую гору. Когда он прошёл вперёд ещё на тридцать метров, неожиданно для него самого, колени у него подогнулись, и он упал на четвереньки, будто жаба, которую придавили ногой. Полминуты он был не в силах сдвинуться с места после этого.

С напряжением, с трудом осуществляя каждый вдох, Марув начал пятиться на четвереньках назад: «Так вот насколько сильна воля истинного бога. Если бы в ней было вложено желание моей смерти, то, боюсь, я бы уже был мёртв. Воины уровня истинного бога крайне страшны своей силой».

Пока Марув продолжал пятиться, сзади послышались размеренные человеческие шаги. Марув повернул голову и увидел, что это неспешно и решительно шагает Юэ Чжун.

Вскоре землянин столь же спокойно и неторопливо прошагал мимо Ма Хуэй, не выказывая никаких признаков усталости или болезненности вследствие воздействия воли. На глазах Марува он так же спокойно прошагал точку, где юноша упал на четвереньки, а затем прошёл и мимо того самого. С завистью и огромнейшей ненавистью Марув смотрел на проходящего мимо Юэ Чжуна, но тот даже голову не повернул, чтобы взглянуть на него. Похоже, он о нём вообще не думал, не считая за соперника.

«Проклятье! Почему он столь силён?!»

Анна, наблюдавшая за происходящим из укрытия, тоже размышляла об этом: «Насколько же сильна его воля. Похоже, все эти легенды о несравненной силе отмеченных видением тигра и дракона и вправду правдивы».

Анна прошла только сто семьдесят метров по направлению к источнику воли и остановилась. По её расчётам, напрягая все свои силы, она могла бы продвинутся самое большее на десять метров. Её достижения были просто несравнимы с тем, что делал Юэ Чжун.

В том же темпе продолжая шагать вперёд, Юэ Чжун ощутил давление, что он посчитал серьёзным, после того как он продвинулся на триста метров. Когда он прошёл ещё шестьдесят метров, давление вложенной воли вызвало у него страх, что охватил всё его существо. Казалось, воля сосредоточила своё давление исключительно на нём.

Под этим потоком враждебного намерения Юэ Чжун начал бледнеть, его пробил холодный пот, такой обильный, что, казалось, как будто он только что вышел из морских волн.

Землянин остановился, закрыл глаза и визуализировал себя в своём сознании. Фигура человека воспарила в воображаемой пустоте.

Поток враждебной воли воплотился там же в образе огромного воина в золотом доспехе с человеческим лицом, исполненным такого величия, будто смерть и жизнь целых миров зависела от его воли. Когда холодный взор этой сущности упал на Юэ Чжуна, оно с презрением произнесло:

— Пади на колени, ничтожное насекомое, покорись мне, и тогда я одарю тебя вечной жизнью и безграничной славой!

Слова эти потрясли всё существо Юэ Чжуна, а воздействие воли воина уровня истинного бога оказали на его разум такое воздействие, как будто бы простолюдин давних времён увидел перед собой императора при всех его регалиях. В сердце землянина остались только два чувства: страх и уважение к этому истинному богу. Не стоит и доли мгновения тратить на размышление падать или нет на колени, даже намерение о подобном размышлении преступно. Именно так и должно всё вести себя перед лицом подобной сущности, это непреложная и неоспоримая истина.— Не-е-ет! Не встану! — когда колени его начали уже подгибаться, из горла Юэ Чжуна вдруг вырвался яростный звериный рёв. Этот нечеловеческий крик мигом привёл его в себя.

До апокалипсиса Юэ Чжун был самым обычным человеком, самой заветной мечтой которого было вместе с несколькими близкими друзьями открыть компанию среднего размера и после этого жить размеренной и благоустроенной жизнью. В случае если бы он столкнулся с произволом вышестоящих, то он бы только бессильно принял его как реальность мира, в котором он живёт.

Но после всех этих бесчисленных битв, приключений, смертельно опасных ситуаций сердце и разум мещанина превратились в сердце и разум настоящего воина, обладающего невообразимой мощью.

К тому же он испытывал смутное ощущение, что стоит ему преклонить колени сейчас, и в будущем, когда он благодаря печати Системы сможет подобраться к положению истинного бога, именно его нынешние решение преклонить колени перед стоящим напротив него истинным богом сделает невозможным для него преодоление порога, отделявшего его от этого звания.

— Ты уже мёртв, а мертвецу положено покоиться в могиле, так позволь я помогу тебе туда вернуться!

Юэ Чжун, казавшийся, по сравнению с высившимся над ним истинным богом, самым настоящим муравьём, начав произносить эту фразу, стал расти в размере, одновременно повышая голос. К её концу он уже ревел от ярости, а сам превратился в настоящего гиганта. С последним выкрикнутым словом он со всей силы нанёс удар кулаком по воплощённой воле истинного бога, сосредотачивая в этом ударе свою ауру и боевой дух.

Его противник, видя это, в свою очередь, выбросил вперёд правую руку и, направив на человека указательный палец, прокричал в ярости:

— Наглец, ты оскорбил меня своим неповиновением, и будешь за это наказан!

Из указательного пальца истинного бога в сторону Юэ Чжуна покатилась волна, состоящая из образов звёзд целой вселенной, соединённых с сущностью мира. Врезавшись в тело Юэ Чжуна, она мгновенно уничтожила того.

Но только тело человека было уничтожено, как немедленно следующее такое же возникло в человеческом сознании. Запустив свою сильнейшую технику Инь-Ян, Юэ Чжун бросился к истинному богу, крича:

— Это моё сознание. До тех пор, пока воля моя не сокрушена, я здесь бессмертен и буду возрождаться вновь и вновь. Но ты всего лишь осколок целого, с каждой атакой ты будешь становиться слабее, удары твои будут всё менее и менее опасны, и однажды ты просто выветришься. Просто покорись мне, стань частью меня!

— Ничтожный, ты предаёшься сумасбродным фантазиям, даже моих нынешних сил достаточно, чтобы убить тебя. Пускай ты и не умираешь по-настоящему, погибая в своём сознании, но каждая твоя рана здесь, каждая твоя гибель не проходит даром для твоего тела; и, когда погибнет оно, сокрушится и твоя воля! — с холодной улыбкой истинный бог выставил снова один палец, и поток образов звёзд целой вселенной при столкновении разрушил как энергетический отпечаток Инь-Ян, так и стоявшего за ним Юэ Чжуна.