Дмитрий Гришанин - Угрюмые твари

!!!Внимание! Вами использовано 2623 очков свободного распределения характеристик!

!Характеристика Физическая броня: +1317 (Защита +14)!

!Характеристика Скрытность: +1306 (Защита +14)!

!!!Внимание! Активирована 2-ая ступень Дара Стикса: Лунное пламя. Фраза-активатор, запускающая действие Дара: «Пламя». Постоянный бонус: Защита +4 к показателю Игрока. Описание дара: Укрывает тело Игрока защитной аурой, добавляющей на время действия Дара +15000 к его характеристике Физическая броня, и увеличивающей на время действия Дара в 8 раз его характеристику Скрытность. Период действия дара: 15 минут (действие Дара может прекратиться раньше, при обнулении бонусных очков Физической брони). Откат дара: 3 часа 45 минут минус количество минут, равное уровню игрока. Расход Духа Стикса (маны) на действие Дара: 33 единицы шкалы Духа Стикса. Дар доступен для использования в любое время дня и ночи!

!Навыки: +75 к Хамелеону, +75 к Шпиону (Интеллект +1)!

!!!Внимание! Дар Стикса: Лунное пламя, временно находится в откате. В данный момент до конца отката осталось: 1 час 16 минут 48 секунд!

Я даже не успел толком разобраться во всех бонусах прокаченного Дара, как перед глазами снова загорелись красные строки очередного уведомления.

!!!Внимание! Ваш показатель Защиты достиг первого предела несокрушимости – уровня в 150 очков.

Награда за достижение:

!Опыт: +15000. Открытие в вашем инвентаре дополнительной ячейки, для хранения любого предмета весом до 1-го килограмма!

– Поздравляю, – неожиданно напомнила о себе долго молчавшая наставница. – Растешь, Рихтовщик. Первая уровневая награда. Быстро ты, однако до нее дорос. Я свою первую только на двадцать шестом уровне получила.

– Тоже за Защиту? – шепнул едва слышно, чтоб никто вокруг не услышал.

– Не угадал, – хмыкнула Шпора. – За Ловкость. Достигла первого предела неуловимости. Кстати, всего пределов четыре. Первый, как ты уже знаешь на уровне развития показателя в сто пятьдесят очков. Второй – на уровне в триста. Третий – в пятьсот. Четвертый – в тысячу.

– Фига се! Это каким монстром надо стать, чтоб до тысячи показатель прокачать?

– Понятия не имею. Мой личный рекорд – второй предел той же неуловимости. Был. Когда-то…

В голосе наставницы послышалась такая лютая тоска, что я просто не мог остаться равнодушным.

– Клянусь, сделаю все возможное, чтобы ты стала прежней!

– Спасибо, Рихтовщик. Не верю, что у тебя это получится, но все равно… спасибо!

– Млять! – громко выругался идущий следом Гривень, отрывая от разговора с наставницей.

– Че орешь? – опережая меня, шикнул на приятеля Стакан.

– Да впереди снова гребаная куча хлама поперек тоннеля навалена! – пропыхтел Гривень, перейдя на шепот. – У слепунов похоже традиция – тоннель по центру херней всякой наглухо перегораживать.

– Экий ты глазастый, – проворчал Свин, только сейчас зацепив лучом фонаря перегородивший дальнейший проход завал.

– Ну хотя бы факелов по новой наделаем, – попытался я подсластить пилюлю. – А то во тьме шарахаться – хуже нет!

– Скажи лучше: твой Дар против кислотного обстрела уже откатился? – спросил командир.

– Еще примерно час подождать придется.

– Хреново!.. Ну че, тогда план такой: ломаем факелы, освещаем периметр, занимаем у свалки круговую оборону и ждем, когда у Рихтовщика Дар откатится.

– Стремный план, – фыркнула Люсьен. – Во втором тоннеле нас через пятнадцать минут в вагоне накрыли. Здесь оставаться на одном месте долго нельзя!

– Предлагаешь логово ближайшее штурмом брать? В первом тоннеле, помнится, мы как раз так чудили. Там прокатило – может, и сейчас прокатит.

– Тоже, конечно, опасно. Мало нас. Но уж лучше так, чем на месте сиднем сидеть.

– Опять же, трофеев с тварюг еще надыбаем, – поддакнул Гривень.

– Да у меня и так уже пол рюкзака этих трофеев, – заворчал Пастух. И вдруг огорошил всех заметно повеселевшим голосом: – Свин, могу спалить эту хренову кучу к чертям собачьим с вероятность девяносто восемь процентов. Мой Дар огнешара только что откатился.

Разумеется, командир тут ухватился за эту Сиксом посланную возможность. Свин скоренько выломал из свалки-баррикады пару кусков поручней на факелы и отвел нас за спину Пастуху.

Вместе с нами старик отодвинулся от баррикады на два десятка шагов и, прицелившись при свете запаленных факелов, вдарил фаерболом аккурат в середину свалки.

Шарахнуло… – не, не так.

ШАРАХНУЛО от души!

Видимо в баррикаде лежало что-то горючее и взрывоопасное, и при попадании огнешара оно рвануло покруче динамита.

От такой подставы все мы, включая горе-пиротехника Пастуха, пострадали трижды. Во-первых от яркой вспышки напрочь ослепли наши привыкшие к мраку глаза. Во-вторых от грохота взрыва все дружно оглохли. И, наконец, в-третьих, взрывной волной нас разметало по тоннелю на добрый десяток метров, все получили ссадины и ожоги, и просто чудом избежали переломов.

Баррикаду тоже разметало по тоннелю на десяток метров в обе стороны. Опутывающие ее кислотные сети во взрыве бесследно сгорели. И теперь перед нами лежала безопасная куча хлама, с проходом на ту сторону в месте удара фаербола.

Первую минуту после взрыва мы представляли собой не сплоченный отряд, а кое-как вразнобой ковыляющую ватагу, нихрена не слышащих и с трудом ориентирующихся в пространстве бедолаг. Но заработавшая регенерация быстро вернула игрокам зрение и слух, и вскоре все собрались возле образовавшегося прохода.

Поскольку нашумели мы знатно, никто не стал требовать от Люсьен немедленной целительной помощи. Помятые и растрепанные, худо-бедно проморгавшись, мы, как смогли быстро, перебрались через завал и припустили следом за Свином подальше от разрушенной баррикады.

Глава 20, в которой вытаскиваю друзей из одной крысоловки и засаживаю в другую

Первые двадцать метров далась мне с большим трудом. Глаза слезились, в голове гудело, ноги казались чугунными чушками, хреново слушались и на каждом шагу норовили о что-нибудь зацепиться. Но прокаченная аж до шести тысяч Регенерация очень быстро полностью восстановила ушибы, ссадины и легкую контузию – мой бег выровнялся, и я смог даже поддерживать шатающихся рядом приятелей: Стакана и Гривня.

Высокоуровневые Свин, Люсьен и Пастух, и от природы живучий кваз, тоже оправились от взрыва примерно в одно время со мной. Остальные отходили куда как дольше. Но к исходу второй стометровки разбежались все, и скорость нашего продвижения по тоннелю заметно возросла.

Бежать при свете факелов, особенно после недавнего блуждания в темноте, было просто здорово. Тоннель снова отлично просматривался на пятьдесят шагов в обе стороны. Местные твари по-прежнему на глаза не показывались, видимо, впечатленные взрывом, решили не связываться с опасными пришельцами и пересидеть наше нашествие в боковых отнорках.