Дмитрий Гришанин - Угрюмые твари

Угрюмые твари одновременно сняли очки, и из их глаз, по-змеиному извиваясь, ко мне потянулись белесые щупальца кисляка.

Я хотел отшатнутся, но ноги словно приросли к земле. Как только первое туманное щупальце коснулось моего плеча, тело словно прошило разрядом молнии. Зрение мгновенно расфокусировалось, и еще через мгновенье я полностью утратил контакт с окружающим миром, провалившись в непроглядную черноту…

Очнувшись, обнаружил себя по-прежнему стоящим на ногах, но без валяющихся радом в траве оружия и рюкзака, и с извлеченной из инвентаря Шпорой в руке.

Писец! Похоже, твари вычислили убежище наставницы.

Стоявшие напротив тенеловы снова были в очках.

– Стандартная процедура глубокого сканирования не выявила скрытой тени, – удивил правый.

– За отнятое время и причиненное беспокойство мы усилили твое оружие дополнительным модификатором, – добил левый.

– Ссспассссибо, – кое-как просипел в ответ.

– Удачной игры, – хором объявили угрюмые типы.

– По-погодите, – мой возглас заставил их задержаться на месте. – А ссс ним-то ччче?

Я указал на спутника, уютно устроившегося в траве на боку, с кулаком под щекой, и даже начавшего чутка похрапывать.

– Он будет спать еще ровно три часа сорок три минуты, – объявил правый.

– Прими это, как дополнительную компенсацию за причиненные неудобства, – добавил левый.

И оба типа, синхронно развернувшись, направились к машине.

Взревев мотором, джип, не включая фар, резко сдал назад, лихо развернулся и быстро умчался в степь, через считанные секунды растворившись в ночи.

Рев мотора стих подозрительно быстро. В навалившейся вдруг тишине из-за туч вынырнула луна, осветив бескрайнюю травяную гладь серебристым светом.

Степь прекрасно просматривалась на десяток километров. С момента разворота машины прошло не больше минуты, джип просто не мог за столь короткое время промчаться десять километров, но впереди черного авто тенеловов нигде не было видно.

– В скрыт ушли стопудово, – пробормотал под нос.

И приготовился выслушать по этому поводу комментарий наставницы. Но Шпора отчего-то проигнорила очевидный призыв к диалогу.

Пристально глянув на ее стремительно вращающуюся стальной круг, пробежался глазами по появившемся рядом строчкам описания:

Шпора – шестизубый персональный оригинальный рихтовочный аппарат 2-го уровня.

Мощность – 1333 оборотов в минуту

Качество стали – булат

Заточка – односторонняя лазерная

Прочность – высокая

Показатели:

Атака – 8

Защита – 6

Бонусы – +10% к Духу Стикса владельца

Улучшения – 3 (Малый модификатор силы, Средний модификатор прочности и Большой модификатор мощности)

Опа! В названии оружия «одушевленный» поменялось на «оригинальный». Исчезла строка с накопленным опытом. Почти втрое выросла Мощность, на три пункта поднялась Атака и добавилось третье улучшение: Большой модификатор мощности.

Сосредоточив внимание на третьем розовом кристалле, помещенном на рукоять тенеловами, прочел появившееся сбоку описание:

Большой модификатор мощности. Повышает параметр Атаки оружия, улучшая сопутствующие характеристики. Увеличивает параметр Мощность до максимально допустимого значения.

Это объясняло прибавку к мощности и атаке.

А исчезновение одушевленности и опыта красноречиво указывало на отсутствие заключенной в Шпоре тени.

– Мля, похоже получилось, – хмыкнул, пряча пилу в инвентарь. – С освобождением тебя, Слеза. И где бы ты сейчас не была – удачи тебе.

Глава 35, в которой рву когти и попадаюсь в ловчую сеть

Все из-за этих чертовых тенеловов. Спрашивается, вот нафига нужно было вырубать Скальпеля на четыре часа? Выключили бы аккуратненько мужика на пятнадцать минуточек, со мной вопросик по быстрому порешали, свалили по тихому восвояси, и всем бы было хорошо. Так нет же, помогли «благодетели», избавили от конвоира. Разумеется, я не устоял перед соблазном вернуть все трофеи обратно себе, и сбежал, оставив спящего Скальпеля с голой жопой. Ну не в прямом смысле с голой – в иносказательном. Но от этого теперь мне не легче.

А ведь мог спокойно вернуться со Скальпелем в Вешалку. Получить обещанную долю от многомиллионных барышей. И жить себе дальше припеваючи, да, как сыр в масле, кататься в споранах и уважении.

Млять! Вместо этого, рванул заметать следы через черноту. Думал, раньше там мне так хреново было из-за солнца, потому что днем шел. Теперь же, по ночному морозцу, верняк, ходко пойду. Наивный! Оказалось, ночью на черноте вообще полная задница. Ветрища мерзкий переменчивый, со всех сторон то и дело задувает, с ног сбить старается и клубы черной дряни, что под ногами, поднимает, да в лицо сыпануть норовит.

Спасаясь от мертвой пыли, пришлось практически полностью отодрать подкладку у куртки и обмотать ею лицо. Для глаз ножом проделал крохотные щели, через которые невозможно было ничего разглядеть дальше двух метров. Но на черноте, при ветродуе, все одно любоваться было не на что, тем более ночью. Куда ступаю видно – и слава Стиксу.

На пронизывающем ветру в тонкой камуфляжной куртке и с подкладкой-то было зябко, а уж без нее вовсе стал донимать колотун. Пробовал бежать – чуть не сдох – понял, что чернота не лучшее место для изнурения организма лишней нагрузкой. Короче, шел, клацкал зубами от холода, задыхался от нехватки чистого воздуха, и на все лады проклинал свою неуемную жадность, ну и тенеловов, разумеется, приступ моей жадности спровоцировавших.

Как назло, на пути мне не попадалось ни единого оазиса. Примерно раз в десять минут я разворачивал лицо, осматривался, но островков с растительностью в округе не замечал. Быть может я благополучно проскочил мимо какого-нибудь оазиса, когда шагал с замотанным лицом, слепой, как крот. Но тут уж ничего не попишешь, из-за поднятой ветром пыли, чаще разворачивать лицо не возникало ни малейшего желания. Конфискованные у Скальпеля запасы воды и живца, несмотря на лютый холод, таяли с пугающей быстротой. И за полчаса до рассвета я допил из фляжки последний глоток.

Прошагав всю ночь, на рассвете чувствовал себя выжитым насухо лимоном. Ну, хоть ветер стих и стало возможно идти с открытым лицом.

Я реально уже находился на грани обморока и потери сознания. И тот факт: что почти сразу же в предрассветной дымке приметил скрытый туманной шапкой оазис, – иначе, как вмешательством Проведения, объяснить не могу.

Увы, на то, чтоб рвануть к нему со всех ног уже банально не было сил. Стиснув зубы, поплелся туда по размашистой синусоиде, талантливо изображая вусмерть пьяного алкаша.

Когда добрался до кустов с грязно-желтой осенней листвой, солнце уже взошло над горизонтом, ночная стужа практически сошла на нет, и даже начало слегка припекать повернутый к светилу кусок шеи.