Евгений Нетт - Некрополь. Часть третья.

А в следующий момент игра напомнила мне, что даже будучи этакой бесполезной декорацией отвлекаться не стоит: четверо волчьих всадников, переживших магическую атаку, за какие-то секунды преодолели полста метров и ворвались в наши ряды. Тот, что был ближе ко мне, орудовал двуручным мечом, уже умертвив двоих эльфов-пехотинцев. При этом его волк тоже не страдал от безделья, догрызая глотку чёрт знает какого по счёту бойца. Как-либо помешать этой воплощённой мясорубке, - что называется - почувствуй себя беспомощным мобом, на которого налетел перекачанный игрок, - я не мог, но и отступать было некуда. Рубка шла всюду, куда ни кинь взгляд. Орки добрались даже до расположения магов, не позволяя последним отвлекаться на поддержку остальных отрядов…

Земля и небо неожиданно поменялись местами, а я понял, что прямо сейчас плашмя лежу на холодной каменистой почве с раскалывающейся от боли грудью. Перед глазами скакали красные пятна, по вискам, проторивая себе дорожки на раскалившейся коже, стекали многочисленные капли пота, а пальцы колотила дрожь. Пошевелил сначала ими, а после – ногами, только после этого «комплекса упражнений» додумавшись взглянуть на строчку дебаффов.

Один-единственный значок списал по двадцать процентов с каждой характеристики на полчаса и повесил паралич на пятнадцать секунд. При этом полоса здоровья опустела на целую треть, что не сулило мне вообще ничего хорошего.

И, судя по всему, в меня прилетел пущенный чёрт пойми откуда камень размером с орочий кулак…

Беспомощность. Одно слово, тринадцать букв, а впечатлений и нецензурной брани целый вагон. С самого начала игры я не ощущал себя настолько беззащитным и неспособным повлиять на происходящее, и это, стоит признать, изрядно било по моему самолюбию. Ведь мой поход вполне мог закончиться досрочно, пролети этот камень на полметра выше. Голова – она, понимаешь, куда как более уязвимая к столь грубым внешним воздействиям часть тела, нежели грудь или конечности…

Тем временем прямо над моим телом сошлись в бою эльфы и орки, а за секунду до возвращения ко мне полного контроля над телом сверху приземлилась туша серокожего великана, вызвав очередную вспышку боли, пробежавшуюся, казалось, по каждой клеточке моего многострадального аватара. Я крепко сцепил зубы и, зарычав, обратным хватом сжал рукоять меча, вогнав тот в голень подошедшего столь близко орка, наседающего на последнего видимого мною защитника. Умрёт он – умру и я, так как серокожие совсем не брезговали добивать тех, кто, по их мнению, ещё мог быть жив.

А эльфа, судорожно пытающегося выбраться из-под орочьего трупа, сложно было спутать с мертвецом.

На лицо брызнули капли такой же алой, как у людей или эльфов, крови – орк отвлёкся на мой неожиданный удар, получив фатальные для любого живого существа десять сантиметров стали в грудь. Эльф навалился всем телом – и клинок вышел из спины серокожего, заставив его завалиться на спину. Миг – и вот уже мой спаситель крепко сжимает мою ладонь, помогая выбраться из-под трупа двухсоткилограммового гиганта.

- Цел? Сражаться можешь?

- Вполне. И – спасибо. – Я повёл плечами и, нормально перехватив меч, заозирался в поисках врага. Очень хотелось пустить кому-нибудь кровь в отместку за пережитое унижение.

- Давай за мной. – Десятник, - а, судя по облачению, эльф являлся именно им, - бодро потрусил к ближайшему очагу, в котором врагов было намного больше, чем союзников. Пробежав всего три десятка метров мы успели обрасти десятком отколовшихся от своих отрядов солдат, вселив в меня уверенность в завтрашнем дне. Паре-тройке орков нас точно не остановить, а с отрядами покрупнее – будем посмотреть.

Неожиданно накатило какое-то ясное понимание того, что тактика серокожих сработала почти идеально: мы раскололи построение, отвлеклись на навалившуюся пехоту, а после эльфийскую армию просто раскололи на несколько частей. Обстрелом ли, лихими набегами волчьих всадников – неважно, смотреть надо на сам факт, ведь обученная армия, которой не позволяют действовать слаженно, становится гораздо слабее такой же, но привыкшей к мясорубкам и хаосу на поле боя…

Наш стихийно образовавшийся отряд врубился в построение орков, подарив окружённым эльфам чуть больше пространства для манёвра, а серокожим – немало неприятностей, за считанные секунды втоптав в землю сразу троих, не успевших вовремя среагировать на новую угрозу. Одного прикончил я лично, каким-то чудом пропустив мимо топор и всадив кончик лезвия меча в мускулистую шею. Система, к моей радости, «открыла счёт», вписав убитого орка в мои личные заслуги за это сражение. Но ранее нанесённые ранения почему-то в этот список не попали, из чего я сделал простой донельзя вывод: надо убивать или наносить последний удар.

Последующие минуты я только и делал, что отчаянно рубился в первых рядах, стараясь не просто ранить, а убивать серокожих великанов, сильно рискуя своей головой. Вроде и понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет, но бой меня не отпускал, заставляя снова и снова насыщать сталь меча кровью. Кончилось всё быстро; последний орк, не пережив вторжения острия массивного копья в своё сердце, завалился на землю, а следующего противника найти уже не удалось.

Не растерялся, пожалуй, только тот самый десятник, лучше остальных понимающий, что скоротечный бой промедлений не любит…

- За мной! Прекратим обстрел! – Прокричал мужчина во всю мощь лужёной глотки, после чего подобрал с земли куда как более крупный, чем наши баклеры, щит. Крепёж был того же типа, - ручка для ладони и ремешок для предплечья, - но похуже качеством. Впрочем, преимущество в размерах этот недостаток нивелировало, ведь когда вокруг с небес то и дело низвергается россыпь булыжников, способных проломить голову, волей-неволей задумаешься о способе сохранить последнюю в целости и сохранности.

Я сбросил потрёпанный баклер на землю, в качестве замены подобрав самопальный орочий щит почти овальной формы. Ремешок был слегка великоват, но жаловаться не приходилось – баклером даже голову прикрыть было трудно, а времени выбирать что-то получше просто не было.

И вот уже спустя минуту наш поредевший и тут же пополнившийся отряд, насчитывающий два с половиной десятка солдат, ринулся прямиком к камням, из-за которых с завидной регулярностью вылетали снаряды. Или маги, или что-то механическое вроде баллист. Иных вариантов просто не было, так как вряд ли у орков набралось три сотни стрелков, способных горстями метать камни весом в полтора-два килограмма каждый, поддерживая при этом темп стрельбы.

Я встряхнул занявший место на левом предплечье щит – и в числе первых вышел на довольно-таки просторный пустырь, который сумели проворонить наши рейнджеры. Более того – на нём вольготно расположилось не только семь баллист, но и горы боеприпасов к ним! Обслуживали машины низкорослые, худосочные тварюшки с руками, больше напоминающими обтянутые кожей кости, нежели нормальные конечности. Немного сумнящеся, я нарёк этих существ гоблинами.