Леонид Мечемир - Зов Хайгарда: акт 2 - Путь атараксии

Вот и гадай теперь, что же все эти дамочки нашли в них такое, что бы так лелеять.

К слову, фигурки у девушек, бесспорно, не промах, но заставят заплакать абсолютно любого уважающего себя художника-перфекциониста. Самый настоящий кошмар наяву: невероятно пышные груди на фоне неестественной под это дело худобы намекают, что у них комплекс неполноценности на почве вполне конкретных физиологических данных. Бёдра подстать грудям, такие же широкие и с объёмными ягодицами. Анатомические параметры немного нарушены, однако, кого это вообще заботит?

Десять шишек из десяти!

Хотя... при соблюдении пропорций и прочих мелочей – было бы значительно лучше.

Ладно, девять условных шишек из десяти.

- Мой тебе совет, лучше не обращай на них внимание, – донеслось от Миодрага зевающим сонным голосом.

- Эм... с ними что-то не так?

- Как бы тебе это сказать... среди твоих собратьев-избранников являются, пожалуй, одними из лучших кудесников. И на этой почве, как мне кажется, зазнались. Они не делают ничего, что могло бы откровенно испортить отношение с мастером, а тот уважает конкуренцию, потому для тебя же будет лучше, если избежишь контакта с этими типами. Скользкие они.

- Понял, – я кивнул, удостоверившись в своих абстрактных выводах.

Поднявшись на второй этаж, заметил более размеренную и спокойную жизнь зачарователей, подавляющее большинство из которых коренные жители. Общая площадь среднего яруса совпадает с нижним, разве что в высоту ниже и составляет всего два моих роста. Внутри помещение обшито различной древесиной, а также имеется множество специальных «верстаков», недоступных на нижнем этаже. Из краткого пояснения Миодрага выяснилось, что сюда допускаются только фаринборгцы, занимающиеся руническим делом, и более-менее прокаченные избранники, сохранившие нормальные отношения с мастером.

Судя по количеству последних – это сложно, либо остальные сейчас в полях.

В том числе, здесь же трудится и сам мастер, в специально оборудованном уголке. Однако, в так называемой «верхней мастерской» его не оказалось, из чего Миодраг пришёл к выводу, что тот находится на третьем этаже – личные покои мастера, где тот любит проводить отдых. То есть, сам по себе третий этаж очень скромен и невелик, являясь, по сути, просторным кабинетом.

Поднявшись выше, Миодраг попросил меня немного подождать.

- Норлан, – через некоторое время его силуэт показался из-за двери, жестами зазывающий меня пройти внутрь.

Возле самой двери шёпотом добавил:

- У мастера довольно своеобразное отношение к избранникам, потому говорить начинай лишь когда он спросит. Сегодня у него хорошее настроение, но лучше перестраховаться, понял?

Я слегка кивнул в ответ и прошёл в личные покои мастера.

Если рабочий кабинет настоятельницы вызвал у меня ассоциации с пристанищем королевского звездочёта, то это, в наибольшей степени, напоминает убежище заядлого библиотекаря. Чистое ухоженное помещение, по периметру которого стоит множество дубовых стеллажей с массой разношёрстных книг. Рабочий стол отсутствует как данность, но имеется небольшой мини-бар, где вместо алкоголя чай да кофе. Во всей мебели и царящем общем антураже кабинета, грамотно сочетая красоту, грациозность и самую тривиальную простоту – чётко прослеживается профессиональный штрих всё того же высокоуровневого столяра-краснодеревщика, основательно поработавшего как над кабинетом настоятельницы собора, так и над этой комнатой.

В том числе это касается широкого кресла, в котором сидит мужчина лет пятидесяти на вид.

Опрятный, даже в некотором роде педантично выглядящий, с прямыми серыми волосами, не слишком короткими и аккуратно зачёсанными назад. Такого же цвета небольшие и прекрасно вписывающиеся в образ бакенбарды, и прореженная острая бородка. Крепкое и мощное телосложение говорит, что если мужик не богатырь, то как минимум им подобен. Его осанку можно описать как аристократическая, но вместе с тем и обычная. Он ведёт себя вполне обыденно, просто почитывая массивную книгу и не спеша попивая чай из не менее массивной кружки на пол литра, минимум.

Миодраг встал сбоку от меня и обратился к мужчине:

- Мастер Хотен, позвольте вам представить того самого избранника, который помог мне и моему другу выбраться из неприятного инцидента – Норлан.

Тот не торопясь закрыл книгу, опустил её на ноги и взглянул на меня оценивающим пронизывающим взглядом. Прочитать какие-либо эмоции на этом каменном лице невозможно.

Мужик, тебе бы в покер играть с такой выразительностью.

Чем дольше он смотрит на меня, тем сильнее я начинаю испытывать чувство банального дискомфорта. Будто меня сканируют целиком и полностью, до самой молекулы, до самого атома, или вовсе до грёбаного кварка. Выработанные в прежнем Виртхейме рефлексы преобразовались в подобие рыцарского салюта, а торс немного наклонился вперёд – это считалось уважительным приветствием в обращении к высокопоставленным NPC. Можно, конечно, не заниматься отыгрышем роли, но в чём тогда смысл полного погружения. Тем более в таких ситуациях, зачастую, могли перепасть дополнительные плюшки, которые лишними не бывают по определению.

Тут я всё это проделал по иным причинам, просто показалось уместным.

- Хм-м-м... – умиротворяющим баритоном выдохнул мастер. – Нордлинг, значит...

Ещё некоторое время он продолжал что-то рассматривать, я же продолжал ждать.

- Скажи, почему ты решил изучать руническое дело? – мастер Хотен взглянул мне прямо в глаза.

Ярко изумрудная радужка, по вполне определённым причинам тусклого оттенка, придаёт его глазам некоторую глубину, всматриваясь в которую рискуешь... хм... понятия не имею чем именно, но чем-то совершенно точно рискуешь. Наверно, стоило бы заранее подготовиться к вопросам подобного характера, как на собеседование по работе, но я привык быть честным. В некоторых ситуациях это даже бывает весело, поскольку люди настолько привыкли слышать ложь, что не знают как реагировать на правду. Придумывать чего-то возвышенного и лестного об руническом деле не стал, потому сказал как есть, коротко и ясно:

- Чтобы выжить.

- Выжить? – мастер выразил толику удивления.

- Верно.

Наблюдая в глазах собеседника искру интереса, я решил раскрутить подвернувшуюся возможность на максимум, приняв как можно более серьёзный вид и продолжив, в некотором роде, от чистого сердца:

- Ещё до прихода в город полезность рунического дела стала очевидной, ведь благодаря ей можно выйти за рамки своих естественных возможностей, при этом не полагаясь исключительно на традиционную магию или зелья алхимиков. Настоятельница говорила мне, как-то, не быть наивным и, не спорю, доля истины в её словах имеется. Однако, это ни как не отменяет заложенного в ремесло потенциала, которое, я уверен, позволит мне не только выжить в суровых условиях, но и одолеть самого Падшего.