Леонид Мечемир - Зов Хайгарда: акт 2 - Путь атараксии

На глазах, сами собой, стали наворачиваться слёзы.

Руки задрожали, а ноги подкосило. Стой она на них, непременно бы упала на колени.

Раздались аплодисменты.

Взглянув в сторону подходящего Добермана, волчица протянула ему первый в мире предмет редкого качества, изготовленного игроком, а также первый в своём роде предмет «С» класса... и моментально вырубилась.

Тук-тук-тук.

За дверью раздались звуки торопливого телодвижения.

Не претендую на роль Ванги, но складывается очень стойкое ощущение, что в творящейся сейчас за дверью спонтанной спешке на пол уронили некий твёрдый предмет, смачненько так, и буквально через несколько секунд дверь слегка приоткрылась, а в проёме объявилась тёмно-зелёная физиономия орка. В его глазах промелькнула странная подозрительная вспышка, лишь завидев мою персону, и, улыбнувшись, продемонстрировал далеко не человеческую зубную челюсть, ибо настолько торчащих из нижнего зубного ряда клыков у людей нет, особенно таких размеров.

- О, Норлан, ты как раз вовремя, заходи.

Гру’Гак открыл дверь пошире, чтобы я смог протиснуться внутрь, и стремительно-воровато закрыл её за мной, стоило только войти. Убранство комнаты, мягко говоря, напомнило чертоги сектанта, который со всеми пристрастиями поклоняется Сатане и действует во слову его имени, Аве Мария! А нет, это из другой оперы...

Если в царящем тут мраке хорошенько приглядеться, то, сквозь охватившую комнату сизо-туманную пелену приятных благовоний, можно заметить тусклые огни небольших свечей. Но не столько свечи представляют интерес, сколько их расположение: каждая свеча расположилась в вершинах вписанной в окружность пентаграммы, а основным ресурсом для напольного граффити выступает какой-то белый порошок, похожий на соль. Внутри пентаграммы красуется пятиконечная звезда, лучи которой совпадают с вершинами главной геометрической фигуры, а контуры составлены из некоего подобия высушенных и размельчённых трав. Сами благовония, витающие в воздухе, придают царящей атмосфере особую изюминку.

Первым делом я просто обязан сделать это:

- Слушай, девчата хоть и говорили, что с тобой всё хорошо, но чисто из приличия – ты точно в норме?

- Спорный вопрос... – призадумался орк с серьёзным выражением морды, почёсывая массивный подбородок не менее массивной ручищей. – Но проще показать, а уже потом пытаться что-то рассказать.

- Что-то ты темнишь... может всё-таки заболел?

- Просто встань в круг и наблюдай, – зубасто улыбнулся орк, приглашая меня войти в его сатанинскую пентаграмму из соли и трав.

Впрочем, а почему бы и нет?

Даже если он тронулся умом, то видимого здоровью ущерба можно не ожидать. В этом плане мирная зона спасает.

Встав в центр нарисованной фигуры, я просто начал внимательно наблюдать за действиями орка, а внутренний паникёр и холодный разум в коим-то веке заключили между собой временное перемирие. Оба уже сидят на измене галактических масштабов и насторожены во все свои окуляры. Мне же, в свою очередь, реально интересно взглянуть на то, что Гру’Гак хочет показать. Орк, тем временем, взял в свои мощные руки достаточно простенький и неказистый на вид бубен и принялся неторопливо выбивать мотивчик, чем-то ассоциируемый по своей аранжировке с народными языческими напевами.

Зелёный флорист время зря не терял, сейчас он действительно походит на самого настоящего шамана, и в подтверждении этих слов – комната начала постепенно превращаться в квинтэссенцию чудес, которой могут позавидовать даже кудесники со второго этажа одноимённой мастерской. С каждой последующей секундой темп наигрываемого мотива потихоньку ускорялся, и после определённого момента – орк кинулся в очень странный пляс вокруг меня. Неторопливый и лёгкий, напевая под нос определённые протяжённые звуки, что в полной мере завершило и без того прекрасный образ шаманского ритуала, камлания.

Глаза закрыты, а движения идеально плавны.

Складывается очередное стойкое ощущение, будто бы Гру’Гак пребывает в состоянии глубокого транса при спонсорской поддержке системы, и тело само движется как надо, выбивая, при этом, из бубна нужные звуки. Но вместе с тем понимаешь, что никакой поддержки системы тут и в помине нет.

Свечи вспыхнули ярче.

Их огни совершенно не передают фотоны света в окружающее пространство, если и вовсе не высасывают их остатки окончательно. Комната стала ещё более темной, нежели была до начала всей процессии.

«- Серьёзно?» – вот теперь я реально был не то что удивлён, я ошарашен.

Глаза на краткий миг уловили очертания некоего плетения, раскинувшегося паутиной вокруг меня.

Не знаю как, но всем своим нутром ощутил сгущающуюся в этой комнате концентрацию магии, и в центре всего этого события – «Я». Вокруг меня, в пределах соляных контуров пентаграммы, начали проявляться едва заметные очертания магических спиралей, окутывая всю внутреннюю область подобно кокону, а тело нежно ласкает заботливая теплота... и самое страшное то, что она мне знакома. Её многократно усиленную версию довелось испытать в катакомбах, когда Миодраг накладывал свои баффы.

В этот момент голову посетило очередное замечание – из этого следует ровно две вещи.

Первая: чем сильнее сила эффекта, тем сильнее влияние обманчивой заботливой теплоты, способной сорвать мозг во всех своих проявлениях и сделать настоящим наркоманом, зависящего от магии. Заставляет даже задуматься, а не об таком ли магическом голоде частенько упоминается в фентези, говоря об эльфах? Ведь они, как наиболее к ней адаптированные, частенько страдают от нехватки магии. Вторая: независимо от того, какой силы накладываемый эффект – по этой опасной теплоте можно определить степень влияния эффекта на собственный организм...

Какой из двух озвученных вариантов является правильным – без понятия, но правдоподобно выглядят оба. Вполне возможно, что оба же и являются истиной, ибо друг другу ни как не противоречат, а напротив, дополняют.

От очередной рефлексии отвлекло нечто из ряда вон выходящее.

Стоило орку открыть свои веки, как вместо глаз я увидел вырвавшееся мистическое голубое пламя. «Пламя» в переносном смысле слова, скорее глаза источают некое подобие ауры, воздействие которой я ощущаю в том числе. Сделав финальные пассы руками, от Гру’Гака изошла эта самая аура, приняв форму маленького призрачного духа, способного, при желании, без особого труда уместиться на человеческой ладони. В этот же момент глаза орка вернулись к своему исходному состоянию, а вокруг меня принялось парить призванное им существо.

Магические спирали и прочие плетения стремительно, но плавно, затухли.