Александр Вербовой - Виртуальный Подонок 2

Но не успели мы пройти и сотни шагов в сторону оврага, как сзади раздалось шлепанье голых ног. За нами неслось пятеро гоблинов. Это мы что, за пределы зоны перемирия вышли? Надеюсь, когда мы возродимся в овраге, они отстанут. Во всяком случае там нас догнать будет уже намного сложнее.

А так как мы безоружные, то пытаться оказывать хоть какое-то сопротивление совершенно не имеет смысла. Что там Рол говорил? Главное не обделаться. Или наоборот?

— Вас Госпожа просит к себе, — сипло выдохнул гоблин, бегущий быстрее других.

— О, вот это я понимаю ВИП обслуживание. Что скажешь, Рол? Уважим нашу красавицу?

— Пошли, — обреченно вздохнул тот.

Видимо уже успел обрадоваться, что экзекуция откладывается. Надеюсь, с паучихой удастся договориться. Вряд ли ей понравится, если про ее истинный облик узнает весь Фэн. Или наоборот окончательно выведу ее из себя и окажусь врагом номер один.

В гроте само собой оказался полумрак. И уже знакомая надпись «Покорись, чтобы покорить мир» дугой над пещерой ведущей к логову. Спустя несколько поворотов на полную катушку включилось мое ночное зрение, а сам туннель видимо погрузился в кромешную тьму. Потому что побледневший писатель начал двигался неуверенно, словно на негнущихся ногах, как бы нащупывая каждым шагом дорогу. Его правая рука судорожно ощупывала стену, а глаза были крепко зажмурены.

А вот и пещера. Вот только по центру оказалась вовсе не Госпожа. Точнее не та госпожа, что я видел раньше. В этот раз это была гигантская кобра с широко раскрытым капюшоном, которая танцуя под неслышимую музыку размывала узор на чешуйчатой шкуре, превращая его в женский силуэт. Ну хотя бы он не поменялся.

— Привет, вот привел твоего дружка извиняться. Только нельзя ли это все побыстрее провести. Он мне и так по дороге уже все уши прожужжал, как он раскаивается.

— Подонок и Балабол. Не удивительно, что вы оба спелись, — прозвучал уже знакомый голос. — Так значит твой дружок раскаялся. Да еще и настолько, что в последний момент решил смыться?

Забавно, как змея может издавать подобные звуки? Может телепатия?

— Вообще-то это я его заставил уйти. Я спешу, а отправлять его к тебе в одиночку — с какой стати? Ты мне еще награду должна. Как ни крути, а я его не просто доставил, а еще и в кратчайшие сроки.

— Кто из вас Балабол, я не поняла? Подонок, заткнись хотя бы на минуту! И я сегодня дождусь наконец извинений?!

— Госпожа, я был не прав и позволил себе высказывания по отношению к женщине, которые не красят меня как мужчину. Прошу простить меня и не наказывать строго. Обещаю больше не писать о тебе книг.

— Гадких книг! — вдруг заметила та. — От приятных я не отказываюсь.

— Такие я пишу редко, — печально потупился Балабол.

— Вот! Надо расти над собой. Чай не мальчик. В отличии от это мелкого недоразумения, которое совсем берега попутало.

— Такой изысканный комплимент. И от кого! От самой Госпожи Боли! — не преминул я вставить своих пять копеек.

— Ладно. Судя по хитрой роже этого гада, он задумал какую-то пакость. Так что я тебя прощаю. Но требую обещание написать обо мне правдивую книгу без гадостей.

— С правдивостью я мог бы помочь, — снова вклинился я.

— Тебе не нравится, что твой дружок отделался легким испугом? — удивилась та. — Это недолго исправить.

— Нет, нет. Меня все устраивает. Просто хотел помочь.

— О, это очень легко! Просто заткнись. Итак, Балабол, ты даешь обещание?

— Да. Но никаких сроков.

— Хитрееец, — процедила Госпожа и в ее голосе проскользнула змеиная нотка.

— Нет, просто у меня планы расписаны на несколько лет.

— А меня значит можно задвинуть куда подальше? Ты учти, легкость с которой ты отделался — всего лишь видимость. Аванс, так сказать.

— Речь не о задвигании, а об уже данных обещаниях. Пытаюсь их не нарушать. Если вы настаиваете, то могу пообещать издать новую книгу о Госпоже Боль не позднее, чем через пять лет.

— Давай на ты. Какие наши годы? Что ж. Обещание принято. Посмотрим, как ты их исполняешь. Подонок, это правда, что ты решил свергнуть Солнечного? Чего молчишь?

— Тебя не поймешь. То заткнись, то чего молчишь.

— Вот ты язва все таки. И что в тебе нашла Единая? У меня вот руки так и чешутся размазать тебя по стенке.

— Так я ж не против!

— Проваливайте. Солнечному привет.

— Он тоже твой поклонник? — злорадно усмехнулся я.

— А кто еще? — сияющий образ девушки на капюшоне кобры ответил такой же улыбкой.

— Я твой ярый поклонник. Мы так давно знакомы, что можно считать родня. Было даже такое время, я думал, что мы единое целое. Однако не буду скрывать, я рад, что мы расстались. Позвольте на прощанье поцеловать вам ручку?

Надеюсь этот сарказм не вылезет мне боком и мне не придется целовать змеюку.

— Два балабола для меня явный перебор. Проваливайте. И чтоб я вас больше никогда не видела, — с ноткой усталости бросила Госпожа.

Мне показалось или писатель вздохнул с облегчением. Я так точно выдохнул. Обделались с легким испугом можно сказать. Все, ЭЭ — экстренная эвакуация.

— Пока, пока, — помахал я рукой кобре, уже свернувшейся клубком и казалось потерявшей к нам всякий интерес.

Поглядывая на Рола, который со скоростью улитки на ощупь крался вдоль стены, меня так и подмывало взять его под локоть и потащить быстрее. Хорошо хоть топает в нужном направлении — к выходу.

— Бил, ты же забыл у нее свою награду попросить, — шепнул писатель, когда мы миновали парочку поворотов каменного лабиринта.

— Ага, у этой дамочки призы всегда с нагрузкой. Потом упаришься отрабатывать. Так что все нормально. Скажем так, ты взял удар на себя. В смысле написания книги.

Кстати, насчет прицепа, хмыкнул я про себя. Помощнице можно теперь отписать, что она свободна, как ветер. Посмотрим, так сказать, на реакцию и расставим все точки над «i». Впереди появились отблески дневного света, а меня все больше охватывала невероятная эйфория. Свобода. Я и не замечал, как меня давило это дурацкое задание. Особенно то, что могло бы стать с моим же товарищем. Не, больше я ни на что подобное не подписываюсь. Особенно на доставку куда бы то ни было незнакомых мне людей. В следующий раз может так не повезти.

Хотелось кого-нибудь обнять. Вот только Балабол на эту роль как-то подходил слабо. Сюда бы Нату и Лику — обнял бы обоих. И расцеловал. Если бы успел.

На выходе нас встретила сотня гоблинских глаз. В них в основном читалась злость и зависть, но как ни странно встречалось и восхищение. Может их обнять? Вот бы зеленые офигели. Кстати, может быть все же получится малость оттянуться.

— Ну что, народ, кто хочет поучаствовать в крутом ритуале? — спросил я, сияя улыбкой.