Иван Магазинников - Граф [СИ]

И действительно, девушка с портрета чуть-чуть повернула голову, глядя на проходивших мимо нее по коридору замка гостей.

— Еще звали Елена. Елена Стефанис Норгульская, моя бывшая жена, — раздался за спинами путников спокойный мужской голос, — И да, эта картина действительно живет своей жизнью. И, прошу заметить, не только она.

Шардон повернулся. Он видел изображения в базе, так что, даже не читая надписи над головой «непися», безошибочно опознал герцога Блюберда собственной персоной.

— Идемте за мной, господа.

Угрюмый с Шардоном послушно проследовали за ним, постоянно оглядываясь по сторонам и присматриваясь к многочисленным предметам искусства, украшавшим замок. Картины, статуи и даже элементы барельефов, что изображали людей — они все словно ожили. Моргали, беззвучно шевелили губами или просто поворачивались им вслед.

— Жуть какая, — вздрогнул министр обороны и зашагал быстрее.

Как и в коридорах, в рабочем кабинете герцога тоже висели картины и стояла пара статуй.

— Тоже ваша бывшая супруга? — опознал в одной из них уже знакомое лицо граф.

— Нет, это ее младшая сестра, Имира. Они были очень похожи… Итак, господа, как я понял, вы тоже являетесь ценителями искусства, и прибыли издалека, чтобы предложить мне купить…

— Нет, — перебил его Шардон.

— В смысле?

— Мы не ценители. И ничего не собираемся вам продавать…

— Разве вы не привезли какие-то уникальные картины?

— Привез. Но не для продажи, а в подарок.

— Ого! Неужели вы проделали весь этот путь, любезнейший граф де Шардонье, лишь для того, чтобы подарить мне пару никчемных картин? Да-да, я прекрасно знаю, кто вы такие и откуда прибыли в мой замок. Вот только ума не приложу, зачем, но очень хотел бы это выяснить. Поможете?

Вот и раскрылся секрет того, почему они так легко получили аудиенцию у герцога-затворника.

— Я хочу попросить вас об услуге.

— И почему это я ничуть не удивлен?

— Наверное, потому что вы предполагали нечто подобное.

— Верно! — герцог рассмеялся, — Надо же, а вы, я смотрю, не любите ходить вокруг да около, граф, и сразу переходите к делу. А как же поговорить о погоде? Расспросить, как себя чувствует моя драгоценная супруга? Восхититься картинами и моим изысканным вкусом, похвалить стряпню повара и навешать мне на уши прочую словесную мишуру, как это обычно делается?

— Не вижу в этом смысла. Мы ведь оба знаем, что это будет обычная лесть и пустословие.

— Великолепно! Здорово! Просто превосходно! Продолжайте в том же духе, господин граф, и вы определенно сделаете мои серые будни чуточку интереснее. Итак?

— Я хочу попросить вас…

— Нет-нет! — замахал руками Блюберд, прерывая гостя, — Давайте хотя бы немного соблюдать правила этикета, и начнем с подарков. Да и мне любопытно, что же вы там привезли. Попробуйте-ка удивить меня еще раз, уважаемый граф!

Шардон молча подошел ко столу и выложил на него первую «картину».

— И что это? Похоже на пятно грязи…

— А вы присмотритесь повнимательнее.

— Оно… шевелится?

— Нет, просто кусается. Называется «Голодная зелень».

— Хм…

— А вот эта картина как раз ползает, если на нее попадают солнечные лучи.

На столе появилось еще одно пятно.

— Забавно… забавно…

Наконец, выложив все свои «козыри», граф отошел в сторону. Герцог достал моноколь и склонился над столом, разглядывая подарки. В одно из пятен он осторожно потыкал пальцем, затем обнюхал его…

— Как вы, говорите, называются эти полотна?

— Это творения коллегии авторов, называющих себя Пятнотворцами.

— Ага. Хм… Забавно. Очень необычный подход, да. Вот только… Это не то, что я готов называть искусством, понимаете?

— Да. Я уже понял, что вы предпочитаете портреты в реалистичной технике исполнения и анатомические статуи в классическом варианте, а не подобный постмодернизм и абстракцию.

— Нет, вовсе нет. Дело не в этом. Понимаете, граф, дело в том, что в этих… творениях… В них нет самого главного, того, без чего они остаются всего лишь необычными пятнами краски, а не превращаются в предметы настоящего Искусства!

— Не понимаю. Таланта мастера? Гармонии?

— Души! Вот что отделяет бездарную мазню от настоящих шедевров! Посмотрите на работы моего придворного художника Пигмальеро — да они же словно наполнены энергией жизни!

И словно в подтверждение его слов, статуя Имиры с едва слышным скрежетом камня о камень улыбнулась и полуприкрыла глаза.

— Да, я вижу.

— И тем не менее, ваши картины тоже весьма необычны. Уверен, вам стоило немалых трудов их раздобыть. И тем интереснее будет мне услышать вашу просьбу. Итак, граф, о какой услуге вы хотели меня попросить?

— Все очень просто. Мне нужен герцогский титул.

Наступила тишина.

Лица висящих на стенах картин дружно растянулись в насмешливых улыбках.

— Смело, очень смело, должен заметить! Знаете, граф, окажись вы молодой привлекательной девушкой, и вопрос с титулом можно было бы решить в считанные пару часов при помощи пары колец и одного жреца…

— Я больше склоняюсь к варианту с усыновлением.

— Вот так просто, да? За пару пятен грязи на моем столе?

— Это краска. И картин пять, а не две.

— Слышь, герцог, ты там воду не мути, а прямо говори — поможешь корешу моему, или в отказку пойдешь, — помрачнев, пробурчал Угрюмый.

—А знаете, граф, пожалуй, я мог бы оказать вам подобную услугу, но при одном условии.

— И каком же?

— С согласия моей драгоценной супруги.

— Тогда давайте пригласим ее сюда и обсудим детали. Обещаю, что не стану претендо…

— Но-но-но, не так быстро, мой дорогой друг. Дело в том, что я вдовец.

— Мой придворный некромант мог бы…

— И снова не то! — опять перебил Шардона хозяин замка, — Я хочу, чтобы вы нашли и привезли мне новую жену. Точнее, искать никого не нужно, у меня уже есть на примете весьма достойная кандидатура. Вам всего лишь нужно убедить ее отца в том, что герцог Блюберд Норгульский — прекрасная партия для его дочери! И уже потом мы в узком семейном кругу обсудим вопрос вашего усыновления.

* * *

Реальный мир, квартира Михаила Суслова

— Миха? Ну ты скоро в магазин метнешься? Трубы горят!

Голос соседа по квартире был едва различим сквозь неплотно прикрытую крышку капсулы. Парень коснулся рукой сенсора внешней связи:

— У тебя горят, ты и иди. На перегарной тяге быстро доберешься.

— Ну Миха, имей совесть — у меня сейчас башка в дверь не пройдет!

— Закажи пневмопочтой…

— Пробовал, но эта хата за каким-то инвалидом числится, так что эта твоя автоматическая доставка спиртное сюда не возит. Кстати, а как там с бабой твоей столичной у тебя — на мази все?

— Тебя с каких это пор вдруг начала интересовать моя личная жизнь?