Вадим Сагайдачный - Иная реальность

– А, да, вспомнил… сердце…

К моменту приезда скорой я успел провести еще два круга корректировки и довести значение здоровья пострадавшего мужчины до абсолютного идеала в 100 %.

– Так, не шевелитесь, мы сами вас переложим, – командовал примчавшийся работник скорой.

– Да у меня уже ничего не болит… Я сам могу… – попытался им воспротивиться пострадавший.

Не слушая возражений, медработники, взяв его под мышки и за ноги, переложили на носилки.

– Ребят, девчат, да у меня уже ничего не болит… Мне бы к дочке… в Хабаровск нужно…

– Ты посмотри! Только чуть не помер, мы еле его откачали, а он уже через всю страну собрался ехать! – воскликнула работница медпункта и засмеялась.

Дальше здесь оставаться мне не имело смысла.

Стоило вернуться в машину, и воспоминания волной нахлынули на меня. Всего-то понадобилось, мысленно подвигать цифрами и человек остался в живых. Вот почему моему отцу, когда ему стало плохо, не попался не то, что подобный мне человек, просто Человек, который бы вызвал скорую помощь…

На привокзальной площади по-прежнему был застой, людей было совсем мало. Ждать прибытия очередного поезда не хотелось. Меня начала одолевать усталость. Не физическая, эмоциональная.

Всю дорогу пока ехал воспоминания об отце меня не отпускали. Он слишком рано ушел. Столько не успел мне дать, научить, поделиться жизненным опытом…

Попав в квартиру, я достал старый родительский фотоальбом и начал его перелистывать. Огромная книженция с толстыми страницами была заполнена снимками прошлого. Когда-то давно я их разложил по хронологии, начиная с детских снимков родителей.

Быстро пролистнув первые листы, где родители были еще совсем молодыми, я наткнулся на пожелтевшую от старости фотографию отца. Ее я случайно нашел в старой книжке пару лет назад. На вид ему тут было лет четырнадцати. Он стоял вместе со своими друзьями – мальчишками и девчонками примерно такого же возраста. Целая гурьба в два десятка смотрела на меня из далекого прошлого, сияя беззаботными детскими улыбками.

Будучи самым рослым из всех, отец, скрестив руки на груди и величаво приподняв подбородок, стоял в самом центре толпы и смотрелся главарем всей этой шайки милюзги.

Только сейчас я заметил, как на него косилось парочка девочек, стоявших поодаль.

Ты посмотри! Оказывается, по детству он пользовался повышенным интересом у девчонок!

Передо мной открылось окошко, где все человечки из старого снимка ожили. Это были не черно-белые, пожелтевшие лица, а будто уменьшенный в разы реал. Словно образовалась дырка, в которую я наблюдал со стороны фотографа. Послышались голоса:

– «Так-так… Кучнее! Еще ближе сомкнитесь…»

– «А меня хорошо видно?»

– «Да, только чуть приподнимись…»

Моему изумлению не было предела.

– Так значит, и по фотографиям можно сканировать?! – воскликнул я вслух и посмотрел на перстень. – Что же ты мне голову морочил?!

Я пролистнул еще несколько страниц. На всех снимках это повторилось. В окошке вновь и вновь оживали лица. Я захлопнул альбом, но одна из фотокарточек выпала. Подняв ее, я увидел все тот же снимок отца среди ребятни. Вновь перед моими глазами появилось окошко, в котором все ожило. На этот раз я обратил внимание на девочек, смотревших на отца. Одна из них, немного младше, была просто красавицей. Она смотрела на него глазами, полными восхищения. Но и отец, готовясь фотографироваться, искоса поглядывал на нее.

Мне стало интересно, был ли между ними роман. Почувствовав мое желание, перстень породил новые картинки. В окошке появилось, как они вместе гуляли по нашему городу. Смотря из настоящего, я еле узнавал его улицы. Все так сильно поменялось за эти годы. Картинки мелькали, быстро сменяя друг друга. То они вместе гуляли, то находились в каких-то компаниях, то ненароком в школе встречались на переменках. Появился даже их первый поцелуй. Совсем невинный, от которого оба сразу же смутились. Смотря на них, я был удивлен. В их глазах было столько всего. Это нельзя было назвать страстью или желанием. В них была именно любовь. Ни намека на плотские потребности.

Странно, что могло произойти, почему они расстались?

Перстень вновь услышал мою просьбу. В окошке появилось новая картинка. Отец стоит у обочины, а к нему через дорогу бежит эта девушка. Скрежет тормозов, и откуда ни возьмись, появляется груженный чем-то самосвал. В новой картинке отец пытается поднять ее, привести в чувства. На асфальте отчетливо видны темно-бурые пятна крови. Ее укладывают в кабину той же машины. Вот уже появилась картинка, как отец заносит ее на руках в больницу, кладет на кушетку. Его руки, рубашка в ее крови. Врачи увозят ее, а отец, только сейчас увидев на себе столько крови, хватаясь за сердце, падает. В новом изображении появилась палата, где он уже сам лежит на кровати, а рядом с ним сидит моя бабушка. Она ему сообщила, что девушку вчера похоронили…

Я не смог дальше на это смотреть. Спрятав фотографию в альбом, я положил его на прежнее место в шкаф. Теперь мне стало понятно, что неслучайно этот снимок отец держал отдельно от остальных, равно и отчего у него появились проблемы с сердцем.

Интересно, а мама знала об этой истории, или отец и от нее это скрывал? Зная, сколь многое он держал в себе, я бы не удивился, что и ей об этом ничего не было известно.

Выйдя на кухню, я сварил кофе и закурил. Настроение согласно стату опустилось до 37 %. Можно было бы, конечно, и принудительно его поднять, но я посчитал это неправильным. Такое нужно просто пережить. Нельзя жить лишь положительными эмоциями.

В памяти вновь и вновь всплывали образы отца. Его наставления, иногда нравоучения, как мы проводили время вместе… К горлу то и дело подкатывал ком. Я спасался горячим кофе и сигаретой.

Докурив, я залпом допил кофе и вернулся в комнату.

Нужно чем-то отвлечь себя от всех этих мыслей. Включил телевизор. На экране мелькали картинки какого-то боевика. Я принялся запрашивать у перстня инфу на мельтешащих актеров, но тот словно не слышал меня.

Так работает это или нет?

Достав из столика глянцевый журнал, я принялся его листать. Счастливые безупречные лица с белоснежными улыбками взирали на меня со страниц. Вновь я принялся запрашивать у перстня инфу на эти лица. И снова сплошное игнорирование меня с его стороны.

Неужели это был временный глюк?!

Кинувшись к шкафу, я вновь достал старый фотоальбом и открыл первую страницу. Попал на свадебные снимки родителей. Без просьб перстень выдал перед моими глазами окошко, где многочисленные гости ожили. Появились звуки застолья.

Это работает, что ли, только на старые фотографии?!

Я принялся судорожно листать старый альбом. Окошко не пропадало, менялись лишь картинки в нем согласно снимкам. Как только он закончился, я достал второй, куда складывал свои фотографии. И снова замельтешили в окошке картинки. Быстро пролистывая толстые страницы, я дошел до недавних фотографий, и окошко неожиданно потухло. Пролистал еще, все без толку – оно не появлялось.