Алексей Селютин - Не отступать, не сдаваться! [СИ]

Нескончаемый зелёный лес исчез и обстановка перед моими глазами разительно изменилась. Только-только я стоял на вершине пирамиды и видел рвущихся наверх монстров, а теперь смотрел на круглый стол, за которым восседал весьма колоритный персонаж. И я сообразил, где очутился, едва только совершил поверхностный осмотр.

Однажды, я уже видел тронный зал в клан-холле. В американском клан-холле. Там повсюду висели красочные гобелены, указывающие на величие Джона Дону. Был постелен красный ковёр, выводивший к золотому трону, и куча неигровой охраны. Здесь же ничего подобного не было. Никаких гобеленов, никаких тронов. Прямо в центре небольшого зала стоял обычный деревянный стол, окружённый двенадцатью стульями. У дальней стены собран камин, добавлявший, как минимум, 100 очей к уюту. А на обычных каменных стенах закреплены лишь несколько картин с красивыми пейзажами.

Но обстановка меня не заинтересовала. Меня заинтересовал хозяин всего этого добра. Над его большой лысой головой не отображались никакие опознавательные знаки. Да и сам он выглядел весьма странно. Старые очки с толстыми прямоугольными линзами, словно пришедшие сюда из советских времён, увеличивали близорукие глаза до страшных размеров и опирались на толстый, крючковатый нос. Жирные щёки свисали практически до самых плеч, делая незнакомца похожим на зажиточного хомяка. Три - а то и четыре - подбородка тяжёлой ношей ложились на волосатую грудь, которую открывала распахнутая и влажная от пота рубашка. Кустистые брови нависали над глазами, а морда с трёхдневной щетиной делала похожим на измученного тяжёлой неволей алкоголика. Колоритный персонаж сидел по главе стола, что-то строчил на бумаге, держа в правой руке самое настоящее гусиное перо, и, когда мы втроём предстали пред его очами, посмотрел на нас поверх очков. Выделил меня взглядом, поправил очки пальцами-сардельками и улыбнулся самой отвратительной улыбкой, что я когда-либо видел:

- Таки здгавствуйте, могодой чеговек, - натурально так картавя, произнёс он. - Что стагый Натан Копегник может для вас сделать?

Если бы рот мог мне подчиняться, он бы сейчас раскрылся до максимальной возможности. А брови бы полезли вверх. Но я мог контролировать лишь глаза, а потому только и делал, что хлопал ресницами.

Я видел фотографии Анатолия Коперника из реальной жизни и он совершенно не походил на этого классического куркурля с яркой примесью еврейского колорита. Этот толстяк был больше похож на жадного бухгалтера организованной криминальной группировки, но никак на человека, которого я видел улыбающимся на фотографиях.

Я попытался встряхнуть головой, чтобы прогнать наваждение, но у меня, ожидаемо, не получилось. Получилось замычать, а странный "Коперник" осторожно сжал пальчиками дужку очков и снял их, прищурившись напоследок близорукими глазками. Посмотрел на Дарью и тем же картавым голосом спросил:

- Шо пгоисходит? Я ничиво не понимаю.

Дашка шумно выдохнула, словно скинула с плеч несколько тонн веса, прекратила держать меня за руку, предоставив это занятие лучнику, и решительно направилась к стене, где находился бар и были расставлены разнообразные бутылки.

- Толик, мне не до шуток, - устало произнесла она и налила себе целый бокал жидкости цвета морской волны. - Он его чуть не применил! Прикинь. Еле успела...

- Таки шо-о-о??? - поражённый хозяин вновь выпучил на меня свои глазки-бусинки. Встряхнул головой, а потом что-то сделал и вокруг него словно вихрь закружился, стирая оболочку и выставляя на свет реального человека.

А вот лицо этого я уже узнал. Я уже когда-то видел высокого черноволосого мужчину лет 40-а с начинавшей проступать сединой на висках. И здесь Анатолий Коперник выглядел так же. Чёрные волосы, зализанные на самый затылок, открывали широкий лоб и густые, но ухоженные брови. Нос с заметной горбинкой нависал над пухлыми губами, которые улыбались доброй и дружелюбной улыбкой. Волевой подбородок, без единого признака волос, сообщал всем и каждому, что этот человек привык повелевать и добиваться результатов. А дорогой искрящийся кафтан с длинными рукавами, стройнил и подчёркивал широкие, мощные плечи.

Он поднялся из-за стола и неопределённо кашлянул:

- Алексей, ну ты вообще... Ты хоть представляешь принцип его действия?

Ответить я не успел, потому что действие "иглострела", из которого в меня пальнула Дарья, наконец, закончилось. Лучник "Саша не Белый" не удержал и я, как бревно, рухнул на пол, не успев вцепиться в ближайший стул.

- Осторожнее же, ну! - только Коперник попытался прийти ко мне на помощь. А Дарья и Саша остались стоять на месте. Коперник нахмурился, коротко кивнул лучнику и тот направился к дальней двери, одарив меня напоследок снисходительной улыбкой.

Когда мы остались втроём, Дашка опять облегчённо выдохнула и допила коктейль в бокале. Устало потёрла лоб и прошептала:

- Просто на волоске...

Я понял, что она имеет в виду. Встал на ноги, молча отряхнулся и уставился на неё, как сексуальный маньяк. Как сексуальный маньяк, который в данный момент люто ненавидит свою жертву.

Я рассматривал столь знакомое, столь любимое лицо и не находил в нём ни капли раскаяния. Мой очень плохой аппарат под черепной коробкой, наконец-то, смог всё свести к единому знаменателю. Только сейчас он подсказал мне, что я - тупой лох, которого легко обвели вокруг пальца.

С самого начала Дарья играла мастерски. Быстро нашла меня, взяла в оборот и всюду водила с собой, чтобы иметь возможность присматривать и наблюдать. Она сама инициировала контакт, проявляла инициативу, была доброй, общительной и милой. Нянчилась со мной с самого начала. Прекрасно провоцировала на ревность, разыгрывала потребность во мне, демонстрировала всяческую благодарность, чтобы глубже заглотил наживку. Она не спускала с меня глаз, без сомнений сообщала, где лучший "экспинг" и водила за собой на поводке. Сделала всё настолько грамотно, что я, чёрствый, помятый жизнью сухарь, влюбился. Я долго ненавидел всех женщин и лишь благодаря ей начал меняться. Перестал обижаться, забыл старые унижения и вновь воспрянул духом. С ней я действительно чувствовал себя героем, который способен если не на всё, то на многое. И она прекрасно это понимала. Она разыграла карту, где я, хоть и недолго, был вынужден добиваться её. Она демонстрировала интерес и доступность. Подталкивала меня к решениям и умело манипулировала. Манипулировала, потому что изначально знала, какая перед ней стоит цель. Цель - не дать рыбке сорваться с крючка и доставить Копернику на блюдечке с кусочком лайма. И там он уже сам решит: есть ли меня сырым или под каким-либо соусом. Судя по тому, как легко она произнесла "Толик", знакомы очень хорошо. Она чувствовала себя рядом с ним раскрепощённо и расслабленно. Здесь она чувствовала себя как дома.