Валерий Софроний - Худший из миров [СИ]

— И что это сейчас было? — спокойно спросил заключенный.

— Молчать! — осадил Олега охранник.

— Я это… — от волнения Андрюша сглотнул. — Да он сволочь, вы посмотрите на его дело, — скороговоркой начал оправдываться программист перед своими коллегами. — Он по трибуналу идет, тут даже статьи нет, все засекречено, Бог его знает, за какие военные преступления… и потом, срок пятнадцать лет — кому дают такой на основном контуре?

— Ну так-то Андрюха прав, — почесав в задумчивости затылок, поддержал программиста один из охранников.

— Регламент есть регламент, — ответил второй охранник. — Забудем про эту ситуацию, только впредь держи себя в руках.

— Я не забуду, — с ехидцей вклинился в разговор Олег.

— Расскажешь, когда вернешься, — осмелел программист, понявший, что ему ничего не угрожает.

— А ты смелый, уважаю таких, — улыбнулся Олег.

— Я сказал молчать! — повторил с нажимом 'фанат регламента'.

— Да пусть говорит, все не так скучно идти будет, — милостиво разрешил программист Андрюша.

'Фанат регламента' плюнул на это дело:

— Да делайте, что хотите.

— Хорошо пробил: если б не сноровка, я б сейчас на полу корчился, — в спину Андрей Палычу тихонько шепнул Олег.

Программист расцветал на глазах.

— Вот ты, Андрей, говорил давеча, что я сволочь и что у меня в деле даже статьи не стоит, — О. Бендер самым серьезным взглядом, на какой только был способен, посмотрел в глаза обернувшемуся программисту. — А ведь ты прав, я свою бригаду голыми руками перебил.

Андрюшу аж передернуло.

— Мы целый год в Китайском ТНВД провели, не вылезая. А там радиочастоты глушились, поэтому кредиты не могли перевести на счет. Когда наша бригада выбралась, встали мы, значится, километрах в двадцати от города Пушкин, тут нам зарплату и подвезли… представляешь, целый сундук платежных карт на предъявителя?

Один из охранников даже присвистнул.

— Это сколько же там привезли? — не выдержал программист.

— Пять миллионов триста, — спокойно ответил Олег.

В коридоре повисла зловещая тишина — провожатые внимали каждому слову заключенного, даже 'фанат регламента' проявил заинтересованность.

— Так вот, начали мы делить карточки, слово за слово и у меня 'планка съехала'. Когда очнулся — все перебиты. Ну я тогда, недолго думая, схватил сундук с карточками и в Пушкин дернул, где меня и взяли — только и успел, что деньги спрятать. Вот ты, Андрей, спрашивал, почему мне такой большой срок дали? Это потому, что я не рассказал, где сундук спрятал.

Дальше процессия шла молча. В головах, сопровождающих свербела одна и та же мысль — каждый примерял на себя эти пять миллионов. Шутка ли — целый капитал, в нынешний кризис ох как они были бы кстати!

Меркантильные фантазии закомплексованного программиста унесли его в далекие теплые страны, на берег моря, в компанию девушек неземной красоты, которых он будет менять аки перчатки.

За подобными приятными мыслями процессия добралась до конца коридора, который венчала тяжелая стальная дверь внушительных размеров и не менее внушительной толщины. За дверью расположилась небольшая комнатка лаборатории: напротив, входа находилось окно, напоминающее собой затвор фотоаппарата, возле него располагалось ложе. Охранники любезно помогли расположиться О. Бендеру на ложе: самым аккуратным образом затянули ремни на руках, ногах, груди и торсе.

— Ты это, солдат… Может, расскажешь, где карточки спрятал? — не выдержал один из охранников. — Тебе они все равно теперь без надобности.

— Пятнадцать лет — срок не шуточный, — добавил второй. — Ты пока выйдешь — если выйдешь — их может и не оказаться на месте.

Олег криво улыбнулся.

— И вы мне предлагаете взять и подарить вам пять мультов? За какие заслуги перед Родиной?

— Тебе они все равно больше не пригодятся, — набычился первый охранник. — А так хоть людям поможешь.

— Бог поможет, — ухмыльнулся Олег, — вот ему я скажу, — показал взглядом на программиста. — Он по крайней мере посмелее некоторых, да и пять на три не делится, а на одного — в самый раз.

Программист засиял, словно начищенная бляха — еще пять минут назад Олег был незнакомым зеком, исчадьем ада, а теперь вдруг превратился в отца-благодетеля, который одарит его несметными богатствами и исполнит все заветные мечты.

— Привязали? Давайте на выход, — заявил сияющий от счастья программист.

— Мы здесь побудем, — огрызнулся один из охранников.

— Нарушение регламента!

Охранники с неохотой отошли к двери, но помещение не покинули.

Андрюша подошел поближе к привязанному заключенному, присел на край ложа.

— В городе Пушкин, есть два городских парка, — начал рассказывать Олег вполголоса, поглядывая на охранников за спиной программиста.

Андрюша обернулся, посмотрел на охранников и подсел ближе.

— Так вот, в Южном парке… — Олег вновь замолчал, показывая Андрюше взглядом в сторону охраны.

Алчный программист подсел поближе и склонил голову практически к самым губам О. Бендера. Олег только этого и ждал…

В следующие мгновения доверчивый труженик клавиатуры и мышки с криком схватился за голову — там, где у него раньше было ухо, из-под ладоней струился ручеек крови. В шоке завывающий от боли Андрюша налетел на пульт, запустив процесс погружения. Створки окна разъехались, из него под ложе вылетел пучок нейрожгутов. О. Бендер улыбался, держа в зубах ухо алчного программиста — до тех пор, пока нейрощупы не вгрызлись в плоть. Ухо выпало изо рта Олега, а взгляд помутнел. Ложе плавно въехало в окно и створки закрылись…

Мрак рассеялся моментально, резанув по глазам ярким светом. В нос ударил жаркий воздух ароматами пустынных трав. Звук резонировал в ушах, постепенно подстраиваясь до приемлемого уровня.

На небольшой площади стояли двенадцать оборванцев. То, во что они были одеты, с трудом можно было назвать одеждой. Читатель, ты, наверное, видел картину "Бурлаки на волге". Так вот, складывается ощущение, что эти оборванцы послужили моделями для сей картины. Олег Евгеньевич Бендер, некогда грозная "машина" на поле боя, предстал в "Другом Мире" совершенно заурядным человеком: никаких выдающихся физических данных: вместо упругих кубиков пресса — тощее брюхо, вместо накачанной битцухи — хилые руки, вместо сильных ног — ноги самые обыкновенные. Среди коллег по несчастью он не выделялся. Все бедолаги были людьми. В сторону оборванцев не торопясь направилась огромная глыба мышц — огромный орк. Огромным он был по меркам Олега, для расы орков он имел абсолютно заурядные габариты. Только теперь Олег обратил внимание, что за спиной зеленного орка в две шеренги стояли люди, такие же, как и те, что окружали его, только более опрятные, одетые в робы. С правой стороны люди стояли с кирками в касках, а с левой с топорами и двуручными пилами.