Алексис Опсокополос - Крот из Клана Боевых Хомяков

– Короче, извини, дело прошлое, мы тут одна команда, держаться надо вместе, давай без обид!

– Конечно, конечно, – быстро ответил ошарашенный Крыс.

Некоторое время все ели молча, но потом Мангуст всё же не сдержался.

– А как ты срок из-за депутата получил? – задал он некорректный вопрос, особо при этом не смущаясь.

Тузик так мрачно на него посмотрел, что Мангуст сразу занервничал.

– Ну извини, я не подумал, что тебя это обидит, – быстро проговорил он, с опаской глядя на товарища по клану.

Тот немного призадумался, словно боролся с какой-то внутренней преградой, а затем сказал:

– Да не проблема, просто не очень приятно эту гниду вспоминать. Мне тогда двадцать лет было. Я был, как принято говорить, подающим надежды футболистом. Играл в нападении за первую команду нашего города. У нас тогда неплохие ребята подобрались, и мы неожиданно почти выиграли зону «Центр» в ПФЛ и должны были перейти в ФНЛ. Никто этого не ожидал от нас, но мы смогли. В конце сезона в нас поверили, даже спонсор нашёлся. Оставалось сыграть один матч. В случае победы мы обходили главного конкурента, и здравствуй вторая по значимости лига страны! Мы знали, что выиграем, все уже строили планы, к нам даже скауты из Премьер-лиги присматривались, в общем, спортивная жизнь обещала быть интересной.

Тузик на секунду замолк и отхлебнул из стаканчика немного пива. Было видно, что ему трудно даются воспоминания. Все слушали его с открытыми ртами.

– А накануне того матча, – продолжил Тузик. – Собирает нас тренер и заявляет, что мы должны проиграть. Мы все давай возмущаться, а тренер говорит, если проиграем, то каждый получит по сто тысяч рублей, а если выиграем, то у всех будут проблемы. Оказывается, депутат от нашей области годом ранее выбил крупное финансирование для команды из соседнего города и обещал, что она за три года выйдет в Премьер-лигу. А мы её на финише сезона обошли и даже в ФНЛ не пускали. А депутат этот, помимо госбабок, ещё с коммерсов местных постриг немало, в общем, в случае невыхода в тот год этой команды в ФНЛ, с депутата был бы серьёзный спрос. Тренер нам это всё открыто рассказал и посоветовал взять бабки и не быковать. Все смирились, а мы с Вовкой, кентом моим, нет. Но никому не сказали. Просто у нас с ним были реальные шансы засветиться в ФНЛ и пойти дальше. На нас скауты больше всех внимания обращали. В итоге вышли на матч и катали вату полтора тайма, счёт нулевой, ни мы не забили, ни нам. Мы-то особо и не пытались, а нам хрен забьёшь: Вовка на раме намертво встал. Тренер нервничал, а сделать ничего уже не мог, так как все замены провёл ещё в перерыве. И Вовку менять уже было нельзя. И тут в середине второго тайма я две банки подряд вколачиваю. Команда стоит, а я один тащу и забиваю. И меня тоже нельзя с игры снять. Соперники давят в ответ, вся наша защита не шевелится даже, один я и в нападении, и в защите играю, да Вовка раму как заколдовал. Ничего не влетало. Хотя один они забили. На девяносто восьмой минуте. Судья тогда больше десяти минут добавил, в надежде, что мы пропустим парочку. Но мы держались, народ на трибунах уже кричать начал, пришлось матч заканчивать. Так мы и выиграли два-один.

Тузик неожиданно улыбнулся, видимо, приятные воспоминания о той далёкой победе перекрыли негатив от воспоминаний об обидчике-депутате.

– Тренеру сразу с сердцем плохо стало. Депутат тот в раздевалку прибежал, орать начал, нас с Вовкой бить попытался, а я не сдержался и с ноги ему в бубен заехал. Красиво получилось, я бутсы ещё не снял, поэтому шипами хорошо приложился, кровища брызнула, как будто свинью резать начали, – тут Тузик уже улыбнулся во всё лицо, но быстро снова стал печальным. – А потом нас всей командой в мусарню увезли. Там приняли, начали грузить. Мы с Вовкой по наивности заяву на депутата накатали, всё про договорняк там расписали, и что это он первый на нас в раздевалке напал, а менты нам тупо наркоту подбросили. И всё!

Тузик опять замолчал.

– Как всё? – Серёгу сильно потряс рассказ товарища по клану.

– Вот так вот и всё. Первый урок жизни с подробным объяснением, кто такие депутаты и кто такие менты был получен.

– А что ваша команда? – не унимался Серёга.

– Команду расформировали, придумали повод какой-то. По регламенту в этом случае в ФНЛ попадала команда, занявшая второе место. То есть та, депутатская.

– Выходит, он получил что хотел? – грустно спросил Крыс.

– Получил, – со злостью усмехнулся Тузик. – Но не всё. Этот жадный урод был так уверен в нашем проигрыше, что чуть ли не целое состояние поставил на победу второй команды. И всё проиграл.

– Ну хоть так справедливость восторжествовала, – улыбнулся Серёга.

– Да ни хера она не восторжествовала, – Тузик со злостью сплюнул под ноги. – Мне дали три года, а пока я сидел, моя бабушка умерла. Так-то я с ней жил, помогал, она старенькая совсем была. А без меня и года не протянула. Так, эти твари, зная, что, кроме меня, наследников нет, а я на зоне, бабулину хату перепродали какому-то барыге по левым документам. Как я потом выяснил, это депутат таким образом свой ущерб от проигрыша на тотализаторе компенсировал. Я когда узнал, мне крышу снесло. Решил, выйду – убью. Не за квартиру, за бабулю. Вышел, нашёл его, выследил вечером. Водилу-охранника вырубил битой, а этого урода в лес отвёз на его же машине. Часа два бил, а убить не смог. Отвёз назад в город, выбросил на мусорке в первом же дворе. Обратился к братве за помощью, дурак наивный. А там и выяснил, что этот депутат весь криминал в городе крышует. Те, к кому я за помощью обратился, меня к нему же и отвезли. Суки.

Тузик ещё раз мрачно вздохнул.

– Ну а потом пошло-поехало, но это уже не про депутата. Ладно, вон караванщик машет, ехать пора, что-то я вас не хило грузанул.

Все молча смотрели на Тузика, переваривая полученную информацию.

«Вот тебе и матёрый бандит, вот тебе и антисоциальный элемент. Вон через что, оказывается, человеку пришлось пройти», – подумал Серёга, и ему опять стало стыдно за прошлые нехорошие мысли в адрес Тузика.

– Ты же про малолетку на первой встрече говорил, – задала неожиданный вопрос Белка. – Сказал, что тебе там кличку Берег дали.

– Мы наш спортинтернат малолеткой называли,– усмехнулся Тузик. – Там реально и повесили первый погремон. Пойдёмте уже!

Все быстро встали, Тузик собрал скатерть, бросил её в мешок, и боевые хомяки пошли к повозкам. Через минуту караван продолжил свой путь по еле заметной лесной дороге.

Ехали молча. Примерно часа два никто не попадался, и когда уже караванщик, грешным делом, предположил, что, возможно, волков больше не будет, те показались на дороге. В отличие от своих предыдущих собратьев, эти волки стояли не в поле возле дороги, а непосредственно на ней, перекрыв путь. Их было семь, и они выстроились в ряд, построением своим больше походя на людей, нежели на животных.