Константин Каин - Раскол Грасса

— Годрил, ты понимаешь?! — выпучила на меня глаза эльфийка, — Хотя, конечно же, нет! Ты слишком далёк от ощущения природных потоков. Это было исцеление! Я же объясняла вчера. У саки-мохи прочная связь со всем Эруфумом! Если они чувствуют беды мирового масштаба, то ищут того, кто с этой проблемой разберётся. Отзываются даже на отношения между эльфийскими народами. И если не находят ключевое существо, то болеют, могут даже умереть! Но когда найдут, то исцеляются, подталкивая Эруфум к изменениям.

— Хочешь сказать, они увидели во мне что-то важное для нашего мира?

— Пока я не вижу иного варианта. Все окрестности я обыскала, ничего не встретила, что повлияло на поведение саки-мохи. Так что, это единственное объяснение. И крик я, наверное, слышала. Правда никогда не слышала, чтоб саки так кричали.

— А что мне теперь нужно делать-то?

— Просто жить, Годрил, в единстве с природой. Соблюдать гармонию Эруфума. И ещё учить магию растений. А то эльф выискался, даже плетений не видит у леса! — ответила Сирлина, раскладывая ужин по походным тарелкам.

Следующий поход мы организовали через две недели после возвращения из леса плетёных клёнов. У Сирлины был чёткий план, куда идти и в какое время, но мне без разницы, всё было в новинку. Долина надутых одурей с деревьями, которые будто накачали у корней, словно шарики. Внутри ползали какие-то ящероподобные, вылезая через растрескавшиеся щели и дупла. Их светлая звала поддрунными кримами.

Почти под всеми деревьями росли кустарники, которые назывались друны. Гнездовья кримов, в центре каждого третьего куста, интересно закручивались и составляли коконы, из которых выход был снизу через небольшое отверстие. Размеры у них были очень разные. От мелких ящериц до крупных особей метра полтора-два, от которых бросало в дрожь.

Найдя несколько новых семей с выводком, Сирлина бережно поставила на каждого природную печать у основания хвоста. Теперь их можно будет отслеживать у специального алтаря. Удивительно, как эльфы сжились с этими лесами! Фиксируя изменения, они контролировали популяцию хищников и поддерживали некий баланс, чтоб ни один вид не был ущемлён.

Осматривать кримов было весело, пока эльфийка была рядом, но стоило ей отвлечься, как из большого кокона выполз ядовито-зелёный ящер, агрессивно расталкивая сородичей. Когда он подошёл вплотную, я и не думал напрягаться или как-то убегать, просто сидел дальше ничего не подозревая. А крим разогнался и вцепился острыми зубами мне в бедро. Видимо, его укус был ядовитым, потому что перед глазами всё размазалось, а сознание быстро затухло.

***

— Годрил, иди сюда, мелкий прыщ на моей заднице! Сколько тебе говорить, мой отпрыск обязан! слышишь ты это, обязан! быть лучшим магом. А у тебя словно у тиллека в голове один ветер. Сколько тебе повторять, светлые не дремлют! Не за горами Турнир Десяти и нам нужен боец! Я взял в жёны твою мать не за искристые глаза, хоть она и считалась первой красавицей своего рода. Мне просчитали вариантности генетического развития у моих детей магических навыков именно в браке с ней. И у тебя они есть, мелкий паршивец! Так развивай!

— Но отец, я не могу убивать своих друзей, — сквозь слёзы и всхлипывания мямлил я.

— Каких ещё друзей? Ты в своём уме, поросёнок? Посмотри на себя! Да кто захочет дружить с таким ущербным? А убийства этих отбросов лучший способ быстро набрать силу.

— Отец, пожалуйста... — всё тише получалось отвечать с комом в горле.

Я был толст. Не просто полный мальчик. Для эльфов с нашим метаболизмом вообще нонсенс иметь нестройную фигуру. Хоть многие и умудряются стать больше прочих, наращивая мускулы, но тут совсем другое. Тело моё было рыхлым от жира, я еле передвигался, бег и вовсе не давался мне. Что за эльф-воин без выносливости? И я стал заниматься.

Сначала пытаясь угодить отцу, выдумывая небылицы про его раздражительность из-за моей фигуры. Затем уже не смог остановиться, почувствовав, как остальные смотрят на меня совсем другими глазами. И из толстяка-Фагоди, я волшебным образом трансформировался в простого, незаметного Лисгода. И мне нравилось избегать всеобщего внимания. Не было больше насмешек, не было пристального интереса поваров, которые всеми способами старались не попасть под горячую руку лорда-правителя, не было взглядов отвращения чуть ли не каждого встречного эльфа.

***

— Годди, Годди! — обеспокоенно трясла меня эльфийка, — Что случилось? Ты чего выключился?

— Это... он... Уку-сил ме-ня. — еле ворочая языком, бормотал я.

— Укусил? Кто?!

— Крим, ярко-зелёного цвета, — быстро приходя в норму после исцеляющих заклинаний Сирлины, ответил я.

— Снова с тобой небылицы творятся, тёмный. Ты точно ничего не перепутал?

— Да как тут спутаешь? Вон пасётся неподалёку.

Крим и вправду мирно щипал траву и заедал сочными листьями одурей. Неужели привиделось? Но я тут же схватился за ногу, которую пронзила боль. Всё-таки укус был настоящим.

— Они ведь травоядные. Снова странности у тебя с животными, Годрил.

За день больше ничего подобного не повторилось и я уже даже забыл про эту неприятность. Когда слишком быстро избавляешься магией от боли, из головы она вылетает тоже мгновенно. Так что, когда второй ярко-оранжевый с пятнами ящер обвился вокруг моей талии, я только умилился его мордашке. А он взял и затянул кольцо, лишив меня возможности сделать вдох. Я ухватился за кольца длинного крима, но ни на миллиметр не смог разжать его. А он уже впивался лапами с когтями мне в бока. Сирлины рядом вновь не оказалось, поэтому я опять потерял сознание.

***

— Не желаю слышать! Ты, вообще, в курсе как умерла твоя мать?

— Не надо, прошу, отец... — я опустил голову и упал на колени от бессилия.

— Нет, я расскажу тебе! Ты мужчина! И должен быть твёрд, когда этого от тебя требует твой лорд! Ты был ещё совсем сопливым и лишь висел на её груди. Вот там всё и пошло! Сначала вырывался огонь, что палил её и причинял мучения, а она, дура, скрывала такого самородка от меня! Думала уберечь? Не туда залезла! Ты мой сын! И можно было уже тогда начинать обучение! Но нет, она терпела! Три года ходила за тобой, не могла лечить свои раны, лишь прикрывая их магией камня! И никто не мог! Любой бы сразу сообщил мне и тебя мигом отлучили от матери, которую ты медленно убивал. Понял ты, маленький ублюдок! Ты отнял у меня выводок талантливых бойцов! Кроме тебя, больше нет идеальных магов моей крови. И уже не будет следующие пять сотен лет.

— Но мама...

— Что мама?! Сдохла твоими стараниями. Сначала ожоги, потом ты стал играться камнями и царапал её спину и живот! Надо было тебе проколоть её нутро водяной стрелой и камнем из почек? Играючи, ничерта не понимая в магии, просто пытаясь прикоснуться к той части, возле которой рос у неё в животе. И что она сделала? Позвала на помощь? Прикончила тебя, сопливого ублюдка? Нет! Она лишь терпела! Умирала в муках, лаская тебя, тупоголового молокососа!