Николай Бауэр - Команда Z44-6. Ковчег 5.0 [СИ]

— Точной карты у нас нет, мы в ту сторону больше не ходим. Гольд с группой ходил, все потом на респ. улетели двоих так и не нашли. Наши окрестности в радиусе двадцати километров есть. — Парень отчаянно старался придумать, что можно предложить нам за ствол.

— Ладно, пусть расскажет о том, что знает и своды скинет, а мы ему корд и тридцать патронов, — решил я, забирая глок.

Народ здесь жил скромно в палатках, огне стрела почти не было, два дробовика пропали вместе с погибшей группой. Знали только от соседей, что с юга приходят рейдеры. И тем лучше на глаза не попадаться, могут и ограбить, и угнать в рабство. В смысле развития общества долина ничем не отличалась от остального мира. У соседей, где жило несколько человек пришедших с юга мы купили самопальную карту и сведенья. Что в городе правят военные, у них есть даже боевые роботы контролирующее подходы к замку и мост через реку. Правят агрессивно, обкладывая непомерной данью соседей. Требуя в оплату, продукты и женщин, да и реку контролируют тоже они. Вот и решили мы выйти к реке немного выше города, вдруг повезёт с плавсредством, и сможем переправиться на другой берег.

— Отзови их назад, сами посмотрим, — ответил я, и приказал, — Саша на вас с Богданом караван, Грым идём, глянем.

Мы двигались по лиственному лесу и к реке, если верить сведеньям, полученным от местных, должны выйти сегодня к вечеру. Провожать нас они отказались, никто не захотел рискнуть, а нас они видели впервые. Люди двигались почти параллельно наш маршрут и километров через пять наши пути и так должны были пересечься. Шли они под ветер, и Мегера почуяла их заранее, метров за пятьсот. Конвоиров было четверо, двое впереди двое сзади, и десяток пленников в основном молоды женщины. Некоторые одеты, но большинство голые, идут со связанными руками, на шеи у каждого петля общей верёвки. Прямо профессиональные ловцы рабов, да и только, я в фильмах о древнем Риме подобное видел. Я указал Джени на идущего последним конвоира.

— Этого живым возьмём, а остальных в расход, Тур, Грог на вас те, что впереди, Грым, скрутишь того, что под станом.

Последнего охранника я взял на себя, каждому хватило двух выстрелов. Грым, спеленал мужика, пока он был под станом. Его я выбрал из-за богатой одежды, решив, что на простого бойца он не тянет. Пленники отреагировали на наши действия по-разному, но в основном с испугом.

— Привет, — я подошел к шедшему первым мужчине с бородкой и пивным брюшком. Одет он был в шорты и майку, и явно не вчера воскрес в ковчеге. Меня зовут Лиходей, ты меня понимаешь?

— Да конечно, я Стивен, кто вы? Что вы собираетесь с нами сделать? Почему вы убили людей из города? — Задал он кучу вопросов.

— Мы просто мимо проходили, вот и решили вам помочь. Не люблю, когда плохо обращаются с женщинами. — Ответил я, разрезая верёвку и предупредил, только не разбегаемся, разговор есть.

Пока пленников освобождали я отвёл Стивена в сторону. В отличие от растерянных женщин он казался самым вменяемым.

— Ты сам откуда? С какого поселения? Поправился я, услышав Чикаго, — до реки далеко?

— Река в километрах пяти сразу за этим лесом, — ответил Стивен, возвращая мне флягу, — спасибо, а посёлок наш выше по течению. Городские, женщин конвоировали, ну и нас Доком на охоте прихватили. Мы не на самой реке живем, у берега из-за городских селится опасно.

— А этих, почему мало, неужели четверым отпор дать нельзя? — Спросил я.

— Нет, рейд группа большая, идут вверх по реке на барже, и высаживают мобильные группы, а через сутки возвращаются от порогов, собирают улов. А отпор, поселение, если откупятся, не трогают. Некоторые баб ловят, потом на окуп этим отдают, чтобы своих значит не отдавать. Только выше порогов там посёлок Боброва, к ним они не суются. Там пара бывших коммандос и стволы у них как ваши. С ними у них нейтралитет, торговать торгуют, но не нападают.

— Баржа, грузовая не в курсе? — Спросила Джени, быстро выудив из бестолкового рассказа Стивена суть.

— Я не разбираюсь, метров двадцати длиной и передняя часть как сходни на берег отпускается. Эти их завтра с утра ждали, кивнул он на пленника. — Радовались, что быстро управились, могут свежих баб теперь всю ночь пользовать. Да сами у него спросите, а нас может, отпустите?

— Спросим, как не спросить, — а вас завтра отпустим. Как баржу покажите ну и в массовке поучаствуете, так и отпустим, даже ствол дадим, идёт? — Спросил я у ошарашенного Стивена.

— Идёт, только опасно это, с городскими связываться, они мстительные. — Испугано, ответил он.

— Ты нападать не будешь, а мы это как-нибудь переживём. — Ответила Джени, предложив, — ну что к берегу, а там всех опросим и с пленным перетрём.

Лагерь разбили под деревьями недалеко от берега, лес подступал почти к берегу. Пока Таня и Джени опрашивали женщин, мы с Грымом допросили пленника. Он принял нас, за людей из посёлка Боброва, и принялся угрожать войной.

— Вы совсем смотрю берега потеряли, уже нашей территорий нападаете. Джафар узнает, война будет! — Заявил он с ходу, едва я вытащил кляп.

— Ты это, меня послушай! Мы не из посёлка Боброва, мы сами по себе. Я просто уродов вроде тебя не перевариваю, ваша баржа, когда возвращается и сколько там народу? — Ответил я.

— Да пошел ты, тоже мне Абрам Линкольн выискался, — огрызнулся мужик. — Ничего я вам не скажу, все равно убьете.

— Ну, может, и нет, но для своих ты теперь, так итак предатель! Парни погибли, а ты без выстрела сдался в плен. Выдал нам время возврата баржи и места где она причалит. Думаешь, тебе кто-то поверит? Что ты был храбрым партизаном и молчал до последнего? — Спросил я его.

— Расскажешь все подробно, и поделишься сводами, мы тебя высадим на тот берег со всеми твоими вещами и автоматом, сможешь начать всё по-новому. — Предложил Грым, — а рассказать и постоять с улыбкой на берегу, тебе все равно придётся.

— Пытать не получится боли нет, смертью меня не запугаете, возрожусь пусть с потерей уровней и памяти. Никто у нас не поверит, что я предатель и стан тоже не вечен, я успею наших предупредить, и они вас порвут.

— Ты что-нибудь про конечную смерть жрецов Люта в ковчеге слышал? — Спросил я, мужик только ухмыльнулся, а я продолжил. — Нет, ладно время есть слушай! Один из тех парней наверху, организовал себе служителей. Жрецов, у каждого на руке по браслету, если жрец их разобьет в безвыходной ситуации, то он попадёт в лоно Люта и возродится вновь без потери памяти и уровней. — Говоря, это я помогал Грыму привязывать руки пленника к шесту, пропущенному за спиной, оставив свободными только кисти рук. — Хонда! — Позвал я парня, — браслеты распакуй, аккуратно и сюда неси, товарищ хочет примерить. Полное название ритуала называется Инаугурация Жреца, после неё человек становится посвященным жрецом. Но! Смерть без браслетов, означает для него окончательную смерть.