Руслан Муха - Кологверат: найти себя

— Я же говорил.

— Можно попробовать сломать тебе челюсть и снять через голову, — предложил сорг, как ни в чём не бывало.

— Что?! Нет! — заорал я не своим голосом, вскочил и бросился бежать.

Что-то острое вонзилось мне в спину и я, подкосившись, рухнул лицом в пыльную землю.

Гэрах подошёл ко мне не спеша, наклонился:

— Убежать хотел? — усмехнулся он.

Гэрах рывком вытащил то, что торчало в моей спине. Резкая боль пронзила под лопаткой, я почувствовал как быстро взмокла одежда на спине от горячей крови хлеставшей из раны. Гэрах обтер метательный нож о набедренную повязку и спрятал его в ножны на поясе.

— Нельзя, нельзя снимать амулет! Ты был прав, это оружие! — стал я перепугано орать первое, что приходило в голову. — Если ты его снимешь, всё взорвется к чертям. Весь Соргард взлетит на воздух! Пока он на мне, всё будет в порядке. Но если вдруг его снять или убить меня... Тогда — БА-БАХ! И нет Соргарда.

Боль под лопаткой казалось еще немного и сведет меня с ума. Но умирать хотелось еще меньше. Нужно было хоть что-то делать, хот что-то пробовать, иначе я снова останусь без головы.

— Ты врешь, человек, — нахмурился Гэрах, недоверчиво сверля меня взглядом.

— Попробуй и узнаешь, — постарался я придать своему голосу более уверенный тон. Хотя, лежа на земле, я очевидно выглядел довольно жалко.

Гэрах задумчиво замер, внимательно изучая моё лицо.

— Без амулета, — продолжал я врать, — нельзя пересечь барьер. Я смогу открыть, только если он останется на моей шее.

По выражению лица Гэраха, я понял, что он почти поверил, но всё ещё сомневался.

— Ладно, — наконец согласился сорг. — Сегодня ты останешься здесь. Гэрах расскажет о тебе вождю, и Господин решит, что с тобой делать.

Я кивнул. Всё же этот вариант мне нравился больше, чем сломанная челюсть.

— Перевяжите ему рану, свяжите его, чтоб не удрал,- крикнул Гэрах кому-то из соргов, следящих за нами неподалёку, — а затем посадите его к кинцемори, пусть до утра там посидит.

— Будет сделано, — ответил ему хриплый голос.

— Если постарается сбежать — вырубите его. Только не убивайте. Поняли?

— Так точно, командир Гэрах, — отозвались сорги.

Командир? Я удивленно окинул взглядом Гэраха, насколько мне позволяло лежачее положение. И не подумал бы.

К нам подбежал молодой щуплый сорг, на вид совсем мальчишка. Он всем своим видом выказывал готовность выполнять приказы.

— Как звать? — спросил его Гэрах.

— Раал, — прислужливо поспешил ответить паренек.

— Слушай Раал, хочешь послужить клану, хочешь, что Гэрах замолвил за тебя словечко перед вождем? — повелительно спросил Гэрах, Раал радостно закивал, напомнив послушного щенка, был бы у него хвост, наверняка он бы им завилял. — Этот высший под твоей ответственностью, не своди с него глаз. Задача пустяковая, видишь, какой он хилый, да в придачу я ему крылышко подрезал, так что Гэрах уверен — ты справишься. Но не забывай, что он высший и может выкинуть что-нибудь.

— Будет сделано, — поспешил ответить ему Раал.

— Он на твоей ответственности, за него отвечаешь головой.

— Ладно, — наконец с сорг обратился ко мне. — Сегодня ты останешься здесь. Гэрах расскажет о тебе вождю, и Господин решит, что с тобой делать.

Я кивнул. Всё же этот вариант мне нравился больше, чем сломанная челюсть или отрубленная голова.

Поклонившись, Раал поднял меня и под руку повёл к сторожевой башне. Голова кружилась, каждый шаг отдавал резкой болью. Очевидно, я потерял немало крови.

К Раалу присоединились другие сорги, они засуетились, забегали: развязали мне руки, раздели по пояс, уложили на скамейку. Я уже плохо соображал, и всё вокруг виделось мне обрывками действий, фраз, мелькающих теней. Один раз я вскрикнул, когда к ране приложили что-то холодное и жгучее, а затем пришло облегчение, и я изможденный провалился в сон.

Но тут я резко замолк — а ведь мне отрубили голову и я оказался жив, вернувшись на несколько часов назад до своей кончины...— Я же говорил! Это не он! — воскликнул один из рогатых, имевший самые ветвистые рога, и возмущенно удалился в другой конец клетки.— Но всё же, — с любопытством спросил кто-то из толпы. — Ты ведь сможешь выпустить нас?

Я очнулся, не сразу сообразив, что происходит. На меня смотрела с два десятка огромных зеленных глаз. Рога над их головами извивались и торчали, словно ветви безлиственного дерева.

— Проснулся, — шепнул кто-то.

Я попытался встать, но пронзившая спину боль, заставила лечь обратно.

— Здравствуйте, — прохрипел я. В горле пересохло настолько, что казалось ещё немного и язык потрескается как почва в засуху. — Есть вода?

С десяток рогатых голов отрицательно закачались.

— Вас что, не поят?

— Нет, — ответил женский голос. — Мы берём влагу из земли.

— Вы что, растения? — попытался я пошутить, но шутку никто не оценил.

Кинцемори продолжали глазеть на меня изучающими любопытными взглядами, перешептываться, что-то решая.

— Ты высший? — спросил парень с ветвистыми рогами.

— Нет, — прокряхтел я, пытаясь приподняться на локтях. — Я не знаю, кто я.

По толпе пролетели разочарованные вздохи. Все, словно сговорившись, отвернулись, потеряв ко мне всякий интерес. Все, кроме девушки. Я её уже видел, это она тогда просила о помощи.

— Я Диола, — обворожительно улыбнулась она мне. — А ты?

— Наверное, Ноэ, правда, я не уверен.

— Ноэ, — произнесла она на распев. — Красиво.

Я промолчал. Моё внимание всё больше привлекало её белоснежное, почти прозрачное обнаженное тело. Слишком красивое, слишком идеальное чтоб быть настоящим.

— Если ты не высший, то кто ты? Чародей? — спросила она.

— Это тоже вряд ли, — сказал я, закрыв глаза, чтоб так сильно не пялиться на неё. — Я совершенно ничего не помню. Помню Москву, помню, что у меня была дочь и мир свой, я, в общем-то, помню. Вот только о себе ничего. А ваш мир — он совсем другой. Странный, непонятный.

— Москва — это твоя жена? — робко спросила Диола.

— Нет, — усмехнулся я. — Москва — столица России. Москва мой город. А как называется это место?

— Соргард, — грустно ответила она.

— Да это я уже понял. Но есть и другие города. Зелёные земли, например, — я открыл глаза и с интересом уставился на неё.

— Эх, Зелёный земли, — ещё печальней вздохнула Диола. — Зелёные земли — рай, несбыточная мечта. Родина, о которой я помню лишь из обрывков воспоминаний предков, и куда мне никогда не попасть. Но я в Соргарде, а здесь кинцемори рабы, еда для соргов. Здесь я родилась, здесь я и погибну.

— Но почему вы не пытаетесь сбежать?! Клетка, по-моему, совсем хлипкая, её с ноги легко можно выбить, — заметил я.

— Да, — согласилась Диола. — Только там яд. Клетка измазана жиром рыбы, смертельно ядовитой для кинцемори. Для человека или сорга, яд безвреден, если его конечно не есть. А для нас — одно касание и через пару часов кинцемори гниёт, сохнет и рассыпается в труху. Ужасная смерть!