eQzy - Монстр!

– Бульк! – Бульк выдернул мою руку своим щупальцем, вернее то, что от неё осталось, а точнее – лишь один палец и надкусанные части запястья.

Я посмотрел на него с раздражением.

Он обнаглел? Ему дарована честь быть возле Бога, а он!

Другой рукой хватаю его отросток и сдавливаю. Из-за этого он лопается.

Нанесено 60 Урона!

Слизистая конечность остается в моей руке, когда он болезненно вибрируя, отползает назад.

– Бульк! Бульк! Бульк! – я слышу обиду и злость в интонациях.

Смотрю на него, чтобы понять, что он указывает щупальцем, то на остатки моей руки, то на меня.

– Неужели, ты хочешь есть? – спрашиваю в любопытстве, склоняя голову в бок.

– Бульк… – а теперь это было отчаяние?

– Как хочешь, Господь даст тебе частичку своей плоти, – хватаю запястье и отрываю его, кидая в него, вместе с оторванным щупальцем.

Нанесено 122 Урона!

Получено 122 Урона! 2665/2800

– Бульк…

Игнорирую его интонацию, смотря на обрубок, что по велению моей воли, вместо того, чтобы вернуть утраченное, начинает отрастать.

Кровь забурлила, закипела и даже в дневное время резко вырвалась в форму конечности.

По велению моей воли, на ней сразу же образовалась броня, вместе с остальными прибамбасами, по типу длинных когтей.

Отрыгнул кольцо и поместил его обратно на палец.

– Бульк… – этот бульк был очень осторожным, когда он подполз ко мне, начиная тихонько ластиться об ногу.

– Что в этот раз? – раздражение никуда не делось, поэтому я смотрел на него, не имея и грамма доброжелательности или привычной заботы.

– Бульк! – его слизистое тело потекло и, через несколько десятков секунд, на месте слизи была маленькая копия меня, что держалась за мою ногу.

– Что?! – спрашиваю, приподнимая бровь.

– Бульк… – он смотрит вниз на свои маленькие ручонки, а после на меня, открывая рот, словно пытаясь проговорить слово.

– Ну же, – тороплю его, начиная постукивать ногой, из-за этого действия, его тельце так же слегка подлетает в такт ударов – Говори.

– Бу-бу-бульк… – он смотрит прямо в глаза, из его больших глаз скатываются дорожки кристально чистых, детских слёз, – Бу-бу-бу… – Бульк замолкает, смотря на себя и громко всхлипывая, отрывается от моей ноги, убегая куда-то в другую комнату, а после на улицу.

Глупый ребёнок, сам не знает, чего хочет.

Ему повезло, что Господь милостив к нему, иначе за его дерзость его ждала лишь смерть.

***

Я лишь прикрыл глаза...

Мне снился такой прекрасный сон… В нём я был Богом средь всего живого и мне поклонялись, меня боялись, а единственное желание женщин было в том, чтобы выносить моих детей.

В нём, я сидел на кристально белом троне, что спиралью шёл в самые небеса.

На каждой спирали была сотня женщин, всех форм и расцветок. У каждой из них в руках было по самому вкусному блюду и лучшему стакану крови…

Они сами были не только женщинами, но и блюдами…

Ещё выше в небесах была красивая яркая луна, светящаяся словно солнце, а под приятно бордово-желтым небом с белыми пушистыми облаками, шли мои обширные земли.

Весь мир.

Мой мир, мир, принадлежащий мне, как истинному Богу всех рас и монстров.

Богу, что превзошел любые религии и нормы морали, вознесшийся вверх, не имея ограничений.

В этом мире, кто не подчинился, был съеден, а кто подчинился, тот будет съеден постепенно и позже.

Весь мир – моя зона охоты, мой заповедник.

Мой сад.

Мой питомник.

Мой лагерь.

Моя кухня.

По небесам летали птицы, даруя прекрасный мелодичный звук и цветение жизни… Тут и там средь облаков прорывались деревья, с цветочными кронами...

В моей левой руке была корона. На ней был символ изображающий змею, которая пожирала свой хвост.

Символ бесконечности…

Символ моего правления и царствования.

Поднял корону вверх и тут же на луне образовался точно такой же символ… А бесконечное количество живых существ во всём мире, дали мне свои хвалу и молитву, ведь они знали, кто здесь Царь и Бог.

Попытался поднять другую руку… Но...

Правая рука… Она имела браслет?

Нет… Это была… Цепь?

Я был прикован к трону…

Я не должен быть прикован… Это мой трон и мой мир...

После осознания этого, улыбки с лиц женщин исчезли, а их глаза блеснули желтым светом, теряя любое выражение, став полностью пустыми…

Корона в левой руке резко вырвалась из рук и с хрустом встала на голову, начиная сжимать её, давя своим неподъемным, Атлантовым весом, и разрывая её на части...

Но она тут же регенерировала… Я был истинно Бессмертным.

Небеса раскололись пополам.

Приятно поющие птицы медленно поменяли окрас на чёрный… Чтобы тут же превратиться в скелетов, истлевая в последней песне бесконечного страдания.

Облака стали кроваво-красными образуя чёрно-медные молнии, что обращались на мир и на прекрасные деревья…

Весь мир горел, когда с небес шёл кровавый дождь, наполненный криками страданий и смерти…

Через секунду из облаков полетели людские тела. У них не было кожи, у них не было глаз, у них не было ничего… Они горели и кричали, когда падали вниз…

Это продолжалось и продолжалось…

Бесконечная жизнь, что заполняла мир, словно перевернулась, образуя безумный калейдоскоп зазеркалья.

Сотни жизней, что были снизу, начали истлевать…

Женщины, что имели красивые тела с красивыми лицами и вкусной едой сменили свой вид на старых гнилых существ, полных гнойных язв и мерзкой крови, сочащийся с их тел на землю… На спирали трона...

Еда в их руках, превратилась в ножи и серпы, их конечности дёрнулись в синхронном действии, разрезая себе шеи… Но их мертвые глаза продолжали смотреть на меня, даже не дёрнувшись, когда гнилая кровь потекла по их телам к ступням.

Вместо того, что бы уходить по спирали вниз, мерзкая гнилая кровь, пошла вверх, выходя в самой верхней точки, проходя сквозь меня и поднимая мои длинные светлые волосы вверх. Волосы были словно свеча, бесконечно сгорая, и наполняя мир ещё большим количеством кроваво-красных облаков и смерти… Даруя красные небеса, частично окрашенные смогом, в цвет гнили с самым мерзким сладким запахом разложения.

Женщины синхронно опустили серпы и мечи с зазубренными кинжалами и... Чрева женщин разорвались, показывая миру уродливых искаженных детей, словно мерзких недоношенных мутантов. Детские крики наполнили пространство, их частота была так высока, что я хотел закрыть уши, но не смог… Это было словно по виниловой пластинке неправильно поскребли иглой… Нет… Это было ногтями по доске… Или вилкой по стеклу… Нет… ХУЖЕ! Это было в сотни раз хуже всего вместе взятого! Крича на всех диапазонах и всех частотах мерзости и страданий!

Искривленные эмбрионы широко улыбались маленькими ртами, разрывая себе щёки и ползя ко мне на своих маленьких ручонках, что с каждой секундой изменялись в гротескные когти без пальцев… А после, словно в две зазубренных кирки вместо рук…