Домагой Курмаич - Мать Ученья

— Слишком медленно, — подытожил он. — И в конце ты немного сбилась. Начни сна…

— Зориан, если ты еще раз скажешь «начни сначала»… — предупреждающе сказала Тайвен.

— Ладно-ладно, я выключу своего внутреннего Ксвима, — усмехнулся он. — Закончим на этом. Думаю, я увидел все, что хотел. Каэл, что насчет тебя? Глаза подводят меня, или тетрадей действительно стало меньше, чем раньше?

— Ты сказал, что это твое заклятье запоминает книгу, а не текст, вот я и решил писать как можно плотнее, чтобы сэкономить место, — ответил Каэл. — Как я понимаю, одна книга занимает один и тот же объем, вне зависимости от того, сколько в ней записано.

— Все так, но мысленный оттиск не идеален, при воспроизведении неизбежны дефекты. Надеюсь, ты писал не слишком мелко…

Быстрая проверка показала, что убористый почерк Каэла вполне читаем после хранения, так что Зориан незамедлительно считал всю стопку.

— Ну, видимо, это все, — смущенно сказала Тайвен. — Увидимся в следующем цикле. Хотя я и не буду помнить…

— Вообще-то, я собираюсь не посещать Сиорию ближайшие пару циклов, — признался Зориан. — Мне нужно остановить, или хотя бы замедлить разрушение пакета памяти матриарха. И подтянуть мои навыки чтения памяти, чтобы понять там хоть что-то, если спасти пакет не удастся. Пока не разберусь с этим, я не могу тратить время на уроки.

— Это понятно, — сказал Каэл. — Со своей стороны, замечу, что в своем исследовании практически исчерпал все легкодоступные возможности. В следующий раз надо будет связаться с другими экспертами, возможно, получить кое-какие малодоступные реагенты — и не самым законным путем. Я знаю, что ты избегаешь лишнего ажиотажа, так что тебе стоит обсудить это с моей будущей версией.

Как, однако, вовремя он берет перерыв от Сиории. Сейчас ему подобные хлопоты совершенно не нужны.

Они вскоре разошлись, и Зориан направился к Кириэлле. Оставалось еще кое-что, что он хотел сделать до рестарта.

— Кири, можешь показать мне свои рисунки? — спросил он.

Ее не пришлось долго упрашивать. Сестра выбежала из комнаты и вскоре вернулась с толстой пачкой листов — ее творческими достижениями за месяц. Похоже, она рисовала все, что ей приглянется — воробьев на улице перед домом, сам дом Имайи, его обитателей, деревья в парке, где она гуляла с Ночкой — все подряд. Зориана особенно впечатлила подборка рисунков главного вокзала Сиории — Кири ухитрилась запомнить не то что вывески посещенных магазинов, но даже выставленные в витринах товары. Сам он забыл практически все это пять минут спустя — она же сохранила в памяти достаточно, чтобы зарисовать на следующий день.

Если у него когда-нибудь появится свободное время, надо будет попросить Кири научить его рисовать. Вряд ли он достигнет в этом успехов, но сам факт того, что Кириэлле будет учить его, представлялся изумительным.

— А здесь — Ночка в форме ко… эээ… — запнулась Кириэлле, едва успев остановиться. Перепугано посмотрела на него и попыталась запихнуть рисунок с котенком под стопку уже просмотренных.

Хех.

— Может быть, она в форме котенка? — невинно спросил он.

— Ты знал! — задохнулась от удивления Кириэлле.

— Я знал, — подтвердил он. — А ты сама поняла, что она перевертыш, или Ночка тоже совершенно не умеет хранить секреты?

— Я умею хранить секреты! — запротестовала она. — И, эм, она как-то оговорилась, что у нее есть магия, и я не отставала от нее, пока она не показала.

А ну да, как же не похвастаться своими способностями. Ну, и чудовищная назойливость Кириэлле, быстро убеждающая жертву, что проще уступить. Он не винил Ночку — ему и самому приходилось испытывать это на себе.

Помимо Ночкиной промашки, других сюрпризов среди рисунков он не нашел. И уже собирался было считать стопку на хранение в память — как мигом всполошившаяся Кириэлле бросилась на защиту своих работ. Ему пришлось долго убеждать ее, что заклинание совершенно безвредно, и он даже не думал уничтожать ее художества. Как ей вообще такое пришло в голову?

— Фортов однажды сжег целую стопку рисунков, когда я попросила показать магию, — призналась она. — Сказал, это такая шутка.

Зориан закатил глаза. Ну да, Фортов может. Особенно учитывая, какой надоедливой может быть Кириэлле… Но все равно — поганый поступок.

— Довольно обидно, что ты сравниваешь меня с Фортовым, но да ладно, — Зориан быстро считал пачку листов и вернул сестре. — Вот. Все готово.

Кириэлле тут же пролистала стопку, убедившись, что все рисунки целы, и унесла их к себе. Впрочем, вскоре вернулась с обеспокоенным видом.

— Зориан, а зачем ты запоминал мои рисунки? Ты ведь в любой момент можешь попросить, и я покажу. Ты что, уезжаешь?

Зориан покосился на нее, не зная, что ответить. В следующие несколько циклов он не будет брать сестру с собой, жалко ее, но ничего не поделаешь. Потому он и тратил объем памяти на рисунки, вместо того, чтобы заполнить его чем-то более полезным.

А она молодец, сообразила. Наверное, заметила другие приготовления.

— Да, — признался он. — Уезжаю. После летнего фестиваля.

— Ох, — сказала она. — Но разве тебе не надо ходить на уроки?

— Ну да. Но это важнее, — ответил он. — Не волнуйся, я быстро. Ты и не заметишь, как пролетит время.

На удивление, она приняла его слова без возражений. Хорошо. Еще не хватало истерики перед вторжением.

— Но, — заявила она. — С тебя подарок, когда вернешься. А то я скажу маме, что ты оставил меня с кучей незнакомцев.

— Само собой, — закатил глаза Зориан. Интересно, если подарить ей ее же собственные рисунки — будет ли это жульничеством? Наверное, да. Но он все равно это сделает, хотя бы для того, чтобы оценить ее реакцию.

Пространственные врата под Сиорией были надежно защищены. Чтобы просто приблизиться к ним, нужно было проскользнуть меж бесчисленных ибасанских патрулей, а потом взять штурмом целый укрепленный лагерь, разбитый вокруг врат. Одним магом тут не обойтись — нужен целый отряд, и у защитников будет полно времени, чтобы заглушить врата, если почувствуют угрозу. Не говоря уже о том, что в случае массированной атаки на помощь ибасанцам наверняка придет Кватач-Ичл. Нет, единственным вариантом оставалось скрытное проникновение. Тоже отнюдь не простая задача, учитывая, что лагерь кишел магами и боевыми троллями, и наверняка был наглухо зачарован. Но у Зориана был план. Правда, на редкость дерзкий — вне петли он никогда не пошел бы на подобное — но все-таки был.

План строился на допущении, что во время вторжения все силы ибасанцев будут брошены в бой, оставляя у врат минимум охраны. То есть лучшее время для проникновения — разгар вторжения. Если ибасанцы умны и осторожны — то охрана будет достаточна, и план завершится, не начавшись. Если они действительно умны — то врата будут заглушены, и все его ожидания пойдут прахом. Но Зориан был готов побиться об заклад, что для боя на поверхности заговорщикам понадобятся все доступные силы, а врата будут открыты для экстренного отступления к себе на остров. Улькуаан Ибаса далеко. Зориан надеялся, что предводители заговорщиков оставят у врат лишь необходимый минимум охраны, с приказом в случае чего вызывать Кватач-Ичла.