Валентина Ad - Дар (СИ)

Полина жестокая на столько же, на сколько сумасшедшая, и эти ее слова режут даже мою душу, что уж говорить о постаревшей у меня на глазах матери. Мое собственное сердце готово вырваться из груди и остановить эту безумную. В следующую минуту, я уже не чувствую его. Теперь, я в прямом смысле начинаю ощущать боль чужого, горячего, любящего, огромного, материнского сердца.

В борьбу за жизнь вступаю я.

- Полина, спускайся с подоконника, поверь, на асфальте тебя вряд ли ждет Филип. - Я медленно поднимаю с колен тело Полининой матери.

Мой тон и манера вести переговоры явно отличаются от материнских, что не ускользает даже от Полины, которая на мгновенье даже растерялась.

- Мама, я знаю. - Подозрительно и неуверенно шепчет Полина и смотрит на меня так, будто видит всю меня насквозь, а потом, прижавшись спиной к оконной раме, начинает смеяться. - Почему ты все время хочешь выставить меня дурой? Филип умер, я убила его. Ясное дело, что он не будет ждать меня на асфальте. Он ждет меня на небесах.

Полина с детской наивностью подняла глаза к небу. На лице у нее в этот момент такая улыбка, словно это самый счастливый день ее жизни. Есть буйные сумасшедшие, а есть блаженные. В эти мгновенья Полина счастливейшая из блаженных.

- Полина, ты права, Филип на небесах, но ты разобьешься о землю и выше тебе уже никогда не подняться. Никто не запрещает тебе любить его здесь, в этой жизни. Сделав сейчас шаг, тебе не попасть на небо, как ты этого не понимаешь?

Полина озадаченно крутит головой. Так делают любопытные щенки.

- Я убила его, как ты этого не понимаешь?! Как-как-как-как-как?! - Голос девушки срывается на крик, руки ложатся на голову и начинают рвать волосы, затем царапать лицо, и быстро находят покой на груди, скрестившись и схватившись за плечи. - Я убийца и я готова нести наказание.

- Но ведь не Адом же! Ты вообще понимаешь, на что ты себя обрекаешь?

Голова девушки все так же дергается. На лицо вдруг спускаются умиротворение и покой. Полина меняется в лице, и в нем я больше не вижу сумасшествия. Она уверенно смотрит мне прямо в глаза. Не знаю, что видит она в материнских глазах, но глядя в ее я вижу бездну, из которой ее уже не вытащить.

- Никто не знает, а есть ли вообще этот загробный Ад. Но я точно знаю - как выглядит мой реальный Ад, и я живу в нем последние несколько недель. - Голос Полины вдруг становится нормальным, без примеси сумасшествия.

- Но все еще может измениться…

- Не может. Я не хочу жить без Филипа.

Господи, или кем бы ты ни был, пошли мне фрагмент из счастливого будущего Полины, где она, как та чернокожая женщина со сказочно красивого острова, счастлива рядом с любимыми. Пожалуйста . - Успевает прозвучать в моей мозгу. - Дай мне подсказку! Дай ЕЙ шанс!

- Но разбившись на смерть, ты не вернешь его к жизни, ты просто умрешь.

- Лучше не жить без него там, чем жить без него здесь. - Лицо Полины просияло самой яркой улыбкой полной любви и нежности. - Прости меня мама, что люблю его больше чем себя.

Полина резко исчезает.

Нечеловеческий материнский крик режет уши.

Черными занавесками зло играет ветер. Капли дождя беспрепятственно врываются в комнату.

ВСЁ.

Глава 35

Прихожу в себя так резко, что не сразу понимаю, где нахожусь.

Лицо мокрое от слез. В собственной груди, прямо под ребрами, слышу звук напоминающий рвущуюся плотную бумагу. Это мое сердце, оно трещит по не успевшим затянуться швам. Не знала, что такое возможно, но - кожные покровы на мне зажили, как на дворняге, а вот самому важному органу не в силах помочь даже мое необъяснимое перевоплощение.

Маленькую песчинку моего недавнего счастья, моей маленькой победы, смыли потоки дождя вперемешку со слезами.

Несколько минут я еще продолжаю сидеть на улице. Сдерживаю просящийся наружу вой, но не в силах удержать слезы. Жадно вдыхаю воздух и медленно выпускаю его из себя. Даю себе время, мысленно ведя отсчет. Раз, два, три, четыре, пять - достаточно.

Поднимаюсь к себе в квартиру.

Падаю на ковер и начинаю завидовать Полине, которая может вот так просто взять и отказаться от жизни. Я бы тоже так хотела и плевать на все муки Ада. Она была права - наш Ад находится рядом с нами, а что происходит за гранью, мы можем только предполагать. А еще я с ней согласна, лучше не жить без НЕГО там, чем жить без НЕГО здесь. Я бы тоже не пожалела себя, вот только проблема в том, что мое пребывание здесь кому-то очень понадобилось.

У меня нет такой роскоши, как смерть, остается только лицемерить во снах, пытаясь спасти кого-то более удачливого. Но может, я поступаю не правильно? Если люди, которых я пытаюсь спасти в собственных видениях, чувствуют такую же пустоту и боль как я, может не стоит им мешать? Я окончательно во всем запуталась, но самое обидное - это никогда не кончится.

Лежу на спине ровно, будто оловянный солдатик. Крылья раскинуты по сторонам. Руки лежат по швам ладонями к верху.

- Зачем я вам? Зачем вы меня мучаете? Отпустите. - Для меня стало привычным делом разговаривать с потолком, вдруг когда-то он начнет отвечать.

Я не знаю КТО Я или ЧТО. Не знаю, как жить дальше ровно так же, как и не жить. Мифический прадед говорит, что меня наградили неким даром, но я не просила ни о чем подобном. Он говорит, что я должна принять, понять, и развивать, но как принять чужие смерти в своей голове - он не объяснил; как понять человека не пропустив через себя всю его боль - не сказал; как развивать то, что я ненавижу в себе - не показал.

Сквозь поток не самых приятных размышлений, ощущаю скользящее движение в районе шеи. Цепочка, последний подарок Макса, скромно напоминает о себе, спускаясь на ключицу, плечо, пол.

Беру кулон в руку. Подношу к лицу. Внимательно рассматриваю - это все, что осталось от прошлого. Целую и опускаю на грудь.

- Макс… - Если б только он был рядом, он бы не дал мне разбиться о слишком жестокую нереальную реальность.

По щеке скользит бесполезная слеза. Воспитатели приюта, в котором я росла, а потом и интерната, любили пользоваться фразой « Слезами горю не помочь» и часто употребляли ее для моего воспитания. Тогда это действительно помогало - я научилась не плакать, а разбираться со всеми проблемами без лишних эмоций. Упала-поднялась-отряхнулась-продолжила путь. Сейчас же я только падаю, не успев подняться. Раньше падая, я расшибала до крови колени, сейчас, раз за разом, сердце. В прошлом от боли избавляла зеленка, в настоящем поможет только смерть, услугами которой я не могу воспользоваться. Но как жить дальше, если пропускать через себя человеческую боль невыносимо?

Нужно как-то упорядочить остатки своей жизни.

Поднимаюсь.

Сажусь в компьютерное кресло. Откидываюсь на спинку. Ноги запрокидываю на стол. Закрываю глаза.