Дмитрий Распопов - Изгой [СИ]

— Это да, — согласился старец, — с трудом представляю, как мы приставляем к нему какую-нибудь обычную девушку, которая при звуках одного его прозвища будет падать в обморок.

— А эта, сожительница Жнеца, Анна, не будет строить каверз? — поинтересовался Пауль, — мне докладывали, что они как-то даже поссорились из-за хорошеньких служанок в его спальне.

— Мадлен и в этом мастер, — пожала плечами глава по труду, — я бы не стала её предлагать, если бы была кандидатура попроще.

— Тогда решено, пробуем реализовать каждый свою идею, собираемся здесь через неделю, не против? — подвёл душеприказчик итог их посиделок.

Оба главы согласились, неторопливо поднявшись со своих кресел, выходя за дверь и оставляя хозяина кабинета в одиночеств. Когда деревянные створки за его временными союзниками закрылись, он недовольно пробурчал под нос.

— Сабина меня конечно убьёт, но похоже придётся доставать последний козырь в рукаве, чтобы уговорить её помочь. Других способов не завалить дело, мне не особо видится.

Бурча под нос, он отправился к сейфу, где лежало одно письмо, написанное женским подчерком, весьма интересного содержания.

Я трясся в лимузине по отвратительного качества дорогам, обдумывая то, с чем столкнулся за эти пару месяцев в поездке по провинциям. И хотя конечно, меня не допускали к внешнему миру, кольцами охраны отгораживая от всех, но всё же, запретить смотреть и видеть не мог никто. А увидел я то, что оказывается дела в Республике шли вовсе не так радужно, как мне хотели показать в Сенате. Я не видел толком столицу, но вот глубинка в которой я побывал лично, просто утопала в какой-то адской нищете. По утрам огромное количество жителей расходилась по каким-то огромным корпусам, стоящим за высокими заборами, а вечером, оттуда выходили, разбредаясь по домам. Причем если я вначале думал, как как круто, что каждый житель имел собственную комнату в пятиэтажных длинных кирпичных домах, гигантскими рядами уходившими за горизонт, то чуть позже, когда увидел один из таких домов поближе, уже не был так восторжен, как вначале.

Сколько бы я не задавал вопросов о жизни и времяпрепровождении простых жителей, всегда ответом была тишина. Майор молча показывал мне на лимузин, не открывая рта, и мне приходилось подчиниться, поскольку всё это происходило на виду у сотен зевак, которые недоумевали, кого это принесло в их город с такой охраной.

— Рамфи, меня начинает раздражать твоё молчание, — я откинулся на кожаное сиденье, внутри парокара, — что такого тайного ты можешь мне рассказать о жизни простых людей? Мне ведь интересно как живёт Республика, поскольку то что показываете мне вы, лишь парадный фасад, за которым скрывается что-то, похожее на вон те однотипные дома, которые тысячами стоят в каждом посещённом нами городе.

Майор промолчал, но по лицу было видно, что мои слова ему не очень понравились.

— Квартиру — каждой семье, был девиз революции и мы с этим справились, — с гордостью ответил он спустя некоторое время, когда я уже не думал, что он мне ответит.

— А одиночкам? — я постарался развить разговор, пока он готов был со мной разговаривать.

— Когда построили дома, жильё досталось всем, — отрезал он, — правда потом оказалось, что архитекторы, стоя гигантские человеческие муравейники просчитались с другим, но это не должно тебя волновать. Главное, что например у вас в Империи у большинства нет крыши над головой, или скажешь это не так?

— Так, но и в чём просчитались вы, меня тоже интересует.

— Спросишь у своих знакомых из Сената, — он откинулся на сиденье и закрыл глаза, — я и так что-то разболтался с тобой.

На моё огромное удивление, в столице нас встречал огромный кортеж из машин, которые перехватили головную машину и направили её в сторону здания Сената. Дорогу к нему я уже узнавал безошибочно.

— Это не к добру, — майор подобрался и поправил пистолет, сняв его с предохранителя, — жаль, что скорее всего не мне выпадет удовольствие всадить в вас пулю Рэджинальд.

Я хмыкнул, но всё равно прислушался к его предостережению, выпустив свою ауру на максимум.

— Всегда можем потренироваться, кто быстрее, ты со своим пистолетом или я с аурой, — я отвечал ему, а сам вертел головой, помечая по пути тысячи людей слепками со своей души, нужно было быть готовым ко всему.

Майор ничего не ответил, но продолжать тему не стал. Вскоре стало не до этого, нашу машину окружили с три десятка полицейских и вскоре дверь открыл общий знакомый.

— Пауль, что за цирк? — сразу обратился к нему майор, не убирая руки с оружия.

— Поздравляю вас гражданин полковник, — тот, не моргнув и глазом, протянул ему бумаги, которые Сорес осторожно взял в руки, — Республика оценила то, что вы сделали в борьбе с ремесленниками Империи, так что ваши бумаги об освобождении от обязанностей телохранителя гражданина Икс удовлетворены. Вы и ваше подразделение опять направлены в действующую армию свободными охотниками, как и раньше.

Майор, хотя уже полковник, хмуро перечитывал бумаги, находя там подтверждение слов главы комиссии и поджав губы, качнул головой в мою сторону.

— А что будет с ним? Не хочется умереть сразу, как только твоя мечта исполнилась.

— Теперь это не ваша забота полковник, можете быть свободны, у вас недельный отдых перед новым заданием. Обрадуйте своих ребят.

— Угу, пойду, прощайте, — военный не повернул больше голову в мою сторону, вылез первым, зычным голосом начав собирать отряд. Когда я оказался на улице, то увидел только удаляющиеся от кортежа множественные серые военные шинели, оставляющие меня в окружении только тёмно-синей формы.

— Что-то случилось? — спокойно поинтересовался я у Пауля.

— Да и не очень приятного Рэджинальд, — чуть нахмурился он, — пройдём в здание, нужно спокойно поговорить.

— А вы не боитесь, что я могу убить всех, кто в нём находится, если переговоры зайдут в тупик? — поинтересовался я его донельзя странным поступком.

— Буду только этому рад, — неожиданно признался он, — я сам не рад тому, что сейчас делаю, так что если буду вынужден сегодня умереть, то хотя бы пусть и остальные понесут коллективное наказание, за вынесенное решение.

— Ну пойдёмте, — хмыкнул я, когда он отодвинулся и стал показывать дорогу, а вооружённые полицейские, следя за нашим передвижением, делали вид, что меня контролируют.

— Ну-с? — я опустился в глубокое, продавленное тысячами посетителей кресло в кабинете Пауля и сняв маску, заинтересованно посмотрел на него.

— Я не должен вам его показывать, но вы же помните Рэджинальд, что мы с вами договорились быть честными друг с другом? — он передал мне официальный бланк, на котором были оттиски сразу десяти печатей.