Дмитрий Распопов - Изгой [СИ]

— Что же, забирай родных и отвози их, — я показал в сторону комнаты, где сейчас находились мама и дедушка. Вряд ли они поверят, если я сейчас назовусь Рэджинальдом, поэтому расскажешь им о том, что мы их вместе спасли, уже в пути. Только Анной не называйся, чтобы их не испугать.

— Дорогой, — она поднялась на носки туфель и поцеловала меня в губы, — мы уже всё проговаривали по сто раз, я не глупая, чтобы забыть.

— Прости, просто переживаю за них и тебя.

— Сейчас принесу плащи и отведу их в машину. Ты остаёшься здесь?

— Буквально на пару минут, нужно ещё одно дело закончить, — признался я.

— Тогда до встречи, — она помахала рукой, направляясь к машине за одеждой, чтобы укрыть маму с дедушкой от внимательных глаз.

Дождавшись, когда все уедут, я сел на кресло напротив зеркала и закрыв глаза потянулся к красному маяку, который находился за городом, под горой. Буквально через секунду в голове оказалось чужое сознание.

— Ты всё же решил сделать всё по своему, — холодный, острый ум хотел занять всё, но я не позволил, чтобы он не вышвырнул меня из чужой головы.

— Я ведь не идиот, который позволит поставить без проверки чужой слепок на свою ауру.

— Намекаешь, что именно я этот идиот? — от него повеяло раздражением.

Необычно было смотреть в зеркало и разговаривать сам с собой, но выбора особо не было, для этого тела у меня была заготовлена последняя роль.

— Нет, поскольку у тебя не было выбора, — я пожал плечами, — ты просил равный обмен, я готов его тебе предоставить. Это тело, плата за подсказку о перемещениях душ.

— Оно полностью не способно к ремеслу, — тут же озлобился он, — это ты называешь равным обменом?

— У меня есть планы, и вышедший на волю опытный ремесленник точно не входит в их перечень, — я устало помассировал виски, — поэтому только одно предложение, либо ты забираешь себе это тело, либо я снимаю с тебя свой слепок и забываю о твоём существовании навсегда.

— Можешь хотя бы поместить меня в тело младенца, который обладает хоть искрой таланта?

— Я ещё не дошёл до такого состояния, чтобы убивать детей, — отрицательно покачал я головой, — хотя иногда кажется, что эта грань моральных принципов становится всё расплывчатей и расплывчатей.

— То есть ты не оставляешь мне выбора?

— Я даю тебе тело молодого, здорового мужчины и средства к побегу, в городе тебе лучше не оставаться, если конечно не хочешь снова оказаться в тюрьме. Я немного пошумел, и вскоре сюда могут нагрянуть военные и полиция.

Чужое сознание задумалось.

— Хорошо, я принимаю обмен. Что будет с моей аурой?

— О, не волнуйся она послужит мне на пользу, — улыбнулся я лишь уголком рта, — ни капли не утечёт просто так.

— Делай, что должно, — он расслабился и я усилием воли переместился обратно в собственное тело, потянувшись к двум связанным одинаковыми конструктами телам, и из одного потянул гигантский объём духовной энергии, а второму передавая полный контроль над телом. Чтобы переработать то, сколько было у ремесленника ауры, ушло не мало часов, но я справился, вытянув всё до капли. Сняв конструкты с обоих тел, я открыл глаза.

— Получилось! Получилось! — зловещая улыбка и удовлетворение от сделанного, растеклись по моему лицу. Ведь стоило только посмотреть на объём моей нынешней ауры, как даже самому становилось не по себе. Гигантский океан энергии взволнованно колыхался на таком огромном расстоянии от тела, что я был уверен, что если задамся целью, то мне хватит дотянутся ей до самых дальних границ Республики. Страна по факту лежала у моих ног.

— Что же, пора начать подготовку к последнему пункту плана, — я удобнее устроился на кровати, — нужно начать писать свои законы, а не подчиняться тем, кто мне пытается их навязывать.

Императорский новогодний бал был как всегда прекрасен. Тысячи гостей со всех концов страны, тонны еды, приготовленной сотнями лучших поваров и нескончаемые бочки с вином и шампанским. Танцы, разговоры, обмен слепнями, всё в лучших традициях аристократии. Молодые дебютантки жались по углам, вместе со своими родителями и фрейлинами, дожидаясь когда их всех позовут на общие танцы с кавалерами, в сущности такими же подростками, как и они, только другого пола. Те, наряженные в лучшие костюмы, словно бойцовские петухи грозно вышагивали между рядов гостей, внимательно поглядывая по сторонам, вдруг какая из девушек приглянется и не покусится ли на ту, кто уже понравилась, кто-то из соседей.

Графиня Элиза ван Гордон с высоты своего положения с ленцой смотрела за всем происходящим. Богатая и знатная дочь своих родителей, она сделала стремительную карьеру, выйдя замуж за ремесленника, который водил дружбу с самим Императором. Даже сегодня, когда он по её просьбе прибыл на бал, хотя обычно всегда пропускал эти мероприятия, его тут же нашли в толпе внимательные глаза и уже через пять минут гвардеец императора попросил его прибыть к тому в кабинет. Что конечно же видели все вокруг, ещё больше возвеличивая девушку в собственных глазах. Едва муж отошёл, как к ней тут же стали стекаться знакомые и не знакомые люди, чтобы выразить своё почтение.

Вот и молодая женщина, подойдя к ней в порядке очереди, протянула украшенный золотом и драгоценными камнями футляр.

— Прошу графиня, примите от моей семьи этот скромный подарок, — попросила она, стыдливо пряча глаза за плотной вуалью на лице.

Взяв его в руки, Элиза открыла и все кругом ахнули, едва увидев тончайшей работы веер, выполненный из слоновьей кости и сплошь усыпанный драгоценными камнями. Взяв его в руку, она не смогла выпустить обратно, хотя обычно старалась не принимать подарков от незнакомых людей. Отдав футляр слугам, она повернулась к девушке, которая с поклоном замерла неподвижно.

— Думаю нам стоит отойти, чтобы я могла вас поблагодарить приватно, — понимая, что такое не дарят просто так, она показала глазами в сторону дамской комнаты, Девушка сделала книксен и заспешила за ней. Зайдя внутрь одной из специальных комнат, где дамы могли поправить косметику или выполнить свои естественные потребности, она подперла собой дверь, чтобы их никто не побеспокоил.

— Кто ты и чего тебе нужно? — небрежно спросила она у коленопреклонённой девушки напротив.

— Лично мне ничего не нужно, — вуаль откинулась и на девушку посмотрели двойные зрачки красивых глаз, смутно знакомого лица, — но у его святейшества видимо есть к вам какие-то вопросы.

Сердце Элизы испуганно вздрогнуло, когда в глазах говорившей с ней девушки появилась третья пара зрачков.

— Да, нам точно есть о чём поговорить с Элизой, — другими интонациями заговорила собеседница, — собирайся, мы едем обратно домой.