Владимир Абрамов - Месть сурка

Вейла прекратила вырываться и испуганно замерла. Хватка на правом плече слегка ослабла, но места под крепкими пальцами горели пламенем. Жизель подумала, что там наверняка останутся синяки.

— Что вам надо? — с осторожностью спросила она.

— Ты дура или прикидываешься? — появился стальной блеск в глазах Дункана. — Чары убрала и не вздумай колдовать!

— Я не ведьма, месье… — перепугалась Жизель. — Всё-всё, я взяла под контроль шарм.

Дункан почувствовал облегчение. Он больше не испытывал нестерпимой тяги к незваной гостье.

— Так-то лучше… вейла… — его голос звучал грубо. — Что вам от меня нужно?! Говори правду! Мне терять нечего, я парашютист — мы там все отмороженные!

Вейла сразу поняла, о чём идёт речь. В отличие от большинства ограниченных волшебников, вейлы отлично ориентировались в мире маглов. Парашютисты — самые отмороженные французские военные из Иностранного легиона. Шутить и играть с таким маглом ей совсем не хотелось. Тем более с маглом, который знает о волшебниках и вейлах и носит на поясе взрывчатку, а в «призраков» сходу кидает гранату и стреляет.

— Месье, я действительно не ведьма. Я обычная вейла, живу тут на другой окраине посёлка. Я всего лишь ваша соседка.

— Не кроши мне круасаны на уши! ЧТО, ЯПОНСКИЙ ГОРОДОВОЙ, ВАМ ОТ МЕНЯ НАДО?! На кого работаете? Вас наняли колдуны?

— Нет-нет, месье Олгарт. Я не работаю на магов. Нам нужна ваша земля.

— Кому «вам»?

— Нам — конклаву вейл. Нашим детям сложно расти среди маглов и волшебников. Особенно в подростковом возрасте вейлы ещё не умеют брать под контроль шарм, отчего у них случается множество неприятностей. Мы собирались выкупить весь посёлок — ваш дом последний…

— Дикие бабы! — Дункан не спешил отпускать вейлу. — А просто предложить продать дом не судьба?

— Ты бы согласился?

— Запросто! — усмехнулся Хоггарт, глядя на широко распахнутый рот ошарашенной девицы. — Это же не родовое поместье. Мне плевать, где жить, лишь бы в тишине и никто не трогал. Но… теперь я просто так не продам дом. Зато готов обменять…

— Месье Олгарт, назовите цену, — Жизель с надеждой на то, что всё же удачно зашла, устремила на мужчину слезливые глаза.

— Оборотни.

— Что?! — опешила она.

— Мне нужен адекватный оборотень. Сведите меня с оборотнем — дом ваш…

*Мерде — французское ругательство. Что-то наподобие нашего “Дерьмо”.

Для сопротивления шарму вейл не нужно быть магом. Для этого необходима сильная воля. Дункан не прыщавый подросток, чтобы лезть под первую попавшуюся юбку. Он сразу заподозрил, что невероятно сильная тяга к девушке неестественная. К тому же он ожидал подлянки. Его сила воли оказалась сильнее шарма вейлы, несмотря на то, что он неистово хотел разложить Жизель.

Повезло, что она оказалась не ведьмой и он подстраховался. Взрывчатка и доброе слово повышают шансы на успех в переговорах. Вейла оценила выгоду подобной сделки. Для их ковена свести магла с оборотнем не представляло труда, при этом вместе с домом магла они получали в своё полное пользование целый посёлок. Выгода настолько очевидна, а страх перед отмороженным парашютистом столь велик, что вейлы решили провести сделку честно и даже не пытались стереть маглу память.

Уже на следующий день Дункан съехал из дома вместе со всем своим скарбом, уместившемся в сумке путника. Ситроен, похожий на улитку-переростка, которой в задницу сунули бревно, отчего она выпучила глаза-фары, медленно плёлся по дороге к деревне Айринхак в коммуне Бертолен, где должна состояться встреча с оборотнем. У Хоггарта была опаска, что ведьмы-мутанты его кинут, но такой шанс обрести возможность видеть сквозь маглоотталкивающие чары он не желал упускать.

Деревня расположена в красивом месте — лесе Паланги. Ещё его называют «зелёным сердцем» Родеза. Весной тут можно любоваться дикими нарциссами и маками, полями одуванчиков, летом можно собирать грибы. Уголок нетронутой природы в горной местности.

С 1820 года в коммуне Бертолен велась добыча угля в шахтах глубиной до ста пятидесяти метров, но последняя шахта была закрыта в 1956 году. Работы не стало, поскольку вся жизнь крутилась вокруг шахт. После этого оттуда стали уезжать люди.

Из общедоступных сведений известно, что к концу восьмидесятых в коммуне остались жить редкие старики, получающие пенсию, и ещё более редкие фермеры. Старики выращивают виноград. Фермеры разводят скот на продажу молока и мяса. Но их тоже скоро совсем не останется, так как невыгодно этим заниматься. Расходы превышают доходы, отчего мелкие фермеры вымирают.

К девяносто второму году почти вся коммуна опустела. Вся молодежь перебралась туда, где есть работа, остальные спились и отправились удобрять землю, ибо вино в этой местности невероятно дешёвое. Держать свой небольшой виноградник для местных жителей само собой разумеющееся.

Совокупность факторов наводила на мысль, что это идеальное место для оборотней. Лес, отсутствие людей, никаких туристических достопримечательностей, в общем, глухомань. Так что место встречи явно выбрано не зря.

Двигатель мощностью двадцать девять лошадиных сил едва тянул маленький автомобиль по горной местности. Он задыхался от нехватки воздуха, сильно грелся и выдавал едва половину мощности. Вначале Дункан умудрился разогнать эту тарантайку до шестидесяти километров в час, но к концу подъёма с трудом плёлся меньше тридцати, при этом молился всем богам, чтобы эта улитка не заглохла и не закипела.

Машина не подвела — доехала до деревни. Виды — закачаешься! Всё покрыто зеленью, много винограда, оплетающего стены домов. Вдоль домов высажены постриженные квадратом густые кусты. Сладкий чистый горный воздух щекотал ноздри. Склоны усеяны высокими деревьями и низенькими пихтами. Сами же жилища — произведение старинного искусства. Многие из них построены из камня в стиле горных шале конца восемнадцатого — начала девятнадцатого веков. Несколько коттеджей построены из тех же серо-бежевых камней, но уже в более современном стиле первой половины двадцатого века. Но все они облагорожены под современные реалии. Видны линии электропередач, наверняка имеется водопровод.

На самом верху горы над всей деревней возвышается небольшой замок: слева у него большая круглая башня, справа небольшая квадратная башенка. Над квадратной башенкой развевается французский флаг. На высокой стене перед башней, которую видно со всей округи, висит большой синий баннер с надписью белыми буквами «Бертоленский фестиваль 92. 3 августа».

С грустью подумав, что фестиваль он уже пропустил, поскольку август заканчивался, Дункан остановил автомобиль возле первого здания при въезде в посёлок. Большое трёхэтажное строение выделялось на фоне прочих построек своей схожестью с многоквартирным домом. Перед ним установлено два столика с пляжными зонтиками и стулья со спинками. На одном из стульев курил пожилой мужчина в сером костюме.