Макс Роуд - Уходящая звезда. Алмаз Холлистока

— Никогда так не пробовал, — признался Холлисток, — сейчас…

— Да! — сказал он через некоторое время. — Действительно, необычное сочетание.

— Я научилась этому в университете. Там вообще много чему учат!

Холлисток, глядя на хитрое выражения ее лица, понятливо кивнул и засмеялся. Некоторое время они развлекались подобным манером, пока внизу вновь не раздался звонок.

— Это тоже к нам, — сказала Анна, прислушавшись.

— Да, это скорее всего Блашниц, — согласился Генрих.

— Почему днем даже ты не всегда можешь точно определить вампира? Ты тоже чувствуешь только его присутствие?

— День — не наше время! — развел руками Холлисток. — Зато мы не сгораем на свету, как остальные наши собратья, и вообще неплохо себя чувствуем. Выйду-ка я его встретить.

Он открыл входную дверь в тот самый момент, когда Блашниц, а это был он, протянул руку к звонку на стене.

— Здравствуйте, Иоганн! — Генрих вынул изо рта сигару и пригласил того войти.

— Здравствуйте, герр Холлисток. Я рад, что оказался так быстро вам в чем-то полезен. Здравствуйте, фрау Анна!

— Вполне возможно, что окажетесь, — ответил Холлисток, проходя за стол и указывая на место перед собой. — Садитесь.

— Вам принести что-нибудь? — Анна посмотрела на Блашница.

— Нет, спасибо.

— Знаете, Иоганн, — сказал Холлисток, — я не стану утомлять вас словами, а сразу перейду к делу. Скажите, у вас есть свободное время?

— Для вас сколько угодно, герр Холлисток.

— Ну-ну! Мне вовсе не надо никакого самопожертвования. Три дня вы можете мне уделить? Но только полностью, Иоганн.

— Могу, герр Холлисток. Когда надо начать?

— Лучше всего, прямо сейчас.

— Я готов!

— Ну и отлично. Только не удивляйтесь моей просьбе. Я хочу, чтобы на эти три дня вы заменили ту бабушку-консьержку, которая вас встречала на входе. Она работает только днем, а вы должны не покидать свой пост ни днем ни ночью. Это очень важно, Иоганн, и уж если я решил просить вас о помощи, то можете поверить, что это действительно сверхсерьезная задача.

— Хорошо, я готов приступить к работе прямо сейчас. Что нужно делать? Вы ждете кого-то?

— Жду, — Холлисток пренебрежительно фыркнул. — Вы должны смотреть, чтобы никакой вампир или просто странный человек не прошел ко мне просто так. Вы очень чувствительны, Блашниц, иначе как бы вы поняли кто я такой, выделив меня из всей уличной толпы, а именно это мне сейчас и требуется. Смотрите внимательно за всеми и помните, что беспрепятственно пройти в наши две квартиры, кроме нас, может только Масси. Вы его видели и квартиру на третьем этаже тоже посещали, так что, думаю, по этому поводу у вас не должно быть вопросов?

Блашниц кивнул.

— Тогда всё, друг мой. Сейчас можете съездить домой, предупредить жену, ну и так далее. А через два часа я буду ждать вас. Кстати, переоденьтесь в костюм, Иоганн.

Когда Блашниц ушел, Холлисток посмотрел на Анну, которая все время молчала, но удивление на ее лице говорило само за себя.

— Надо сказать бабушке, что она может идти домой. Выплати ей жалованье за две недели и еще дай премию, чтобы не было особых вопросов.

— Она будет расспрашивать, что и как, — Анна с сомнением покачала головой. — Что ты вообще задумал?

Холлисток подошел к ней и сел рядом, взяв за руку:

— Мы же договорились, что дом становится крепостью. Иначе нельзя, милая. Консьержке скажешь, что её место, как и весь подъезд будет ремонтироваться, а когда ей выходить на работу, ей сообщат. Блашниц побудет на ее месте несколько дней, а за это время я найду и ему замену.

— Кто же это будет?

— Следующей ночью я выйду в потусторонний мир, поговорю там с кем надо, и мы постараемся собрать сход вампиров Бонна и окрестностей, чтобы они подменяли друг друга. Поставим их на чердаке, в подвале, словом везде, где есть темнота.

— А как же секретность, Генрих? Этот Олбисон так вовсе не сунется, если узнает, какая у нас охрана.

Холлисток сокрушенно махнул рукой:

— Какая уж там секретность! Он и так всё знает, а охрана лишней нам точно не будет.

— Хорошо, тебе лучше знать. — Анна посмотрела на часы. — Консьержку прямо сейчас снимать?

— Да. Не надо, чтобы она видела, что на ее место заступает другой.

— Хорошо, пойду тогда оформлю ей документы.

Анна ушла, а Генрих, посидев еще немного в тишине, включил телевизор, и долго щелкал кнопками на пульте, тщетно пытаясь найти что-нибудь интересное.

Прошло не меньше часа, пока Анна, периодически входившая и уходившая, сделала все дела и села рядом.

— Место для Блашница свободно, — объявила она. — Я обошла также все квартиры и сообщила об изменениях. Где никого не было, оставила записки.

— Ты у меня умница! — Холлисток поцеловал ее. — Ну что ж, теперь нам остается ждать его прихода. Интересно, а где же Масси ходит столько времени!

— Список был большой, — улыбнулась Анна. — Наверное, по магазинам ходит.

— Как же! — с иронией сказал Холлисток. — Купит всё в ближайшем супермаркете, а сам сидит где-нибудь в бирштубе. Ничего, скоро появится. Знаешь, милая, я сейчас поднимусь наверх, переоденусь. Да и вообще, как то смешно сидеть с оттопыренными от денег карманами. Скоро вернусь.

— Хорошо, — улыбнулась она, — я пока разолью нам еще ликера, очень уж понравилось!

Холлисток вошел в свою квартиру, запер двери, и выложил из карманов деньги, разложив их на столе. Несколько минут он задумчиво смотрел на ровные голубые пачки, а затем одним движением сгрёб их во внутренний ящик. После этого достал мешочек с камнями, положил его рядом на полку, и снимая на ходу пиджак, пошел в свою комнату. В этот момент раздался звук открывающегося замка, и на пороге появился Масси.

Холлисток, уже взявшийся за ручку двери, повернулся:

— Что так долго?

— Задержался, извините.

— Я тебя даже не почувствовал, — Генрих смерил его взглядом, — крадешься, как мышь!

— Скорее как кот, шеф! — засмеялся Масси.

— Все купил?

— Ясное дело.

— А сумки где?

— Внизу.

— Ну хорошо, — и Холлисток продолжил прерванное движение, снова потянувшись у ручке.

Зайдя в комнату он открыл шкаф, повесил на плечики пиджак, и уже собирался снять рубашку, как вдруг остановился, словно пораженный громом. «Шеф»! Это слово Масси не произносил никогда, вернее, оно полностью отсутствовало в его лексиконе, а кому, как не ему, Холлистоку, было о том не знать. Страшная догадка мелькнула у него в голове, и в следующее мгновение Генрих бросился в гостиную. Так и есть! Пока, на которую он выложил из кармана камни, чтобы переодеться, была пуста! Впрочем, пуста была и квартира, а Масси исчез, причем выбежал он настолько стремительно, что даже не до конца закрыл за собой дверь.