Лэйни Тейлор - Дочь дыма и костей

Храм, относившийся к средневековому монастырю, сгорел около трехсот лет назад, однако стены монашеской обители уцелели, и теперь тут располагается оригинальнейшее кафе, аналог которому вы вряд ли где-либо встретите. Интерьер украшен классическими статуями, щеголяющими в противогазах времен Первой мировой войны из личной коллекции владельца заведения. Легенда гласит, что монастырский повар лишился рассудка и отравил всех обитателей монастыря гуляшом. Какое, по-вашему, тут фирменное блюдо? Конечно, ГУЛЯШ! Располагайтесь на бархатном диване и положите уставшие ноги на гроб. Вполне возможно, что черепа в шкафу за барной стойкой принадлежат убитым монахам. А может быть, и нет…

И последние полгода под арку то и дело совали нос любопытные бэкпекеры, [1] Бэкпекер (от англ . backpack — «рюкзак») — турист, путешествующий за небольшие деньги, чаще всего принципиально отказываясь от услуг туроператоров. — Здесь и далее примеч. пер . жаждущие увидеть какое-нибудь мрачное проявление Праги, чтобы написать об этом на открытке домой.

Однако сегодня здесь было затишье. В углу супружеская пара иностранных туристов фотографировала своих детей, натянувших противогазы; у бара, сгорбившись, сидели несколько мужчин. Большинство столов — в виде гробов, — дополненных низкими диванчиками с бархатной обивкой, пустовали. Повсюду стояли римские статуи: боги и нимфы высотой в человеческий рост с отломанными руками и крыльями, а посреди зала высилась копия конной статуи Марка Аврелия с Капитолийского холма.

— Вот здорово, Мор свободен! — воскликнула Кэроу, направляясь к скульптуре.

Массивный император — в противогазе, как и его конь, — всегда напоминал Кэроу сеющего чуму первого всадника Апокалипсиса. Девочки любили столик в его тени — место хоть и уединенное, но с прекрасным обзором всего кафе сквозь конские ноги — удобно, если вдруг зайдет какая-нибудь интересная личность.

Они сбросили портфели и повесили пальто на каменные пальцы Марка Аврелия. За барной стойкой одноглазый владелец поднял руку, и они помахали в ответ.

Девочки приходили сюда вот уже в течение двух с половиной лет — с первого года обучения в лицее. Тогда им было всего по пятнадцать. Кэроу только что приехала в Прагу и никого здесь не знала. Чешский все еще оставлял во рту странный привкус незнакомой пряности. Этим языком она овладела совсем недавно, не обучаясь, а загадав желание, — в день рождения Бримстоун всегда пополнял ее коллекцию иностранных языков.

Раньше Кэроу училась в Англии, в школе-интернате, и хотя британским английским владела безупречно, все-таки больше пользовалась американским вариантом, на котором разговаривала в детстве, поэтому одноклассники считали ее американкой. Но это было не так. Она не принадлежала ни одной стране, все ее документы были поддельными. А единственный язык, который она выучила с рождения, к человеческим не относился.

Зузана была родом из Чески-Крумлова, очаровательного городка на юге Богемии, из старинной династии мастеровых, занимавшихся изготовлением марионеток. Ее старший брат поверг семью в шок, поступив на службу в армию, но сама Зузана жить не могла без кукол. Она и продолжила семейную традицию. Как и Кэроу, в лицее Зузана никого не знала, и так уж получилось, что в самом начале первого семестра им обеим поручили расписать стену в одной из местных начальных школ. Целую неделю по вечерам девочки рисовали, стоя на стремянках, а после работы стали захаживать в «Ядовитую кухню». Тогда и началась их дружба. Позже хозяин кафе попросил их разрисовать стены уборной скелетами в обмен на месяц бесплатных ужинов — он рассчитывал, что они не забудут дорогу сюда. Так и случилось — уже два года они оставались верны заведению.

Взяв по порции гуляша, девочки обсуждали выходку Каза, волосы в носу учителя химии (Зузана утверждала, что их можно заплести в косички) и идеи проектов на предстоящий семестр. Вскоре разговор плавно перешел к новому красавцу скрипачу в оркестре Пражского театра марионеток.

— У него есть девушка, — скорбно произнесла Зузана.

— С чего ты взяла?

— В перерывах он только и делает, что строчит эсэмэски.

— Ну и что? А вдруг он разоблачил преступника и шлет ему загадочные послания, чтобы вывести из себя, — предположила Кэроу.

— Ага, конечно. Как я сама не дотумкала?

— Я хочу сказать, почему сразу девушка? Могут быть и другие объяснения. В конце концов, давно ты стала такой застенчивой? Поговори с ним!

— И что я скажу? Прохлаждаемся, красавчик?

— Хотя бы.

Зузана фыркнула. В театре она работала ассистентом кукловода и незадолго до Рождества по уши втрескалась в скрипача. Обычно не стеснительная, девушка едва перебросилась с ним несколькими фразами.

— Наверное, он думает, что я маленькая, — жаловалась она. — Не представляешь, каково это — быть ростом с ребенка.

— С марионетку, — сказала Кэроу.

Никакого сочувствия к подруге по этому поводу она не испытывала. Миниатюрная Зузана казалась ей совершенством, она была как лесная фея, которую так и хочется посадить себе в карман. Впрочем, бешеная и кусачая фея.

— Да, очаровательная кукла Зузана! Посмотрите, как она танцует.

Зузана сделала ломаное движение руками, словно марионетка-балерина.

— Ух ты! — воскликнула Кэроу. — Вот что тебе нужно для проекта! Сделай огромного кукловода, а сама будешь марионеткой. Понимаешь? Кукольное представление наоборот. Такого ни у кого не было. Ты — кукла, танцующая на нитях, только на самом деле твои движения заставляют двигаться кукловода.

Зузана замерла. По выражению ее лица Кэроу поняла — подруга представляет себе картинку.

— Кукла будет просто громадная, — задумчиво произнесла она.

— Сделаю тебе макияж — не отличишь от игрушечной балерины.

— А как же ты? Идея ведь твоя.

— Дарю! Не хватало мне только мастерить огромную марионетку.

— Тогда спасибо. А для себя ты что-нибудь придумала?

Нет, не придумала.

В прошлом семестре на курсе костюмеров Кэроу соорудила крылья ангела. Оснастка, с помощью которой крылья крепились на спине, позволяла поднимать и опускать их. В полностью разложенном виде ее творение давало пышный размах в двенадцать футов. Она надела крылья, чтобы продемонстрировать Бримстоуну, но так и не добралась до него. В передней ее остановила Исса — добрейшая Исса! — и зашипела, раскрыв капюшон кобры:

— Ангел! Ну и кощунство! Сейчас же сними! О, милая девочка, не могу смотреть на тебя.

Такое поведение выглядело очень странно. Теперь крылья занимали целую стену над кроватью в крошечной квартирке Кэроу.

В текущем семестре ей нужна была тема для серии рисунков, но пока в голову ничего не приходило. Размышляя над тем, что бы такое придумать, Кэроу услышала перезвон колокольчиков у двери. В кафе вошли несколько человек, а за ними мелькнула стремительная тень, не ускользнувшая от взгляда девушки. По размерам и очертанию тень напоминала ворона.