Френк Слотер - Дьявольская игра

Все было так просто, и Майк удивлялся, почему он не мог принять логичное объяснение этой загадки так же безоговорочно, как это делал психиатр.

— Как долго может продлиться такое состояние?

— Думаю, что недолго, — сказал Маккарти, — если послеоперационное выздоровление пойдет нормально, она превратится в красивейшую девушку и превзойдет даже Лин Толман. Мужчины будут бегать за ней табунами. Мне и самому нравится эта идея. — Он испытующе взглянул на Майка. — Если, конечно, вы не захотите исполнить роль Пигмалиона и оставить ваше творение при себе.

— Об этом можете не беспокоиться, — сказал Майк твердо. — Когда я учился косметической хирургии в Нью-Йорке, я понял, что большинство моих клиентов будут составлять женщины, желающие исправить свою внешность, чтобы привлекать мужей, любовников и так далее. Поэтому я всегда четко разграничиваю свою личную и профессиональную жизнь.

Маккарти пожал плечами:

— Если бы все мужья полностью выполняли свои функции любовников, у нас с вами было бы гораздо меньше работы. Креме обычных психозов, психиатру чаще всего приходится иметь дело с жалобами женщин, которые хотят, чтобы их любили, пусть даже и сам доктор, который пытается оказать им помощь.

— Аналогичное положение и в косметической хирургии, — согласился Майк. — Я лично решил не вступать в романтические отношения со своими пациентками.

— Это гораздо труднее, чем то, что делают многие ваши коллеги. Некоторые косметические хирурги в этом городе, а еще хуже на Западном побережье, ведут себя так, что по сравнению с ними Казанова может показаться желторотым птенцом.

— Вы осмотрите мисс Берк повторно и возьметесь за лечение этого личностного нарушения, если, надеюсь, это действительно то, о чем мы говорили?

— Конечно. А если вы возьмете меня своим пациентом, я некоторое время побуду в больнице и смогу ее видеть практически каждый день.

— А что же я могу сделать для вас?

— Завтра у меня начинается летний отпуск, и я хотел бы сделать подтяжку на лице. Это вас удивляет?

— Нисколько. В наши дни многие мужчины это делают, но обычно они старше вас.

— Мне сорок семь, но, как вы можете судить по лицу, я успел очень многое за эти годы, хотя, к счастью, все остальное сохранилось в хорошем состоянии. Как вы считаете, мое лицо можно омолодить?

Майк придвинулся ближе и направил настольную лампу на лицо Маккарти, чтобы лучше его рассмотреть.

— Оно ужасно, да? — спросил психиатр, криво улыбаясь.

— Я видел и похуже. Скажите, почему вы носите вандейковскую бородку?

— Вы хотите знать, чего я стыжусь? Я хочу скрыть впалый подбородок.

— Я так и подумал. — Майк вернул лампу в прежнее положение. — Вы влюблены в свою бороду?

— Не больше, чем в мешки под глазами, обвислые щеки и впалый подбородок.

— В таком случае я предлагаю полную реконструкцию лица: убрать жировые мешки под глазами, опустить переносицу до прямой линии и, используя кость, составляющую горбинку вашего носа, нарастить подбородок.

— А вы сможете все это сделать за один присест?

— Запросто. Для наращивания подбородка проще всего использовать кость переносицы, но я не могу сказать, хватит ли этой кости для поднятия подбородка в нужной пропорции с остальным лицом, пока вы не сбреете бороду. Но если нам потребуется еще, я могу взять немного от подвздошной кости или даже хрящ от одного из ваших плавающих ребер.

— Считайте, что я ваш пациент, но относительно носа я еще подумаю. Я, знаете, привык к нему, как Сирано.

— Оставьте нос, какой он есть, если хотите, — сказал Майк, — я могу взять фрагмент кости для подбородка в другом месте.

— Когда вы можете сделать операцию?

— Как только вы освободитесь. Я еще не развернул полностью свою практику косметической хирургии.

— А можно это сделать в понедельник утром?

— Я позабочусь о палате и операционной, когда поеду через несколько минут в университетскую больницу осмотреть Жанет Берк, — пообещал Майк. — Хотите знать, каков будет мой гонорар?

— Где-то в Библии сказано, что золотые руки заслуживают вознаграждения. Я предоставляю это решать вам.

— Обычно за такую работу я беру пять тысяч, — сказал Майк, — но, учитывая профессиональную скидку коллеге-врачу, могу снизить сумму до трех.

— Меня это устраивает, — кивнул Маккарти.

— Вам лучше зарегистрироваться в больнице для предварительной анестезической подготовки после ленча в субботу, — сказал ему Майк. — Во время выходных я буду в городе, поэтому зайду в воскресенье утром и сделаю несколько рентгеновских снимков, чтобы изучить вашу внешность без бороды.

— Мне страшно об этом подумать, — произнес Маккарти игриво, — до встречи в воскресенье, доктор.

Жанет Берк не спала, когда Майк вошел к ней в палату университетской больницы на следующее утро. Судя по записям, за ночь ей пришлось сделать только одну подкожную инъекцию.

— Вы хорошо выглядите, — сказал он ей.

— Обманщик! Я выгляжу, как человек в железной маске. Как долго мне еще придется носить эту штуку?

— Около двух недель, пока не начнут срастаться сломанные кости.

— Все прошло по вашему плану?

— Прекрасно. Теперь я намерен снять трахеотомическую трубку.

— Когда сегодня утром я не увидела вашу модель, я испугалась, что вы ее убрали, потому что я не буду на нее похожа в конце концов, — призналась Жанет, когда он залеплял маленькую ранку у нее на шее.

— Я отвез модель к литейщикам по дороге в больницу, чтобы они отлили ее в бронзе.

— Вы всегда так уверены в результатах своей работы?

— Я обещал сделать вас прекрасной, как вы и хотели. Есть ли у вас какие-либо жалобы к настоящему моменту?

— Только одна. Почему у меня забинтована грудь? Каждый раз при глубоком вздохе я чувствую какое-то напряжение и несколько раз ощущала боль в подмышках.

— Это для того, чтобы предотвратить накопление крови или ее сыворотки около протезов…

— Каких протезов?

— Я имплантировал протезы с силиконовым желе в обе ваши груди.

— Я знаю все о силиконовых имплантантах. Я писала о пластических операциях, которые в Чикаго называются «увеличивающая маммопластика». Так вы хотите сказать, что вставили мне этот… эти протезы?

— В конце операции на лице ваше состояние было вполне удовлетворительным, поэтому я сразу перешел ко второй стадии и имплантировал протезы из силиконового желе в обе ваши груди, как вы и просили.

— Я не помню, чтобы я просила вас что-то делать с моим бюстом, доктор. — Ее голос звучал довольно сердито.

— Когда я уходил от вас вечером перед операцией, вы окликнули меня и сказали: «Поскольку вы намерены превратить меня в богиню, доктор, тогда сделайте мне соответствующую грудь». Вы также дали письменное согласие на операцию.