Галина Гончарова - Крест и крыло

Но это что-то было настолько ужасным, что девочка даже говорить об этом не могла.

Костя сказал, что ее вылечат покой и одиночество - и не ошибся. Прошло несколько месяцев - и Юля начала улыбаться, смеяться, шутить, стала похожа на себя прежнюю... и в то же время...

Что-то в ее дочери проскальзывало теперь такое... как в Косте.

Холодное. Жестокое. Безразличное. Как в глазах пантеры. Не тронь. Не пощадит.

И зримое отображение этого принципа Аля видела сейчас.

Она плохая мать? Возможно! И те, кто опекает ребенка потакая ему во всем и убирая у него из-под ног каждый камушек, осудят ее. Несомненно. Но Аля всегда была сторонницей самостоятельности. Твои проблемы - тебе и решать. Сама нажила, сама и разбираться будешь. И не надо говорить об опе-ке, о том, что за детьми надо следить...

Ты не сможешь проследить за ними всю жизнь. Рано или поздно придется дать им напутственный пи-нок в жизнь. И что тогда?

Они просто не смогут жить самостоятельно. Вы не сажаете в открытый грунт драгоценную орхидею. Нет. Но почему-то, вырастив ребенка, подобно той орхидее, вы не замечаете, что жить-то ему под от-крытым небом. А когда он или она ломаются, появляется такое детское удивление - почему!?

Да потому, что детей надо не только любить, а еще учить и воспитывать. Пока они маленькие, и их проблемы еще маленькие, их можно проконтролировать. Но со стороны. Так, чтобы ребенок не знал о вашей помощи. И был свято уверен, что проблему решил он сам. Тогда, если возникнет следующая проблема (а она обязательно возникнет, ведь жизнь - это ведь не только танцы на лужайке, но еще и корни под ногами), он будет уверен, что надо попробовать самому. И решить, и разобраться. И спра-вится. А потом это войдет в привычку. Ребенок привыкнет, что вы рядом, что вы его любите, но никто не станет постоянно водить его за руку и вытирать сопли. И привыкнет к самостоятельности.

Юля и привыкла. И решала свои проблемы сама. Обратная сторона медали - Аля и рада была бы по-мочь своей девочке, но не могла. Не знала в чем. Хотела добиться правды, но муж запретил. Да и ка-кое-то внутреннее чутье подсказывало: 'Не тронь. Хуже будет'.

Она - плохая мать? Аля не могла найти ответа на этот вопрос.

Она и не подозревала, насколько далеко ушла ее девочка. В этом отношении Томка оказалась даже полезна. Как индикаторная бумажка, она показала все самое худшее в Юле. И Аля поняла - ее ребе-нок уже знает, что такое - смерть. И бывает жестоким.

Она не испугалась этого. Что бы там ни было - это ее девочка, и Аля все равно ее любит. Но с Костей надо было поговорить.

Что происходит? И почему это происходит? И этот Алекс... он странный. Но в чем его странность? Сегодня Аля решительно была настроена добиться от Кости ответа.

Глухо щелкнул замок. И Аля выбежала навстречу мужу.

- Костенька! Наконец-то!

Костя обнял ее и притянул к себе. Несколько минут они просто стояли, обнявшись - и Аля наслажда-лась его близостью. Костя здесь. Он рядом с ней. И ему можно уткнуться носом в плечо и как когда-то давно, поведать о всех своих проблемах. И знать, что это плечо не согнется, даже если на него нава-лится гора. Если бы и ее дочь нашла себе такого же мужчину...

- Что случилось, родная? Тебе же спать надо...

- я тебя ждала. И поговорить хотела.

Костя задумался. А потом махнул рукой.

- Ладно. Сейчас я переоденусь и приду в спальню. И поговорим, хорошо?

Аля кивнула.

- Кушать хочешь? Разогреть что-нибудь?

- Разве что стакан молока.

Аля скользнула обратно на кухню. Молоко в доме было всегда. И не порошковое, а настоящее, де-ревенское...

Когда она пришла в спальню, Костя уже лежал под одеялом. Поблагодарил за молоко и кивнул на соседнюю подушку. Но Аля не торопилась.

- Костя, давай сначала поговорим.

- О чем?

- О нашем ребенке. Что творится с Юлей? Люди эти странные Алекс, Леонид...

- Они обычные люди. Просто Алекс умудрился в Чечню попасть...

- Он же молоденький совсем!

- Он ребенком был. Семнадцать лет, сопляк без царя в голове. В плен попал, над ним там поиздева-лись от души. Ты еще его шрамы не видела. И это только на теле. Лицо не уродовали, а вот все осталь-ное... Так что не напоминай ему про это. Хорошо?

- Костя, ну я же не изверг! А Юля знает?

- Да. Он тогда с ума сходил. Юля его из этого кошмара вытащила, он теперь за нее в огонь и в воду. Так что я за них спокоен. А Леонид просто спец по безопасности. У него тоже за спиной много чего есть. И поверь, он не меньше меня повоевал.

- Верю. А с ним Юля как познакомилась?

- В спортзале.

Аля вздохнула. И задала главный вопрос. Она боялась услышать ответ, но в то же время...

- Костя, а что с ней случилось полтора года назад? Когда мы уехали отдыхать? Я же видела, я все ви-дела, но молчала. Сейчас - можно?

Костя долго молчал. А потом вздохнул.

- Аля, а ты уверена? Во многих знаниях многие горести, или как-то так...

- Ты мне библию не цитируй, ты мне ответь! - возмутилась Аля. - Это моя дочь! Я знать должна! Я и так молчала, пока могла!

- Хорошо. Дело в том, что пока мы были в отъезде, наша дочь умудрилась познакомиться с парнем. Их Катя познакомила. Помнишь, светленькая такая...

- Она же пропала без вести... ой!

- Да. Парень оказался маньяком. Что пережили бедные девочки, лучше даже не думать. Катя погиб-ла. Юле удалось выбраться. Но она убила негодяя. И подожгла дом, где он их держал. Случайно, но... смерть осталась смертью. Вот она себя и винила. И за убийство, и за то, что не смогла спасти подругу.

Аля задохнулась, прижав кулак к губам. Господи. Так вот почему...

- Но почему Катины родители...

- Аля, а ты бы смогла на ее месте рассказать им это?

Аля подумала.

- Нет.

- Она даже тебе рассказать не могла. Только мне. Я ведь и сам убивал. И под смертью ходил.

- Ты мог ее понять. Но разве я не могла бы?

- Аля, дела не в этом. Ты бы начала ее жалеть и опекать. А она и так ощущала себя виноватой.

- Почему!?

- Именно ей увлекся тот подонок. Именно она стала причиной. Как считает она сама - катализатором. Если бы не она, Катя бы не погибла. Её мучили, чтобы сделать больно Юле. Не заставляй меня рас-сказывать дальше.

Аля кивнула. Но вопрос все-таки задала.

- А они с Алексом...

- Пока это больше союз двух раненных душ, чем настоящий брак. Но им хорошо вместе. И я не стану возражать. И не удивляйся ее поведению. Ты знаешь теперь, что она пережила.

- Бедная моя девочка...

- Далеко не бедная. И уже не девочка. И не жалей ее. Жалость ломает.

- Костя...

- Да, родная. Наша девочка становится взрослой. Не лишай её этого права. Даже если тебе не нравит-ся результат.

- О чем ты! Это мой ребенок! Я буду любить ее, какой бы она ни стала!

- Знаю. Я тоже. И именно поэтому прошу тебя быть осторожнее.

Аля кивнула. Теперь она могла понять многое. Поступки ее дочери были легко объяснимы. Но...