Евгений Фоменко - Костная мука

Ладно, а где ночевать-то? Не на вокзале же? Куда он теперь может пойти-податься? Не домой, точно. Про друзей и знакомых тоже можно забыть. Еще и без связи остался…

Телефон — это вообще отдельная тема. Практически сразу выйдя из метро, Михаил набрал в интернете текст загадочного послания Влада. Как оказалась, все эти слова про тайны, которые никто и никогда не видел, принадлежали Иуде. Тому самому, который Искариот. Что бы это могло означать?

Потом Перевозов набрал номер толстяка-посредника. Долго никто не брал трубку. И только тогда, когда Михаил уже решил нажать отмену вызова, в трубке послышался мужской голос. Сложно было понять кто это, так как слишком уж сильны были помехи. На его: «Алло, Костя, это ты?» последовало: «Его нет и не будет». Все, а дальше только гудки.

После звонка толстяку Михаил по-настоящему разозлился на себя. Как человек, вплотную занимающийся сотовой связью, он прекрасно понимал, что современные технологии позволяют вычислить местоположение даже выключенного мобильного телефона. Аппарат пришлось выбросить в коллектор. Да, жалко, да, неприятно, но другого выбора просто не оставалось.

… Михаил тяжело выдохнул, сделал большой глоток янтарной жидкости. Подавился.

Вариант был только один — звонить дяде Севе. Или как его называли подчиненные — Всеволоду Борисовичу. Только он мог помочь в сложившейся ситуации. Вот вам и бог из машины как сказали бы древние греки.

Дядя Сева — старый друг отца и по совместительству полковник МВД. Всеволод Борисович и его жена Елена Сергеевна, будучи сами бездетными, очень тепло относились к Михаилу. Некоторое время он у них даже жил, когда только-только переехал в Питер. Сейчас он все реже общался с тетей Леной и дядей Севой, но связи с ними все-таки не терял. Поздравлял с праздниками, приезжал в гости. Так, а последний раз-то это было уже больше полугода назад… Значит, можно и потревожить старых знакомых.

Раньше Михаил никогда не просил помощи у дяди Севы, хотя подобные предложения с его стороны звучали неоднократно. Перевозов как-то решил, что такой сильный козырь как Всеволод Борисович нужно доставать из рукава только в критический момент, что не стоит беспокоить такого человека по пустякам. Видимо, тот самый час, когда без помощи дяди Севы не обойтись, все-таки пробил.

Номер мобильного телефона своего потенциального спасителя Михаил, естественно, не помнил, но вот домашний отложился в его памяти очень прочно. Ночью разбуди — ответит без запинки.

Пиво уже не лезло. Перевозов отставил в сторону наполовину пустой бокал.

— Ребята, телефончик дадите? Очень позвонить нужно, без связи остался, — развернувшись вполоборота, обратился он к компании студентов, оккупировавших сразу два соседних столика.

В том, что это были именно студенты, Михаил не сомневался. Сам так частенько в свои студенческие годы по забегаловкам разгуливал. Когда деньги были, естественно.

— Я заплачу, — на всякий случай добавил Перевозов.

Гул за студенческими столиками не стих. Только один парень с готовностью подскочил.

— А сколько дашь? — доставая телефон, спросил худощавый белобрысый парнишка.

— Э-э-э… Ста рублей хватит?

— Думаю, да! Только не по межгороду! — пряча протянутую купюру, предупредил студент.

— Не боись, не разорю, — буркнул Михаил, набирая номер.

В трубке послышался знакомый женский голос.

— Тетя Лена, — тут же затараторил Перевозов. — Здравствуйте, вы уж простите свиненка неблагодарного, что-то я вам уже давно не звонил. Только не подумайте, что забыл. Как ваше ничего?

— О, Мишка! Прохиндей объявился, — звонко рассмеялась Елена Сергеевна. Сложно было поверить, что этот девичий голос принадлежит сорокасемилетней женщине. — Да, что-то ты давно свою мордашку не показывал. Как наше ничего? Ничего! Все по-старому. Ты-то как, все лоботрясничаешь? Когда жениться-то будешь?

— Тетя Лена, — чуть не взмолился в трубку Михаил. — Да сколько ж можно про эту женитьбу! Всему свое время! Я еще молодой, я еще погулять хочу!

— Смотри, всех невест разберут, — прыснула в трубку Елена Сергеевна. — Ты когда в гости приедешь? Дядя Сева завтра возвращается из командировки, так ты бы мог как раз вечерочком к нам и заскочить. Я твоих любимых драников сделаю!

— Завтра? Из командировки возвращается? — поникшим голосом переспросил Перевозов. — Давайте завтра, вечерочком.

Перекинувшись еще парой предложений с тетей Леной, Михаил положил трубку.

«Да, невесело, и что теперь делать? Надо где-то до завтра перекантоваться. Но где? Сейчас попроситься надо было — сказать так и так? Нет! Мало ли чего. Надо ждать Всеволода! Он приедет и все решит…» — Перевозов почесал висок мобильным телефоном.

— Ну, ты все? Давай сюда трубу! — раздался нетерпеливый голос белобрысого юноши.

— Погоди, не суетись! — отрезал Михаил, — дай подумать!

— Э, ты чего?! Давай сюда трубу, — с нажимом продолжил студент.

Послышался скрежет отодвигающихся стульев. Студенты явно решили поддержать своего товарища, у которого, как могло показаться со стороны, отжимают мобильный телефон.

Михаил достал из кошелька еще одну сторублевую купюру, что сразу же успокоило компанию.

— На, еще один звонок и все! — Михаил уже набирал номер, который был написан на извлеченной из кошелька визитке.

— Алло! Привет! Это Миша! В меру нагловатый, но безмерно обаятельный! Я тут оказался совсем недалеко от тебя. Могу к тебе заскочить на минутку, — говорил в трубу Михаил, а у самого в голове крутилась единственная мысль: «Если она согласится, то я останусь у нее до завтра! Лишь бы согласилась, лишь бы…»

Марина согласилась.

Вернув телефон законному владельцу и тут же расплатившись по счету, Михаил пулей выскочил на улицу. Конечно, он находился вовсе не рядом с домом Марины, но что это меняет? Надо просто постараться побыстрее до нее добраться, ну скажем за полчаса…

Бомбила, который согласился везти в сторону Спортивной, нашелся сразу. Как будто он стоял у входа и ждал именно Михаила. Хоть в чем-то Перевозову повезло сегодня, хоть в чем-то! Он даже немного воспрял духом.

За окном автомобиля проносился вечерний Питер. Бомбила, оказавшийся дядькой кузьмичевского вида, с разговорами не лез, шансон не слушал, что пассажира полностью устраивало.

Девушки с приходом осени еще и не думали утепляться, а все так же светили голыми коленками.

«Раз на девок смотрю, значит, жить буду», — криво усмехнулся Михаил.

Церквушка, мимо которой они проскочили, заставила Михаила задуматься.

Почему Андрей Первозванный? Что это значило? Понятное дело, что Иуда — это был такой намек на Льва Троцкого как на главного предателя советского времени. И что — в банке лежит порошок из перемолотых костей Троцкого? Да ну, бред!