Олег Мизгулин - Морок

Олег, ты служил. Ты знаешь, что такое ответственность. Давай, не молчи! Давай, разговаривай! Не сиди сычом!

Головной встряхнулся, словно его окатили холодной водой. Потоптался взглядом как на экзамене, отхлебнул из чашки и не совсем уверенно сказал:

— Надо как-то их вытаскивать…

— Вот! Уже лучше! — С сарказмом заметил Зорин. — Уже конструктивно! Наташу с Ваньшей надо вытаскивать, цель обозначена! Только как… я ума не приложу.

Некоторое время они просто слушали треск прогораемых сучьев. Молчание не приносило покоя. Мыслей не было и хуже того: Вадим чувствовал, как одиноко он вязнет в болоте своих амбиций. Было видно: Люся не разделяет его направленности, это ладно… Бабий язычок знай свой закуток! Но Олег… Куда подевался Олег? Словно шторой огородил себя, затемнил что-то в голове и в просвет не выносит. Скверно когда единодушия нет. Очень скверно…

— Люсик? — Порушил тишину Олег. — Ты как, по-прежнему можешь входить ТУДА и выходить?

Куда «туда» не требовало уточнений. Люся в ответ только кивнула. Олег развернулся к Вадиму.

— План такой. Мы отпускаем Люсю и ждём. Ждать — это всё что мы умеем, Николаич! Как ни печально… А Люци попробует их найти и по-сестрински дать тумака. Да, моё солнышко?

Людмила просияла глазами и снова кивнула. Вадим призадумался, и было над чем. Ярко бросилась перемена в Олеге. День назад он устраивал скандал по поводу жёниных «проходов», искреннее переживал, беспокоился, а сейчас спокойно отправляет её, без тени страха в глазах. Ну и ну!

Зорин перевёл взгляд на Люсю.

— Что думаешь, Люся? Это вариант?

— Не стану лукавить, вариант не ух-ты, но лучше, чем ничего.

— Почему не ух-ты?

— Видишь ли, вероятность поиска сводится к одному шансу из тысячи…

— Здрасте, жопа, не скучай, это почему так?

Люся улыбнулась то ли скабрезной игре слов, то ли ребячьей простоте Вадима. Ответила снисходительным тоном учительницы начальных классов:

— Дело в том, что когда я вас водила общаться с вашим подсознанием, то делала это через свой континуум. Через свою кроличью нору. А ребята ушли каждый по своей линии. И пути эти вряд ли сообщаются. Попасть я к ним могу, если только они сами меня к себе проведут. Понимаете? Но есть надежда…

Она замолчала, будто внезапно что-то вспомнив.

— В чём есть надежда? — Поторопил её Вадим.

— М-м… Я попробую выпытать ответ у себя. — Неуверенно закончила Людмила. Что-то её смущало. — Давать гарантии и обещать я не могу. Попрошу подсознание подсказать, как и каким образом, а там видно будет. Или приду с ними или одна.

— Уверена, что придёшь? Так или иначе?

— Не зна… То есть, да! Уверена.

Вадим внимательно просканировал хмурую ложбинку на лбу девушки.

— Так да или нет?! Ещё раз и твёрдо! Твоё колебание меня не греет.

— Да, Вадим, да! Одна — это точно! А колебание — это по поводу приду ли я с ними.

— Да? — Вадим ещё раз с сомнением взглянул на Люсю, потом на Олега и буднично распорядился:

— Я подумаю. А пока тайм-аут! Если кушать никто не хочет, предлагаю поспать. Вне палаток, а так… в походном порядке. Мешки под голову, на травке… Мозги кипят, нужно успокоиться, ребята. Разгрузка нужна. Согласны?

Супруги не возражали. Улеглись, как могли и кому как сподручно. Олег для жены расстелил одеяло, а сам нашёл траву погуще и прибочил голову на рюкзак, поверх его положив ещё мягкий свитер. Сам Вадим, не привередничая к комфорту и того меньше, улегся пристроив голову на жестковатый мешок, приспустив козырёк кепи на глаза. Усталость не требовала удобства, лишь бы смежить веки, да отключить нудные мысли. Глаза закрылись с приятным удовлетворением, а вот мысли никуда не ушли, закружили тоской, словно обозлённые осы. Пропажа двоих удручала и не давала успокоиться. Тяжестью анкерного болта придавливало понимание, что сейчас их трое, а не пятеро. Трое… А поправится положение, шайтан его знает. В животе противно ныл страх, как в преддверии большей беды. Большей, чем есть на текущий момент. Страх не найти выход угнетал, уничтожал волю, разъедал изнутри, а собраться и проанализировать детали не хватало сил. Отпустить ситуацию как предлагало подсознание страшило ещё пуще. Неизвестное казалось болотом, которое всосёт их и уже не выплюнет никогда. Вадим чувствовал поражение и к нему примешанный позор за свою некомпетентность. Стыдоба… Таёжник-ас! Лопух!!! На войне бойцов берёг лучше. А здесь? И не война ведь. Чертовщина, но какая, что ты… Липкая, вязкая, как паутина. Выматывающая и сводящая с нормальных рельсов…

Вадим открыл глаза. Обманывать себя, что спит, расхотелось. Он привстал на локте и обнаружил Олега, неспящего и бросающего в дымящиеся угли свежий хворост.

— Не спал? — спросил и получил в ответ отрицающий жест головой.

— Мысли всякие, — буркнул, словно оправдываясь, Олег.

— Такая же канитель. — Зорин подсел к реанимированному огню, спросил тихо, чтоб не пробудить Люсю: — Что, Олежка, страшно?

— Необычно. Дикого ужаса нет. Какое-то новое состояние.

— Да? По поводу Люси… Ты серьёзно?

Олег посмотрел несколько обиженно.

— А что есть другой выход, Николаич?

— Нет. Но Люся… А если не вернётся?

— Всегда возвращалась, — равнодушно и даже бесцветно ответил Олег.

Зорин поглядел на Люсю, вернее на её спину. На секунду показалось, что девушка не спит, а прислушивается к их разговору.

— Мандражно мне что-то. — Зорин жарко зашептал, придвинувшись к Олегу почти вплотную. — В Чечне так не боялся, а тут… аж колотит всего. Попал бы в этот суп один, боролся б без оглядки. Своя жизнь как копейка. А тут вы…

Головной понимающе кивнул.

— Вадим, ты сильный мужик. Я тебя всегда уважал и уважаю. В этой хрени не вини себя. Мы сами дураки. Сбили тебя с панталыку. Значит мы и виноваты.

— Не о том речь, Олежка, не о том! Я впервые так лажаю! Перед вами, перед собой… Я не знаю что делать, хоть убей, не знаю… Бежать надо из этой задницы, бежать и молиться всем святым! А теперь двоих потерял, куда без них? Тупик, в твою черешню!

— Николаич, ты не раскисай! Ты главный! — Олег поглядел на спящую жену и приложил палец к губам, приглушая голос. — Что тупик, ты прав. Но молиться пробовали и бежать тоже… При полной группе спускались и что? Ничего. Три попытки было. А сейчас нет Ваньки, нет Наташки. Либо надо их извлекать, либо…

Он не договорил, что «либо». Люся зашевелилась, привлекая общее внимание. Почесав локоть, вытянула ноги. Шумно выдохнула. Женщина проснулась. Или сделала вид, что проснулась.

Спустя три четверти часа, оставшаяся часть группы сидела у костерка и получала вводный инструктаж от Главного Лица. Зорин привёл мысли в порядок, почаёвничал и даже посмеялся на, рассказанный им самим же, анекдот. Камень вроде упал и от сердца отлегло. Теперь он взвёл пружину, как затворную раму на акээме, собрал всё, что в себе нашёл, стал предельно сжат и деловито хмур. Солнце повернуло на вечер. Часы разменяли четвёртый круг после полудня. Вадим давал инструкции.