Олег Мизгулин - Морок

— Прыгал. Весело. Знаю! — Улыбнулся Вадим.

— Прыгал? Когда ж ты успел?

— До Чечни. Я ведь изначально всё-таки десантник. Голубые береты. У нас это было в обязательной программе.

— Вот те ну! А я не знал, что ты десантник. Думал что-то типа спецназ. Слушай, тогда и инструктора не надо! Ты проканаешь!

Вадим засмеялся и сказал, что инструктором ему быть не дадут. На то требуются соответстующие документы и разрешение. А вот подсказать, как и что, это запросто…

— Могу быть внештатным психологом. Лечить мозги перед прыжком. — Вадим говорил, но мысли его были далеко от разговора. Текущая проблема занимала всё его существо. А что если Олег прав? И выход через путь тамошнего мира? Да нет, прав-то Олег однозначно. Им не дадут спуститься, даже если он соберёт всю четвёрку. Значит, в перспективе заведомый проигрыш и бесполезная трата времени? А что, если не быковать, а попробовать договориться со своим подсознанием? Им предоставляют право выхода после прохождения определённой дистанции. Допустим! Опять же дали понять, что выйти назад захочет не каждый (мёдом ТАМ что-ли намазали?). А мне, Вадиму Зорину, командиру и виновнику всего приключения, важно, чтоб вышли все до одного. Как бы их ТАМ вкусно не кормили. Факт! Не обсуждается… И договориться надо со своим дубль-Вадимом именно на предмет такой концовки. А вот это уже стол переговоров! Надо попробовать. Нечто или некто застопорил шестерёнку времени, с тем, чтобы я пришёл к подобному решению. Ладно, попытка не…

— … идея фикс! — Трубил о своём Олег. Похоже, он переключился на дайверство. — Подводный мир, представляешь?! С аквалангом, как доктор прописал. Чин чинарём. Рыбёшки, ракушки, кораллы… Красота! И экстрим одновременно… Тоже хочу!

— Ты сказал пройти… — Вадим сознательно сделал паузу, тем самым обрубив Олеговы грёзы и переключив его на сущую тему. — А как? Люси нет. Часовни нет. Кто проведёт или что проведёт?

ЭТО было надо видеть. Олеговы глаза медленно, как люминесцентные лампы накливания включили новый свет. Олег ершистый, мечтательный и знакомый пропал. В глазах его появился иной, уже знакомый и вполне узнаваемый объект. Тот, что не от мира сего…

— Я проведу. — Спокойно ответило существо. — Дело в том, Вадим, что я как и Люся, вижу теперь проходы. Я могу послужить тебе проводником и дождаться решения Ваших переговоров. Ты ведь хочешь договориться со своей подкорочной сущностью?

Вадим изучающе глядел в незнакомые глаза Головного.

— Слушай, ты! Подкорочная сущность Олега! Если Ты так легко вхож в его голову, впрыгиваешь в него как в рубашку, отчего бы мне не заключить сепаратный договор с тобой? А не мараться всякими проходами?

Сущность улыбнулась Олеговыми губами и ответила в духе второго, но никак не первого:

— А ты, Вадим, склонен к метафизике больше, чем кто-либо из всей пятёрки. Начну по порядку. Да, действительно, Я не совсем Олег, но и не в чистом виде корневая прога. Я сопутствующий его сейчас и, надеюсь, буду помогать ему ТАМ. Здесь в межграничье двух плоскостей Я не имею больших прав, чем, если буду иметь, когда Олег пойдёт со мной. А он пойдёт. Иначе Я бы не смог в него влезать как в рубашку. Я не демон, да и он не одержим, помилуй бог от таких фантазий! Наше с Олегом качество — это иммунитет против критплиезмы, которую он, в силу бедности терминов, назвает губкой. Наше качество — это мои сведения, а его анализ. Наше содружество — это то, что поможет увидеть выход. Как ни падоксально во Входе.

— Ближе к телу! Как говорил Мопассан. — Зорину не хотелось слушать заумности, хотелось дерзить. С ним играли против его правил. Так к чему уважать правила чужие?

— Забавно. — Резюмировало «содружество», оценивая юмор. — Что ж, к телу или к делу давай будем поближе… Со Мной ты не можешь договариваться о чём-либо, ты ведь не мой подопечный. А вот со своим двойником, пожалуй, что… Договориться и расписаться на крови.

Сопутствующий улыбнулся.

— Шутка. Под стать, кстати, вашим земным шуткам. Нет таких терминов ТАМ: договориться, заключить, условиться. Не следует то, что непонятно, дьяволизировать! Есть понятия: принять, научиться, усвоить, создать. На базе полученных знаний и опыта ты потом сможешь поискать выход из вашего клинического случая.

Вадима устраивало как будто бы всё, только не устраивало отсутствие гарантии. Впрочем, самого слова «гарантия» очевидно тоже не было в ТАМошнем словаре.

— Итак? — Он посмотрел в глаза-космос сопутствующего.

— Итак! — Ответила сущность. — Я покидаю рубашку. Олег знает, что делать. На нём Мои полномочия. Вот только… Нюанс…

— Нюанс?

— Если не пройдёшь, вдруг не пройдёшь… Тебе подскажут, что делать.

Последнее заявление насторожило.

— Что значит, не пройду? Что за нюанс такой? — Вопросил Вадим, но в глазах собеседника что-то схлынуло, будто некто огромный отошёл от окна, и свет беспрепятственно высветил комнату. Лицо Головного обмякло, а жёсткая складка на лбу над переносицей разгладилась.

— Олег? — Неуверенно спросил Зорин.

— Всё нормально, Вадим. — Губы Олега тронуло подобие улыбки. Он провёл рукой по ёжику волос. — Ты правильно решил. Надо пытаться самому… А Люська… По ходу её придерживают, чтобы ты сам разобрался.

Вадим ошарашенно молчал. Его вымораживал феномен Олега. Был гротеск в этих перевоплощениях, до боли опереточный закос под оборотней и одержимых. Определённо было бы смешно, если б не было так депрессивно грустно. Всё-таки смотрит он на это не по экрану видака, а по жизни как есть да ещё с участием близких ему друзей. Плохо…

— Ты как, Олег? Ты хоть в курсах, о чём речь?

— Конечно! — Голос Головного окреп. — Ты решился пройти, а я тебя проведу ТУДА и малехо подожду, пока ты решишь, что тебе важно. Это верная решуха, Николаич! Чем ждать, пока время стронется с кочки. Молоток!

— Молоток! — Передразнил Вадим, сбрасывая с плеча ружьё и вновь забрасывая (абсолютно нелогичное движение). — Масоны, заговорщики, предатели и до кучи оборотни! Вот кто вы.

— Ты чего, Николаич? — Удивился вполне искренне Олег.

— Да это я так… Не обращай внимания! — Поспешил съехать с острия темы Вадим. — Ворчу по стариковски. Давай, показывай! Где твоя кроличья нора?

— Может, чайку попьём? Свежака заварим, а?

— Да? Вполне естественное желание. ТАМ ведь чаями не угощают.

Вадим был доволен собой. В самом деле, лучше сарказм и ирония, чем заволакивающее мозг раздражение. Юмор, каков бы не был: злой, чёрный или легкий, всегда является показателем контроля ситуации. А если не ситуации, то себя, по крайней мере, точно.

За чаем, свежезаваренным, душистым разомлелось как никогда. Видимо, эта была компенсация за душевное неравновесие и сумятицу, в коей пребывал последние часы Вадим. Разговоры витали нейтральные, и даже когда Зорин вскользь прошёлся по поводу окрывшихся Олеговых способностей, Олег буднично и кратко отбрехался, уводя разговор в сторону более приятных и досужих тем. Вадим не испытывал теперь стеснения. В груди не клокотали ни ярость, ни волнение, а метафорическая дверца, впускающая к сердцу холод паники, казалось, навсегда закрылась. На смену выразительным эмоцим пришли апатия и отрешенность. Стойкое ощущение «не со мной происходит» окутало восприятие липкой паутиной. Появилась сонливость и хандра. Будущее рандеву по ту сторону действительности выкрашивалось теперь в заурядное плановое событие. Ну, сходит, поговорит… Что-то изменится? Наверное. Не изменится? Да наплевать…