Рина Зелиева - Лабиринты ада

- Куда? - уже более миролюбиво спросил мужик, профессионально почуяв клиента.

На улицах города было пустынно. Ночь близилась к концу. Выручка за эту смену казалась мизерной. Очень хотелось спать. А тут еще всякие сумасшедшие девчонки под колеса бросаются. На пьяную она была не похожа. Но взгляд чудных зеленых глаз какой-то диковатый. Впрочем, какая разница…

- На вокзал. Поезд уходит, - определилась сразу же Веда. Нервы были на пределе.

Нужно срочно оказаться как можно дальше отсюда. Желательно на другом конце земного шара. Это единственный путь к спасению. Затеряться, спрятаться, пропасть. Других мыслей пока голову не приходило.

Глава 16.

- ….поезд…отправляется с пятого перрона.., - звучал в предрассветном воздухе металлический голос диспетчера.

Северный мегаполис с населением около пяти миллионов - это то, что доктор прописал. Он показался Видане самым привлекательным местом на земле. На данный момент. Что может быть лучше, чем затеряться в огромном городе в суетливой толпе, где ее никто не знает.

А самое главное - то, что этот поезд отправлялся прямо сейчас. В ее ситуации промедление смерти подобно. Нельзя терять ни секунды. Небо стремительно светлело. Наверняка, ее уже ищут. Как только она представляла себе, в какой ярости находился Вир, ее сердце замирало.

Что-то подспудно терзало девушку. Почему Визард предоставил ей так много свободы действий? Почему ослабил контроль? Это все было так непохоже на ее личного демона. Неужели он решил, что смог сломить ее морально? Демонстрируя ту самую роковую несправедливость, сотворенную с ней. Во всей ее красе.

Размышлять об этом было некогда. Видана вскочила в вагон, чуть было не сбив с ног ошалевшую проводницу.

После недолгих пререканий, которые были улажены пачкой смятых купюр, женщина проводила Веду на единственное, оставшееся свободным место.

В ее купе сидели трое мужчин в возрасте от тридцати до сорока лет. Они тут же повернули головы в сторону вошедшей, застывшей в нерешительности у двери девушки и принялись рассматривать ее мутными пьяными взорами. На столике, за которым они расположились, стояли початая бутылка водки, наполненные граненые стаканы, рядом с которыми была неряшливо разложена нехитрая закуска: надкушенные огурцы, маринованные помидоры, растекающиеся рассолом прямо на газете, используемой вместо тарелок, крупные шмотки сала, колбасы и наломанный кусками хлеб. Видана непроизвольно поморщилась. Запах в закутке стоял соответствующий. На полу валялась пустая бутылка из под спиртного, с которой они расправились ранее. Создавалось впечатление, что и вторая для них не предел.

- Опаньки, - нахально хрюкнул один из мужиков с уродливо приплюснутым крупным носом, похоже, сломанным когда-то в драке, - смотрите, кого к нам ветром принесло. Как раз бабы нам и не хватало. Давай, падай, - распорядился он, ощупывая тело девушки своими маленькими покрасневшими от возлияний глазками похлопав рукой по полке возле себя. - У нас тут весело. А с тобой будет еще веселее.

В чем, в чем, а в этом Веда нисколечко не сомневалась. Ей и без того было не скучно. И разбираться с хмельными, развязанными, явно не совсем адекватными типами, судя по их виду, самого низкого пошиба, ей уж очень не хотелось.

Она, конечно, могла поставить их на место и научить вежливому обращению с женщинами, иначе ее бы не сочли готовой, успешно закончившей обучение, если бы она не была способной справиться с тремя пузатыми расплывшимися и обрюзгшими разгильдяями. Но светиться, привлекать к себе лишнее внимание ей было не резон. Намного логичнее было ретироваться, отступить. Единственно правильный выход из такого положения. Не дожидаясь, когда к ней приблизиться один из пьяниц, громким хриплым басом упрекающий ее в пренебрежении к ним и их гостеприимству, с намерением насильно усадить ее за стол, но пока раскачивающийся и безуспешно пытающийся обрести равновесие под оглушительный гогот своих собутыльников, Веда метнулась в коридор.

Видана стояла в тамбуре, прижавшись виском к холодному стеклу. Она провожала взглядом березки и осинки, дома и перроны, снова сменявшиеся скучным мокрым лесным пейзажем. На улице шел дождь. Ощутимо похолодало. Девушка тщетно пыталась согреться, обхватив себя руками. Заметившая ее в таком положении тетка, которая посадила ее на поезд, предложила поговорить с ее попутчиками, попробовать как-то урезонить их. Проводница объяснила, что в ближайшие сутки других свободных мест не будет: не может же она ночевать в тамбуре. Веда отказалась, посчитав такую попытку бесполезной. В то, что нравоучения подействуют, верилось слабо. Вряд ли, они так быстро угомонятся. Ночевать в этом купе ей казалось небезопасным. Тут же она чувствовала себя намного уютней, несмотря на охвативший ее озноб. Позже можно будет перебраться в вагон-ресторан, поесть и согреться. Потом, когда большинство его посетителей разойдутся по своим местам. Необходимо было оставаться как можно незаметней.

Пока надежда давала ей силы терпеть холод, голод и прочие неудобства. Да и что это за пытка? Смешно. По сравнению с тем, что ей уже пришлось вынести. За поясом в спину давил глок. И это давление поддерживало ее решимость. Видана знала, что обязательно пустит его в ход, если ее настигнут. Нет, живой она им точно не дастся. Она будет сопротивляться до последнего, отстреливаться, пока не кончатся патроны. Их, к сожалению, было не так уж и много. Только те, что в магазине.

По сути, она бежала в никуда. Не представляя, что будет делать по прибытии в конечную точку маршрута. Где проведет следующую ночь. В гостиницу без паспорта не пустят. Если ее отследят, то первым делом проверят все отели, сдаваемые комнаты и квартиры в промежуток времени, совпадающий со временем ее побега. Даже если она снимет жилье нелегально, не обращаясь в риэлтерские конторы. Все это легко вычислялось. Уж она-то знала. Ее фото будут показывать всем, под каким-нибудь правдоподобным предлогом. Чем больше она думала, тем большей утопией чудилась ей вся ее затея. Бездна отчаянья готова была поглотить ее.

Желудок болезненно заурчал. Хотелось пить. Ноги едва держали ее. Нужно было что-то придумать. Она не сможет бесцельно бродить по улицам города. Ее задержит патруль. Начнут выяснять личность. Могут пробить по базе. И тогда ей конец. Веда вспомнила - это было именно то, что удерживало ее ранее от побега. Вся эта безысходность. Но должен же быть какой-то выход. И она просто обязана его найти.

Уставший мозг отказывался работать. Видана была просто напуганной до смерти. Опустошенной и зависшей. Изнеможение, вызванное предыдущими событиями, бессонной ночью, голодом, жаждой и перенесенными не так давно побоями сказывалась все сильнее. Она не знала, сколько сможет продержаться еще. Как возможно в таком состоянии не совершить ошибки. А любая ее ошибка будет роковой. Веда чувствовала, что утратила свою обычную находчивость. Интуиция молчала. Да и говорила она с ней когда-нибудь?