Александр Бушков - Лесная легенда

Сгоряча решили, что дело скучное и абсолютно нам неинтересное. Обычные окруженцы, не диковина. Забились в глушь и задумались, как жить дальше. Шестьдесят два человека, такая сборная солянка — пехота, безлошадные танкисты, артиллеристы без матчасти. Командование над ними по праву старшего принял майор, командир батальона той самой разгромленной дивизии. По предварительным прикидкам, дурак с инициативой. Офицер потолковее (как многие на месте майора и поступали), да что там, толковый унтер быстро принял бы единственно возможное решение: не торчать в лесу, как леший на пне, а уходить на запад, к своим, попытаться перейти линию фронта. Крайне рискованно, но ничего лучшего в таком положении и не придумаешь. Либо идти сдаваться, либо пробираться к своим.

А этот экземпляр со своим сбродом (который он в радиограммах именовал «подразделением», ха!) торчал на одном месте и форменным образом ныл: сухпай вот-вот доедят, патронов по горсточке, просит «инструкций и помощи».

Инструкции — это бы еще ладно, не самый выдающийся идиотизм. Но вот насчет помощи… Какую такую помощь рассчитывал получить? Что за ними пошлют парочку самолетов? Парочку, потому что в один стандартный транспортник шестьдесят два рыла — да нет, шестьдесят три, включая майора, — не влезут? За пятьдесят километров в тыл? Размечтался…

Война — вещь жестокая и циничная. В условиях, когда сходятся миллионные армии, такую группочку, пожав плечами, непременно спишут в неизбежные потери. Конечно, окажись среди них серьезный генерал или важный секретоноситель, что наши, что немцы в такой ситуации обязательно самолет бы послали — но какую-нибудь легкомоторную кроху, чтобы вывезти одну эту персону, а остальным предложили бы топать ножками. Так оно всегда и бывает.

Ну, благо все документы у нас, майора проверили быстренько. Ага, есть такой. Не сказать, чтобы скверный служака, но определенно из той породы вечных неудачников, которые лямку-то тянут, но повышения и награды их с удивительным постоянством обходят стороной. Первую мировую дядя закончил капитаном, командиром роты, а за шесть нет следующей подрос всего-то до комбата и майора. Ну вот такое у человека невезение. По-моему, такие и любой армии есть. Выпала тебе именно такая колея — и хрен из нее выберешься…

Решение подворачивалось простое: послать войска по охране тыла, и, если заерепенятся, отправить к Нибелунгам. Они не первые такие и вряд ли последние, война еще на какое-то время затянется, Берлин все же не в двух шагах…

Но тут пришел ответ от немцев, и ситуация, как это частенько на войне случается, вмиг поменялась решительно и бесповоротно…

Немцы, как и следовало ожидать, сначала выругали за длинные передачи и приказали немедленно сменить место дислокации на другое, конкретно указанное — еще подальше в глушь. Что гораздо интереснее, велели ждать, когда сбросят грузовые контейнеры со жратвой и патронами, и, главное, «быть готовыми выполнять задание командования, о сути которого будет сообщено дополнительно».

Вот это решительно меняло дело и было для нас крайне интересно. Никакой сверхчеловеческой проницательности от наших и не требовалось — были уже примеры. Районы те немецкую разведку интересовали неимоверно, как и нас, окажись мы на их месте. Готовилось наше очередное наступление, и серьезное. Неизвестно, знали ли уже немцы направление нашего главного удара или пока нет. В любом случае всякая военная разведка поступает одинаково: забрасывает в тыл противнику агентов-парашютистов, чтобы отслеживали перемещение военной техники и войск, а при необходимости устраивали еще и диверсии на железных дорогах. Немцы, кстати, поначалу так и поступили, забросили две группы, но обе мы отловили (к сожалению, в обоих случаях, так уж не свезло, не удалось взять живыми радистов). И уж никак не могли пройти мимо такого подарка судьбы — в крайне интересующих их местах ховаются шестьдесят кадровых вермахтовцев, которых можно использовать в вышеназванных целях.

Правда, имелся весьма существенный нюанс, который немцы не могли не понимать… В лесу прятались обычные вермахтовцы, строевики, окопники. А подрывать рельсы и уж тем более умело вести сбор информации о военных перевозках и других перемещениях противника кто бы их учил… При всей своей тевтонской исполнительности запорются очень быстро — я о разведке. По радио, так сказать, заочно, не особенно и поднатаскаешь — еще и оттого, что долгие радиоинструктажи легко засечь. К тому же у наших «лесовиков» не было диверсионных спецсредств — откуда бы они таким разжились, драпая из «котла»? Как учил предшествующий опыт: уж если немцы всерьез решили окруженцев этих именно так использовать, непременно сбросят к ним не только нужное снаряжение, но и инструкторов — по минно-подрывному делу и по разведке. Случались прецеденты на других фронтах. Сто шансов из ста, они именно так и поступят, иначе затея теряет всякий смысл.

Ну, предположим, подрывники немецкие нас интересовали меньше всего — не бог весть какой ценный товар. А вот дела разведки… Чтобы ее грамотно поставить, несомненно, прилетит абверовец — не полковник и не генерал, конечно, но уж безусловно, не сопливый лейтенантик, а битый волк, немало знающий помимо данной операции. А вот абверовец, свеженький, только что из-за линии фронта — это уже та фигура, из-за которой стоит рвать пупок. Икряный карась, ага…

Вот только для того, чтобы все прошло по-нашему, чтобы принять гостей, требовалась качественная, искусная радиоигра, из тех, что порой кончаются провалом, а иногда — и нешуточным успехом. Дело прочно взяла под контроль Москва (судя по некоторым многозначительно-скупым обмолвкам, ироде бы даже Ставка, а значит, Сам).

Мы, причастные, довольно быстро сообразили, чего следует ждать: не дети малые, не впервые. Так оно и оказалось: очень быстро нагрянуло Высокое Начальство и стало изрекать привычные формулировки: «кровь из носу», «в лепешку расшибись, но выполни», «сделай или умри, а еще лучше сделай, не умирая». И все такое прочее, чтобы прониклись, осознали до донышка всю важность поставленной задачи. Ну, это неизбежно присутствует в любой армии. Я бы на месте высокого начальства держался точно так же — функция у него такая. Философски-то говоря.

Войсковой операции проводить, разумеется, не стали, чтобы не кончилось пошлой перестрелкой с кучей трупов. Радист нам позарез требовался живым и невредимым, к тому же не успевшим отстучать на ту сторону, что им пришли кранты. Так что никаких открытых действий. Исключительно нашими усилиями.

Ну, дело знакомое. Разве что их там не, скажем, шесть, а шестьдесят с хвостиком, но методика, в общем, та же самая… Ввиду особой важности задания начальство не скупердяйничало, как это с ним, между нами говоря, иногда бывало. Спецов-розыскников, мастеров вязать волчар, выделили даже больше, чем там было этих самых окруженцев. По-моему, совершенно правильно: кашу маслом не испортишь. Умелые радиоигры все же — вещь штучная, и тут уж лучше не мелочиться…