Unknown - Сумеречный мир (СИ)

— Два голоса — уже преимущество! — Ворон показал два пальца, пронзительно посматривая на Самюэля. — А тебе она нравится?

Самюэль вздохнул. Дать ответ на этот вопрос ему было легче простого:

— Нет.

Что и следовало ожидать от него.

Ворон искренне удивился.

— Не нравится? — с неверием прошептал он.

Самюэль закатил глаза, приготовившись пояснять. Его никто и не просил открывать рот.

— Она мне не нравится и не нрааааааавится!

— А как же то, как ты на нее смотришь? — ехидно поинтересовался Ворон, создавая танец бровями.

Самюэль замолчал. Я не могла понять, правда это или ложь, что он на меня таращится как-то «по-особенному», но его следующие слова внесли ясность в ситуацию.

— Это просто желание, чувак. Естественное желание.

Вот ведь животное! Я брезгливо стукнула его по руке, напоминая, чтобы он прекратил меня касаться. Хоть его прикосновения вызывали во мне цунами эмоций и неизведанных чувств, сносящий барьер здравого смысла, я не позволяла себе затонуть в нем с головой. Всему должен быть придел. И вообще, я не должна ему позволять трогать меня! Все-таки, он хочет меня не в кино сводить, а… укокошить!

— Пора с этим кончать, — заявил Самюэль, опустив взгляд на розовые наручники. — Ворон, нужен ключ.

Дрожь пробрала меня с головы до кончиков пальцев ног. Я знала, что орать бесполезно и вырываться — тоже, поэтому вновь потянулась к телефону, стараясь не привлекать к себе слишком много внимания. Ворон обшарил все карманы, затем — проверил рюкзак и замер.

— Ой.

Самюэль вздернул бровь.

— Что «ой»?

— Кажется, я потерял ключ.

Я застонала — не очень горю желанием таскать у себя на прицепе (как довелось узнать) первоклассного жнеца-убийцу. Самюэль не выражал особой радости: в качестве аксессуара я ему тоже не нравилась.

— Балбес. — Он встряхнул свободной рукой — огонь очертил ладонь, потрескивая. Я откинулась назад, чтобы пламя не задело меня на этот раз. Его способности до сих пор продолжали меня удивлять — я выражала достойные «Оскара» эмоции. — Всегда приходится исправлять твои…

— Нет!

Прежде, чем Ворон кинулся к нам, Самюэль приложил горячую ладонь к цепи, чтобы расплавить ее, но ожидаемого не произошло, и за место этого нас откинуло неведомой силой назад, а легкая волна тока прошлась по телу. Так как кладовка не отличалась великими размерами, мы сразу же после этого влетели в стену и сползли вниз. Я могла предположить, что это дело рук Кэма, но…тут он как раз был не при делах: это все провернули наручники, которые источали темно-синее свечение и доставляли… не могу сказать, что приятные ощущения. Цепь, подвергнувшаяся испытанию огня, потихоньку восстанавливалась. Мои глаза медленно полезли на лоб.

— Что это было? — когда свечение, словно по щелчку, потухло, истерично спросила я.

К несчастью, мы с Самюэлем еще были скованы, хотя я четко видела, что наручники… почти расплавились, а потом — пришли в прежнее состояние. Что за чертовщина?

Потушив огонь, Самюэль яростно подвелся, поднимая меня следом. Его глаза горели диким пламенем, готовым вырваться наружу в любую секунду и спалить здесь все. В темных волосах блестели красновато-желтые искорки.

— Ой-ей, — Ворон заспешил к двери. Очевидно, он знал, что творится.

Кэм остановил его и кивнул на злого Самюэля, который сейчас очень напоминал вулкан.

— Твои проблемы.

— Что это за хрень, твою ж нафиг, случилась? — более красочнее, чем я, выпалил Самюэль, сжимая и разжимая пальцы.

Я продолжала пялиться на наручники, удивляясь не только тому факту, что они нас здорово стукнули, а еще и тому, что за все время сюда никто не зашел — а ведь шумиха стояла кошмарная!

Ворон нервно улыбнулся.

— Малек. Да-да, Малек. Это… я его попросил заколдовать наручники — ну, знаешь, на всякий случай. Я не думал, что произойдет…

— Я сначала убью тебя, а потом — его, — спокойно отрезал Самюэль, дернув рукой с наручниками. — Значит, это можно открыть с помощью ключа и…

— И все. Больше никак, — обрадовал Ворон. — А иначе, ну… вы на собственном опыте знаете, что будет.

— У вас что, еще и колдуны водятся? — недопонимала я, искренне надеясь, что Ворон найдет ключ.

На меня посмотрели, как на идиотку, и один лишь Кэм ответил на этот, как оказалось, глупый вопрос:

— Жнецы отличаются разнообразием в способностях.

О, вовсе не радостная новость. Я судорожно втянула воздух. Самюэль указал на рюкзак Ворона:

— Посмотри еще раз. Ты же не мог их потерять, верно?

— Э-э-э, как бы тебе сказать… — амбал принялся потрошить свой чудаковатый отсек — из него падало все, что угодно, кроме того предмета, который был нам жизненно-необходим. Ворон, встряхнув пустой рюкзак, настороженно пожал плечами. — Я… кажется, на самом деле их потерял.

Мы завыли с Самюэлем в унисон. Как Ворон мог посеять ключи?! Прежде, чем я бы вновь начала пользоваться нецензурными выражениями, которыми разбрасывалась только в самых паршивых ситуациях — вроде этой, Самюэль резко выдохнул и — мгновение — он уже держит Ворона за шкирку, а я, как какая-то ненужная кукла, болтаюсь сзади.

— Где ты их потерял? — процедил он, сотрясая бедолагу.

Тот поднял руки, словно признавая поражение.

— Чувак, чувак! Полегче. Кажется, я потерял их на кладбище.

Опять это кошмарное место.

Самюэль разжал пальцы на куртке Ворона. Тот облегченно вздохнул, приглаживая помятый на груди участок.

— Какого черта ты там делал, ели не по заданию?

— Главное спокойствие, — Ворон окинул всех нас утешительным взглядом. То, что он скажет, думаю, ничуть не успокоит меня. Дело касается кладбища, а это уже нехорошо. — Вы в курсе, что на старом кладбище, после того, как Зэйн выбрался, появился ночной сторож? Нет? — Убедившись, что мы об этом ничего даже и не слышали, он довольно продолжил. — Я не знал, видел ли он раскопанную могилу, поэтому решил засыпать ее землей. Вполне геройский поступок.

Кэм закатил глаза.

— С каких это пор мы заметаем следы за Воскрешенными?

— Дай угадаю: ключи в то время были у тебя с собой? — Самюэль вздернул брови, и когда Ворон кивнул, застонал, проводя рукой по лицу. — Вот, почему я не доверяю тебе свою кредитку.

Я обреченно глянула на Самюэля, проклиная рассеянность Ворона — из-за него у меня на «поводке» этот кретин!

— Итак, парни, что будем делать?

Не думала вообще, что когда-нибудь им это скажу. Жнецы окинули меня удивленным взглядом. О, они опять вспомнили, что я умею говорить!

Ворон вальяжно оттянул воротник куртки и открыл дверь.

— Конечно же, веселиться.

Это выражение подразумевала в себе самое плохое, о чем я могла только подумать.

Мы отправляемся на кладбище.

XVIII

Я не была, конечно же, против того, что мы отправились на поиски ключа, но один факт, что я пребываю на кладбище в компании жнецов, где меня могут запросто грохнуть и без особого труда спрятать труп, — убивал наповал. На черном шикарном «Nissane» парней мы остановились напротив ворот, обвешанных вьюном. Пасмурное небо, на которое я смотрела, оказавшись на улице, прекрасно отражало мое состояние.