Луи Бриньон - 25 святых

— Иисусе всемилостивейший! — только и мог шептать я. Старец более не проронил ни единого слова. На следующий день я отправился обратно. и через год предстал перед грозным ликом царя. Царь внимательно выслушал меня. А, выслушав, призвал к себе троих людей. Первый был. дьяк Вампа. Второй…боярин Зортич, а третий…третий…был князь Бесов. Не слушая моих увещеваний, царь велел дьяку Вампе написать указ, что. должен был умертвить любого, кто носил фамилию. Мандрыга».

Брачная ночь!

Как давно он мечтал об этом. Молодой князь Мандрыга потянулся в кровати. Взгляд князя обласкал юную красавицу, что лежала рядом, положив голову ему на грудь.

— Олесюшка, — прошептал князь Евстас, — люблю тебя пуще всего. Пуще матери родной. Пуще бога. Хоть и грех говорить такие слова.

Юная красавица безмятежно спала и не слышала слов своего супруга. Князь Евстас осторожно откинул русые волосы, что разметались по всему лицу, и нежно коснулся губами. глаз супруги. Он обнял ее, собираясь уснуть, когда. услышал. далёкий шум за дверьми. Юная красавица беспокойно заворочалась в постели и потянулась всем телом к князю. Он мягко улыбнулся её сонному лицу, а болыпе…непроизвольным движениям своей супруги. Шум за дверью раздавался всё явственней. Слух князя уловил приглушённые крики. Он насторожился. Чутко прислушиваясь к звукам за дверью. Постепенно звуки затихли. Князь начал было успокаиваться, когда дверь в спальню распахнулась и. к ним вбежала мать Евстаса. Она была в ночной рубашке. Волосы были растрёпаны. Лицо выражало дикий ужас.

— Беги Евстас, беги! — закричала княгиня. — Беги из дома и возьми супругу. Слуги царевы пришли к нам. Они убивают твоих братьев и сестёр. Они ищут тебя. Беги Евстас, беги сынок мой любимый!

Выкрикнув эти слова, княгиня выскочила из спальни и захлопнула за собой дверь. Евстас мгновенно вскочил с постели и, поспешно одевшись, схватил меч.

— Евстас, — раздался голос Олеси.

Князь повернулся к своей супруге. Глядя с невыразимой любовью в её глаза, он прошептал:

— Беги, Олесюшка, беги люба моя. беги к отцу своему. Спрячься там до лучших времён. Уйдёшь через заднюю дверь. О ней никто не знает. Свидемся потом. — Князь поцеловал свою супругу и направился к двери.

— Свидемся ли? — послышался горестный голос княжны. Князь обернулся. Глаза княжны смотрели на него с такой грустью, что его сердце не выдержало. Он рванулся с места. Ещё раз поцеловав жену, он прошептал:

— Может, и не свидемся более, люба моя. Но не будет мне покоя и на том свете, если с тобой что случится. Люблю тебя более всего на свете, Олесюшка. Помни о том.

Евстас бросил на неё последний взгляд и направился к двери. Сзади раздался умоляющий голос княжны.

— Останься, Евстасюшка, останься.

— Не могу я. бежать, когда мать мою. братьев и сестёр убивают. Прощай, люба моя. Прощай, Олесюшка!

Князь Евстас вышел из спальни и захлопнул за собой дверь. Княжна с тоской посмотрела на закрывшуюся дверь, а потом встала с постели и начала одеваться.

Едва князь выскочил из дома во двор, как тут же получил удар по голове чем–то тяжёлым. Он упал и потерял сознание.

Когда князь пришёл в себя, то почувствовал, что не может пошевелиться. Его оковали цепями и уложили на землю. Он только и мог, что поворачивать голову. Каждый раз, когда он это делал, из его груди вырывался горестный стон. Весь двор был покрыт мёртвыми телами его родных. Около двух десятков опричников перетаскивали мёртвые тела его родных и складывали на две телеги.

— Подождите, пусть на мать посмотрит, — раздался чей–то злорадствующий голос. Сразу после этого к закованному князю подошли четыре опричника и поставили его на ноги. Он увидел, как окровавленное тело матери подняли с земли и закинули на телегу, поверх других мёртвых тел. Князь издал глухой стон.

— Смотри на то, — снова раздался тот же голос, — смотри, бесовский сын.

На глазах князя опричники подожгли обе телеги. Пока они горели, окованного князя привязали к седлу лошади. Князь перевёл горестный взгляд с горящих телег на трёх человек, что стояли перед ним и злорадно усмехались. Это был дьяк Вампа, боярин Зортич и князь Бесов. Князь знал всех в лицо.

— Тащите бесовского сына! — закричал дьяк Вампа.

Лошадь, к седлу которой был привязан князь, стеганули кнутом. Она двинулась шагом вперёд. Князь дёрнулся всем телом и пошёл вслед за лошадью. Его вывели за ворота двора. Князь бросил последний. горестный взгляд на горящие телеги и понурив голову, побрёл за лошадью.

— Стой! — неожиданно раздался громкий голос. А вслед за ним раздался другой:

— А вот и молодая княжна!

Князь резко встрепенулся и поднял голову. Увиденное заставило его издать громкий крик ужаса: — Олесюшка!

Молодая княжна шла босиком по земле навстречу опричникам. Длинные волосы были распущены. Она миновала опричников и подошла к закованному князю.

— Что ты наделала. Олесюшка! — прошептал князь, не в силах отвести глаз от супруги. Княжна с невыразимой тоской смотрела на Евстаса.

— Прости, что ослушалась… Евстасюшка. Не смогла уйти,… хотелось ещё разок посмотреть на твоё лицо.

Едва отзвучали эти слова, как на князя брызнула кровь. Княжна, цепляясь за него, начала оседать. Боярин Зортич, заливаясь злорадным смехом, вытер окровавленный меч об Евстаса. Пока он это делал, подскочили дьяк Вампа и князь Бесов. Они с дикими визгами начали втыкать мечи в тело княжны. Княжна упала на землю, раскинув руки. В открытых глазах. застыла молчаливая. тоска.

Князь издал судорожный, душераздирающий крик и рухнул на колени рядом с мёртвым телом своей супруги. Из глаз его беспрерывным потоком. полились слёзы. И, словно вторя этим слёзам, с неба. полился кровавый дождь. Раздался леденящий душу шёпот:

— Это кровь моя, сын мой Евстас! Пей её, пей.

Князь запрокинул голову и открыл рот, поглощая кровавые капли. Опричники с ужасом смотрели на лицо князя, по которому струились кровавые струйки. Они развернули коней и бросились прочь. А те трое, что убили княжну, стояли на месте как заговорённые. Услышав ужасающие вопли, они обернулись назад и. замерли от ужаса. В воздухе появились. верёвочные петли. Они нагоняли опричников, обвязывались вокруг их шей и, приподняв с седла, несли уже мёртвые тела в воздухе. Повешенные опричники скоро скрылись из виду. Раздался сильный треск. Оковы, сковывающие князя, разлетелись в разные стороны. Он поднялся. В глазах горел столь яростный огонь, что все трое рухнули на колени и протянули к нему руки, умоляя о прощении. Князь указал рукой на дьяка Вампу и громоподобным голосом произнёс:

— Пей кровь от крови своей и будь навеки вечные проклят!

Потом он протянул руку в сторону боярина Зортича и тем же громоподобным голосом произнёс: