Виктория Альварес - Твоё имя после дождя

Только Лайнел ничего не сказал. Он вспоминал голубые глаза, которые столько раз видел по утрам в своей постели. Устремленные на гаснущие на предрассветном небе звезды, они навсегда застыли с выражением ужаса. Он склонился рядом с Александром, закрыл Джемиме глаза и хотел что-то сказать профессору, как вдруг они услышали металлический звук, пронесшийся над кладбищем.

— Это где-то с той стороны, — сказала мисс Стирлинг, пока мужчины поднимались на ноги. — Кажется… кажется, Деланси там !

— Оставайтесь здесь, — приказал ей Лайнел и побежал вслед за Александром, — мы разберемся, даже не вздумайте приближаться.

Мужчины быстро поднялись по склону и примерно в двадцати метрах от кладбищенских ворот снова услышали металлический звук. Наконец, они поняли откуда он шел: Диармид Деланси тряс обеими руками ворота кладбища, граничащие с Маор Кладейш, пытаясь их открыть, при этом огромный навесной замок подпрыгивал и гремел. Видимо, ирландец услышал их приближение и понял, что деваться ему уже некуда.

— Любопытное время для прогулок среди могил, мистер Деланси, — поприветствовал его Александр, останавливаясь неподалеку от ирландца. Тот, подскочив, обернулся — бледный, потный, с вытаращенными глазами.

— И еще более любопытное для увеличения кладбищенского населения, — добавил Лайнел. — Полагаю, вы собой гордитесь. Неужели вам не хватило одного убийства?

— Я не понимаю… не понимаю о чем вы мне тут говорите, — промямлил Деланси. — Если вы про прискорбную смерть Арчера… то все мы пару часов назад присутствовали на суде над мисс О’Лэри, и, как мне кажется, все было яснее ясного…

— Эйлиш Ни Лэри была признана виновной из-за показаний, которые вы купили у девушки, снедаемой ревностью и амбициями, — выпалил Александр, сделав шаг навстречу Деланси. Ирландец попытался отступить, но ему помешала ограда. — Она приговорена к повешению за совершенное вами преступление. И вы, как ни в чем не бывало, собирались сидеть, сложа руки пока ее казнят только из-за того, что вам захотелось получить Маор Кладейш. При этом был убит человек, которого сама миссис О’Лэри выбрала в качестве будущего владельца.

При упоминании имени Рианнон, профессор почувствовал укол в сердце, и ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица. Деланси смотрел на них какое-то время, словно боролся сам с собой, пытаясь найти подходящее оправдание в свою защиту, но, в конце концов, сдался. Он с шумом, словно от боли, выдохнул.

— Думаете, я сделал все это ради Маор Кладейш? — заявил он почти шепотом. — Что я убил ради Маор Кладейш? Ради этой груды пыльных камней, — он махнул в сторону холма, — которая в любую минуту может рухнуть?

— Если честно, мистер Деланси, нас абсолютно не волнуют мотивы, по которым вы совершили все эти преступления, — грубо ответил Лайнел.

— А вот меня — да, — продолжил ирландец. — Волнуют, после того как я зашел так далеко…, после того, как я превратился в человека, которого я ненавидел всю свою жизнь.

Мисс Стирлинг нигде не было, Лайнел решил, что она вернулась в «Золотой горшок», чтобы рассказать о происшедшем Лоулессам. Он сделал шаг вперед, чтобы схватить Деланси, но ирландец крикнул: « Назад !» и вытащил из кармана своего тяжелого кожаного пальто оружие. Англичане остановились, встретившись лицом к лицу с дулом пистолета. Оружие дрожало в руках Деланси, но убить он все же мог.

— Назад, — повторил Деланси прерывающимся голосом, целясь сначала в Лайнела, а потом в Александра. — Клянусь, если сделаете еще хоть шаг, то пожалеете об этом. Не заставляйте меня добавлять ваши смерти в список моих грехов. У меня их и так предостаточно.

— Идиот, — тихо произнес Лайнел. — Вы понимаете, что лишь усугубляете свое положение?

Деланси снова повернулся к нему с пистолетом, который дрожал уже гораздо меньше.

— Вы, умники, — продолжил он, — наверняка вы не сразу нашли тело этой… этой служанки. Мне жаль, что пришлось от нее избавиться, но, уверяю вас, у меня не было выхода. Она оказалась более требовательной, чем мне показалось вначале.

— Джемима знала, что это вы убили Арчера, — сказал Александр.

— Она видела меня из окна на первом этаже замка. Все было именно так, как она рассказала судье Дрисколлу, за исключением имени человека, преследовавшего Арчера. Почти сразу после того, как полиция увела мисс О’Лэри и я вернулся в свою спальню, Джемима постучалась ко мне и рассказала о том, что видела. Вы бы ее слышали! — Деланси тряхнул головой со странным выражением смеси восхищения и отвращения на лице. — У нее ни разу не дрогнул голос, она совершенно не боялась того, что с ней может произойти то же самое, что и с американцем. Она знала, чего хочет, и знала, что никогда в ее жизни не будет более быстрого способа добыть хорошую сумму денег. Мне это почти ничего не стоило, но, думаю, что ей этого вполне хватило, чтобы начать новую жизнь на новом месте. Думаю, она хотела любым способом уехать отсюда.

На это раз Лайнел почувствовал укол, некое ощущение вины. Ничего из этого не произошло, если бы он не сказал тогда Джемиме, что не собирается брать ее с собой в Оксфорд.

— Но при виде столь успешного результата своего шантажа, девушке захотелось большего, — прокомментировал Александр. — И этой ночью, когда вы пришли к ней в паб ее отца, чтобы отдать заслуженную долю, она решила потребовать еще. Полагаю, более крупную сумму…

— И билет в Англию, — продолжил Деланси. — И если я не сделаю это в течение двенадцати часов, то она снова пойдет в Грин-стрит-Корт, чтобы опровергнуть свои показания. Думаю, что ей и в голову не пришло, что ее саму арестуют за лжесвидетельство под присягой. Она сходила с ума из-за денег, но я не мог позволить, чтобы ее алчность помешала моим планам. Мне пришлось избавиться от нее, пока ее вопли не привлекли внимания соседей. Я не собирался позволять какой-то прислуге с манией величия вовлечь меня в свои сети, но, что случилось, то случилось.

— Кое-что я все-таки не понимаю, — сказал Лайнел. Деланси повернулся к нему, глядя своими водянистыми глазами, держа пистолет все увереннее. — Арчер-то что забыл в саду той ночью? Зачем он вышел туда через окно первого этажа, в тайне от гвардейцев Королевской ирландской полиции, и пошел бродить по окрестностям Маор Кладейш?

— Понятия не имею, — вполне искренне ответил Деланси. — Все что я могу сказать, так это что, когда я выглянул из своего окна, то увидел как он кружит там словно пьяный или лунатик, — он помолчал, все больше подавляемый чувством вины. — Клянусь вам, что мне даже в голову никогда не приходили подобные вещи. Меня воспитали как доброго христианина, и до той проклятой ночи моя душа никогда не была в опасности.