Aniri Yamada - Личный фотограф смерти (СИ)

Его не выбросили! Ему вернули Дар и дали возможность снова делать то, что у него получается лучше всего. Где-то на задворках подсознания мелькнула мысль об обещанном наказании, но ослепленный радостью Луис, выкинул её из головы. Он был взбудоражен и донельзя счастлив, хватая камеру и выбегая из дома.

И только усевшись в такси, он попытался чуть-чуть согнать эту эйфорию, всё-таки не на праздник едет. С трудом сосредоточившись, Луис начал представлять, что же ему предстоит сейчас снимать.

Перед мысленным взглядом появилась лишь пустота. Он ничего не увидел, но это было не удивительно, такое случалось частенько, когда Луис ехал фотографировать, не имея ни малейшего понятия о предстоящем.

Расплатившись с таксистом, он осмотрелся и единственное, что понял, ему надо идти к витрине магазина одежды напротив. Остановившись возле нужного места, он принялся крутить головой, стараясь что-нибудь почувствовать.

Вокруг сновали люди, оскальзывались на подмёрзшем асфальте, куда-то торопились, но понять, что и с кем вот-вот произойдёт, Луис не мог. Ледяной порыв ветра заставил его поёжиться, сегодня зима показала себя во всей красе, сильно похолодало, стоявшие ещё недавно лужи, сковало прочным льдом, а на небе наметились снеговые тучки. Дорожная ситуация тоже ухудшилась, из-за наледи в городе то и дело случались аварии, а уж счёт нерасторопных пешеходов, почувствовавших твердость льда под ногами, другими частями тела, уже наверняка перевалил за сотню.

Луис принялся гадать, что же произойдёт уже через несколько минут. Авария? Падение на скользкой дороге? Или что-то не имеющее отношения к сменившейся погоде?

Он оглянулся на витрину и изнутри пришло знание, что надо встать спиной к улице, ибо то, чего он ждёт к ней отношения не имеет.

Значит магазин. Луис всмотрелся в стекло, которое отражало не хуже зеркала и начал вычислять будущую жертву уже там. Что может случится в магазине одежды? Ударит током? Обвалится потолок? Неудачное падение? Вооруженное ограбление?

Вопросы роились в голове, но внутри магазина ничего не менялось. В правой части, возле примерочных, никого не было. Около кассы стояли несколько женщин, ожидающих своей очереди оплатить покупки. Продавщица растерянно тыкала по кнопкам кассового аппарата, потом стукнула по его боку рукой. С ним явно было что-то не так, и Луис вооружился камерой, приготовившись снимать.

Из дальней двери вышла женщина, судя по всему администратор, и направилась к кассовой зоне. Луис поднёс фотоаппарат к лицу, внимательно вглядываясь в объектив. Удобнее было бы снимать внутри магазина, но он никогда так не рисковал. Последнее чего бы ему хотелось, это привлечь к себе внимание.

Он почувствовал, что истекает последняя минута и посильнее сжал камеру, напрягшись до предела. Он никогда не сможет привыкнуть к виду человеческой смерти. Видеть её, пропускать через себя, но не с равнодушием смотреть, как угасает в очередной раз чья-то жизнь. Возможно, он слишком человечен для этой работы, выдержит ли он и не сорвётся, как тогда с Деннисом? Ответа на этот вопрос Луис не знал, но пообещал себе попытаться, раз ему дали второй шанс, он не должен запороть его. В него верят и он должен оправдать ожидания.

В витрине что-то мелькнуло. Луис напряг зрение и внезапно понял, что это не в магазине что-то движется, он перенастроил зрение, чтобы увидеть, что же отражается в витрине. И услышал визг тормозов.

Он успел увидеть происходящее за спиной. Он увидел, как на него летит, свернув с дороги приличных размеров грузовичок. Увидел испуганное лицо водителя машины, потерявшей управление.

Луис не успел повернуться, все так же продолжая стоять спиной и вглядываясь в объектив. Ему и в отражении всё было прекрасно видно.

Ещё он успел судорожно нажать на кнопку, сделав, наверное, лучшую фотографию в своей карьере.

А потом был удар. Грузовик ударил его и вмял в витрину, тут же разлетевшуюся миллионами льдистых осколков.

Скорость его была такова, что, даже влетев в магазин, грузовик остановился не сразу, а проскочив через всё помещение, врезался в прилавок и замер, смяв и сбросив на пол кассовый аппарат, который, в свою очередь, отлетев, задел продавщицу и администратора.

На секунду воцарилась пронзительная тишина, мгновением позже взорвавшаяся чьими-то криками, гудками машин, стонами раненных, топотом и хрустом остатков витрины под ногами.

В магазин начали вбегать люди, кто-то принялся звонить в скорую, другие пытались оказать помощь женщинам, стоявшим возле классовой зоны. Кое-как сами поднялись сотрудницы магазина, спасённые смятым, но выстоявшим прилавком. Продавщица поддерживала руку, её начальница с закушенной губой держалась за бок.

Одну из женщин вытащили буквально из-под колес, другая лежала поблизости, отброшенная крылом грузовика. Ещё одна сидела, прислонившись спиной к искореженным руинам прилавка, она единственная сумела избежать встречи с грузовиком, отскочив в сторону. Руки и ноги у неё были в крови от разлетевшихся словно шрапнель по всему помещению осколков витрины.

За всей этой суетой никто не заметил Луиса, отброшенного в дальнюю часть магазина, к примерочным кабинкам.

Он лежал на спине, раскинувшись, словно просто отдыхает. Но стоило приглядеться получше и становилось понятно, что поза у него неестественная для отдыхающего человека. Правая нога и рука были вывернуты под непридусмотренными природой углами. И если из видимых повреждений были видны только эти, то, то что было отбито и сломано внутри, привело бы в недоумение не одного врача. Невозможно выжить с такими повреждениями.

Но он был ещё жив. Вокруг головы растекался кровавый ореол, а рядом с ним лежала верная и абсолютно целая камера. На ней сохранилась его последняя фотография, Смерть, летящая за ним в виде грузовика. Если бы Луис был в состоянии, он бы неизменно поиронизировал на счёт того, что завтра этот снимок займёт первые полосы газет, под заголовком вроде: "Человек, заснявший собственную смерть». Но сейчас ему было уже всё равно, что произойдёт завтра. Для него оно не наступит.

Широко распахнутые глаза немигающе смотрели в потолок. Тела своего Луис почти не чувствовал, единственным ощущением оказалось то, как воротник пропитывается кровью, прямо как в том, таком далеком сне. Ощущение было неприятное, но скоро пропало и оно.

Луис понял, что умирает, когда мир вокруг начал сужаться. По краям всё темнело, словно он проваливался в глубокий колодец.

«Вот теперь я заплатил. Сполна. Жизнь Денниса в обмен на мою». Эта мысль принесла удовлетворение. Его окатило спокойствием. Всё встало на свои места, и недосказанностей больше не было.

Умирать было обидно, но теперь он хотя бы знал, что за порогом что-то есть. Не абсолютная пустота, в которой растворяешься и исчезаешь, а что-то иное.