Вячеслав Бец - Заблудшие

– Если хотите искать виновных – валите всё на меня, – продолжил Андрей, убедившись, что участники инцидента держат себя в руках. – Я командир. И я должен был принимать решения. И за всё в ответе тоже я.

Ни Сергей, ни Толя ничего не сказали.

– Отпустите их, – приказал Андрей.

Бойцы повиновались и осторожно, готовые в любой миг снова кинуться разнимать драку, отошли на пару шагов, но драться уже никто не собирался. Толя потирал скулу, а Сергей молча отошёл в сторону и устало повалился на землю. Сильнейшее нервное напряжение уже почти отпустило его, а подпитывавшая до этого злость выплеснулась и поутихла, поэтому он почувствовал такую усталость, что стоять на ногах просто не было сил. Андрей, окончательно убедившись, что всё нормально, обратился к Толику:

– Что у тебя? Есть потери?

– Двое раненых, – глухо ответил Толя. – Оба могут идти.

– Хорошо. Привал десять минут, – известил Андрей не очень громко, но так, чтобы все его услышали. – А теперь давайте выясним ради чего Серёга рисковал.

С этими словами Андрей включил ручной фонарь и направился к давно небритому и нечесаному человеку в порванном, когда-то белом докторском халате. Этот человек лежал на земле под бдительным присмотром одного из солдат и даже не помышлял о бегстве. «Терапевт», как его назвал Толя, был невысоким худым мужчиной, лет тридцати пяти на вид, с заросшим лицом, испуганными карими глазами и взъерошенными длинными тёмными волосами, в которые забилась трава. На лице у него были видны следы побоев: рассечения, синяки и ссадины. Он лежал на боку на земле, закрыв глаза, и казалось, что пытался уснуть. Впрочем, оказалось, что он следил за происходящим вокруг и глаза его были закрыты не полностью, потому что он заметил, что к нему кто-то направляется, подтянул колени под живот, прижал локти к телу и весь напрягся, не ожидая ничего хорошего. Но, к его удивлению, бить его не собирались.

– Кто ты такой? Почему тебя держали взаперти? – «в лоб» спросил Андрей, устремив на «терапевта» хмурый взгляд.

Тот не отвечал и какое-то время испуганно щурился, пытаясь разглядеть людей, у ног которых он лежал. Его глаза быстро бегали от одного лица к другому, ненадолго останавливаясь на каждом из них, но направленный на него свет не позволял ему ничего разобрать.

– Ты будешь отвечать или нет?! – в голосе Андрея проскочили угрожающие нотки.

– Только не убивайте меня, прошу вас! – заскулил пленник, повернув голову и с мольбой глядя на Андрея.

– Отвечай на вопросы и останешься жить, – холодно ответил Романов.

– Хорошо, хорошо, – быстро согласился мужчина. – Меня зовут Саша.

– Просто Саша? Бесфамильный?

– Ильченко.

Чтобы лучше слышать разговор, к ним поближе подошли ещё пятеро бойцов.

– Чего от тебя хотели? Почему держали взаперти?

– Хотели, чтобы я варил наркотики, но я не умею, честно.

– А с чего они взяли, что ты умеешь это делать?

Глаза Ильченко снова забегали между лицами.

– Я не знаю, – ответил он.

– Лжешь, – угрожающе ответил Андрей и достал из кобуры пистолет. – Спрашиваю ещё раз – чего они от тебя хотели?

– Я же сказал ‒ чтобы я варил наркотики!

Андрей задумался на несколько секунд, но быстро придумал, что сказать дальше.

– Короче, вот как сейчас все будет происходить: ты мне быстро рассказываешь, кто ты такой, откуда, как и почему оказался в сарае и что от тебя хотели. Если нет – мы тебе прострелим ноги, потом руки, а потом убьем.

Будь все иначе Андрей был бы спокойнее и вряд ли пошел на такие угрозы, но после пережитого стресса он изменился, и привычный всем Андрей Романов ещё не вернулся.

Ильченко раздражающе захныкал. Андрей, видя, что тот не собирается начинать говорить, передернул затвор пистолета, но Ильченко лишь продолжал хныкать. Андрей помнил кое-что о допросах из рассказов Родионова, помнил как себя вёл с пленными «волками» Павел. Он пригнулся, крепко схватил Ильченко за ногу и приставил пистолет к его колену.

– Считаю до трех.

– Нет! Пожалуйста! – сразу завопил Ильченко и слабо задергался.

– Раз! Два!

Андрей прижал его лодыжку своим коленом и сильнее нажал стволом пистолета на ногу пленника. Это было неудобно, но Андрей все равно не собирался стрелять.

– Хорошо! Хорошо! Я скажу! О, господи, только не стреляйте, пожалуйста!

– Говори. Если усомнюсь хоть в одном слове – выстрелю без предупреждения.

– Хорошо-хорошо! Меня зовут Александр Иванович Ильченко. Я физик, ученый, вернее, ассистент. Два дня назад попал в плен к этой банде и они решили, раз я ученый, то должен хорошо разбираться в химии и умею варить наркотики. Но я не умею! Это не мой профиль.

– Ученый? Настоящий? Такой, который в лабораториях сидит и глядит в микроскоп? – удивленно произнес Толя.

– Нет, то есть да, ну… примерно такой.

Игорь, до этого стоявший в стороне и не проявлявший к Ильченко особого интереса, после вопроса Толи вышел немного вперед.

– У вас что, есть лаборатория? И там есть ещё ученые? – спросил он.

– Больше нет. Остался я один.

Наступила пауза, которую быстро прервал Андрей.

– Расскажи подробнее, – потребовал он.

– Что тут рассказывать… Место, где мы жили и работали нашли какие-то бандиты и напали на нас. Была тяжелая битва, мы победили, но ценой больших потерь. Наш лагерь очень сильно пострадал, многие погибли. В живых остались человек сорок. Мы собрали всё, что могли, и отправились искать новое место для жизни.

– Вот так просто? Как из Москвы в Питер переехать, что ли? – ехидно спросил Толя.

– Понятное дело, что все это не так легко. Мы планировали сначала остановиться в одном из городов «Нового порядка», продать кое-какое оборудование и наработки, и как-нибудь протянуть, пока наши разведчики не найдут подходящее место, но нам не повезло – по дороге мы попали в засаду и почти все погибли. Выжил только я и один из солдат. Прежде чем мы разобрались, что произошло, набежали бандиты, убили Толмакина, а меня схватили. Сначала и меня собирались убить, но потом их командир решил, что я могу пригодиться, и так я попал к ним, а потом вы меня освободили. Вот и вся история.

Наступила пауза. Толик с интересом слушал Ильченко, Игорь ‒ с сомнением, а Андрей сначала с недоверием, затем с сочувствием, а под конец даже с жалостью. Походило на то, что этот бедолага в халате действительно узнал почем фунт лиха. Молчание нарушил Игорь.

– Что-то ты темнишь. Ты сказал, что вы попали в засаду и почти все погибли. Потом сказал: прежде, чем мы разобрались, что произошло. Как это понимать? Когда по тебе стреляют – сразу все ясно, не надо ни в чем разбираться.

– Я объясню. Понимаете, когда нас начали обстреливать, я думал, что на нас налетела какая-то банда, чтобы ограбить. Но дело в том, что после того, как колонна была уничтожена, к ней никто не приблизился. Кто бы ни устроил засаду – он не вышел ни добить раненых, ни собрать трофеи. Да и если честно, раненых не было. Только Толмакин. А я ударился головой о борт грузовика и почти весь бой пролежал на земле без сознания. Придя в себя, сначала я долго лежал и ждал, что из леса вот-вот кто-нибудь выйдет, но время шло, а никто так и не появился. Тогда я рискнул подняться и сразу же обнаружил Толмакина. Он был легко ранен. Мы принялись искать других выживших, но все остальные погибли. А минут через сорок появились бандиты…