Вячеслав Бец - Расплата

– Извините, нога подвернулась, – соврала она.

– Ага. Так и подумал.

Ответ собеседника прозвучал странно, и Аня обдумывала его, пока не вошла в комнату, в которой находились двое мужчин, один из которых, бородатый, круглолицый, связанным сидел на стуле. Кобальт. На лице у него краснели несколько неприятных ссадин. Он встретил её злым, неприязненным взглядом. Наверное, хотел что-то сказать, но не мог, потому что рот у него был заткнут кляпом.

– Вы узнаёте этого человека? – спросил безопасник, который её привёл.

Услышав вопрос, Аня ощутила облегчение и безумную радость, граничащую с эйфорией.

– Да. Это Кобальт. Тот человек, о котором я сообщала, – энергично кивнув, ответила она.

Уход основного фронта далеко на запад позволил Альянсу запереть «Чаян» на их территории и почти полностью изолировать от союзников. Впрочем, в этих местах из союзников крымчаков в строю оставались только несколько мелких банд, но когда дело стало совсем плохо, даже они побросали всё и попрятались в леса и всевозможные щели, молясь, чтобы никто их не нашёл. Сообщение с силами секты у «Чаяна» осталось только по морю, но слабая пропускная способность этой транспортной сети не позволяла ей ни на что повлиять.

Крымчаки дрались яростно, с неистовством загнанного в угол раненого зверя. Они цеплялись за любое место, где можно было организовать оборону и нанести ущерб атакующим. Наступающие войска несли тяжёлые потери, но сами крымчаки несли ещё большие. Благодаря информации, полученной от деятельности разведгрупп Гронина, Альянс сумел в первый же день боевых действий высокоточными ракетными ударами уничтожить значительную часть ПВО крымчаков, а затем с помощью артиллерии и авиации нанести удары по самым уязвимым местам их обороны. Далее в дело вступили мотопехота и танки. Много танков. Всё, что до этого сосредоточивалось Альянсом для потенциальной обороны от «Чаяна», теперь было использовано для того, чтобы уничтожить крымскую группировку одним могучим ударом.

Андрею было мало что известно о масштабах разворачивающейся бойни. Он знал только то, что сам он и его взвод вложили много сил в сбор разведданных и диверсионную деятельность, и что она теперь наверняка приносила пользу. В данный момент его больше беспокоила отвратительная дорога, которая мешала дремать, чем состояние фронтов и проблемы «Чаяна», тем более, что он намеревался эти проблемы ещё больше усугубить.

Уже некоторое время Андрей лениво глядел на едущий впереди грузовик, который так раскачивало на ямах, будто кто-то делал это намеренно. Людям в кузове точно нельзя было позавидовать. «Тигр» в котором ехал он сам, был куда более устойчив, но даже в нём качало будь здоров. Поскольку покемарить точно не получится, Андрей стал придумывать чем бы заняться. Пытаясь решить эту проблему, он осмотрел попутчиков.

За рулём уверенно крутил баранку Воробьёв, который стал для Андрея настолько же привычным в роли водителя, как оба Черенко в роли разведчиков. В последнее время Сергей заметно изменился, стал более жизнерадостным и даже иногда мог что-то рассказать. Андрей был уверен, что это влияние Тани, которая чуть ли не измором, но всё-таки сумела достучаться до вечно молчаливого Воробьёва. Романова частенько подмывало напомнить ему их давний разговор о счастье, которое может быть врагом, но он каждый раз душил в себе это глупое желание.

Сзади на сидении делал вид, что дремлет, Корнеев, с другой стороны примерно тем же занимался Игорь. От Косаря в салоне машины виднелись только ноги, а всё остальное торчало из люка над крышей. Наемник невозмутимо курил за пулемётом, разглядывая природу.

«Анархисты» передвигались по тылам, но опасность здесь была не ниже, чем на передовой. В лесах осталось немало отрезанных стремительным наступлением боевых частей противника, не стеснявшихся партизанить и прорываться к своим. Об этом регулярно напоминали встречающиеся остовы подбитой техники на обочинах или даже прямо посреди дороги. Свой вклад вносили и периодически появляющиеся звенья штурмовиков, а порой и вертолётов, но с ними активно боролись, поэтому налётов становилось с каждым днём всё меньше, как и самих летающих машин. Но особенно опасно было в населённых пунктах, которые после захвата силами Альянса крымчаки порой бомбили с устрашающей силой.

Косарь буркнул что-то. Затем ещё. Не услышав ответа, он присел и заглянул в салон.

– Ну, конечно, – улыбнувшись, бросил он и вернулся к пулемёту, бурча что-то про гранату-будильник.

Андрей расслышал это и тоже улыбнулся. Да, за эти месяцы Косарь прижился в коллективе ничуть не хуже старожилов. Хоть поначалу многие были настроены против него, а некоторые даже не стеснялись прямо заявлять ему об этом, вскоре все привыкли к этому весёлому, энергичному и чрезвычайно активному человеку. Некоторым он успел спасти жизнь, другим помог советом, а кому-то просто нравился его весёлый характер. Кем он был в прошлой жизни, как многие называли время до эпидемии, Косарь так и не рассказал, но бойцом он оказался действительно хорошим. Может, не лучше Корнеева, но если и хуже, то точно ненамного. Несколько раз они с Лёшей буквально вдвоём скрытно пробирались в расположение противника, и однажды притащили «языка», а в другой раз заминировали половину вражеского лагеря и взорвали крымчаков к чёртовой матери. Возможно, после таких совместных операций даже Корнеев проникся бы к Косарю уважением, если бы наёмник постоянно не пытался подначивать Лёшу или не устраивал регулярных попыток выяснить, кто круче, которые Лёша, впрочем, всегда игнорировал.

Подобное поведение этих двоих привело к тому, что каждый во взводе теперь занимал чью-то сторону и с нетерпением ожидал, когда же терпение Лёши лопнет и вопрос разрешится. Андрею такое положение вещей не очень нравилось и он как-то задал Косарю прямой вопрос. Наёмник ответил, что считает Корнеева самым профессиональным бойцом во взводе и специально разжигает здоровую, с его точки зрения, конкуренцию. Якобы это улучшает боевой дух и отдачу остальных бойцов, да и его самого. Андрей в тот момент не нашёл, что на это ответить и решил оставить всё, как есть.

Кроме Лёши одна лишь только Руми по-прежнему не жаловала Косаря. В прошлом Андрей обязательно спросил бы её об этом, но в последнее время их отношения почему-то расстроились, и если дело не касалось приказов, то девушка всячески избегала командира.

Машину в очередной раз тряхнуло, и Андрей взглянул на дорогу перед собой. Местность была холмистой, и серая с чёрными ямами дорога частенько петляла, огибая очередной крутой холм, густо поросший деревьями. Здесь было много узких мест, в которых легко можно было устроить засаду, но Андрей научился сдерживать подобные опасения и не позволять им разжигать чрезмерную паранойю – под каждый куст не заглянешь, за каждый камень – тоже. Если здесь регулярно ездят колонны наступающих войск и тыловики, и они не сообщают о нападениях партизан, то нет смысла сгрызать лишние ногти из-за возможных засад. Достаточно просто быть готовым к бою в любой момент.