Михаил Таран - Катарсис

— Кто эти люди? Одна из них леди Габриэлла, а остальных я не знаю… — Архангел окинул взглядом застывших членов экспедиции.

— Я тем более не в курсе, меня как выяснилось, тут целый век не было. Не забыл? — Язвительно заметила Мария.

— Неважно, вы все отныне мои пленники. Никто не покинет чертоги твердыни пока я не дам на это согласие. — Лицо Михаила стало обеспокоенным, он не любил когда что-то шло не по плану. — Мы продолжим наш разговор позже, в крепости.

Архангел щелкнул пальцами и эффект остолбенения улетучился. Люди пришли в движение. Солдаты Марии остановились, не понимая, что дальше делать. «Апостолы» и Габриэлла положили винтовки на пол.

— Сдайте оружие, мы идем с ним! — Приказала Мария своим войнам. Те незамедлительно побросали свои МР-40 и подняли руки вверх.

Яркий свет прожекторов осветил улицу, по которой железной поступью маршировали несколько манипул гарнизона. Впереди шел Персивальд поблескивая своей бездушной маской.

— Владыка Михаил, у меня для Вас есть чрезвычайно важная информация! — Опустившись на одно колено, произнесла Габриэлла.

— Командующий, твой гарнизон уничтожен, вверенные тебе ангелы убиты, а ты с горсткой неизвестных под покровом ночи тайно пробираешься в мою цитадель! Конечно, нам есть о чем поговорить! И постарайся лучше подбирать слова, так как моя ярость не знает границ. — Михаил с пренебрежением отвернулся от девушки и вышел на улицу, там его уже ждал верный Персивальд со своими солдатами.

— Отведите их в темницу, подготовьте к допросу. Коротко отдал приказ архангел.

— Да Владыка! — Поклонившись, Персивальд принялся исполнять распоряжение своего повелителя…

Пленных разделили на группы, выстроили в колонны. Внимание командующего сразу же привлекли загадочные приборы на лицах «апостолов». Он уже видел подобное… Дарий принес ему такой трофей с «охоты». Персивальд подошел ближе, практически вплотную к одному из «апостолов». Найтвизор чуть слышно жужжал, зеленые огоньки уставились на маску.

— Скажу сразу, ты не в моем вкусе. — Насмешливо произнес штурмовик и тут же получил кулаком по лицу.

Из-за ранения, пришлось бить левой, но удар был хорош. «Апостол» чудом удержался на ногах.

— Это вы… Вы грабили наши конвои. — Холодно произнес Персивальд.

— Что? Мужик, я вообще первый раз в ваших краях! Сплевывая кровь, ответил «апостол».

— Тебя ждет смерть. — Пообещал командующий.

Мертвенно холодные сквозняки завывали по мрачным коридором тюремного комплекса. Темница располагалась на самом нижнем уровне крепости, ее явно проектировали с расчетом на большое количество пленников.

Господи, как же тут холодно… Подумала Габриэлла стараясь побороть дрожь, волнами пробегающую по всему телу. Неужели они будут держать меня тут? Как врага, как рабыню? Я же командующий, они не могут так со мной поступить… Мысли путались в голове, но ответов на вопросы не находилось. Сырой, пропахший плесенью воздух вызывал тошноту при каждом вдохе.

Их разделили по разным камерам, исключая любую возможность общения между собой. Броню и оружие забрали, на руки всем пленникам нацепили наручники со встроенными датчиками слежения.

Последнее время на меня везде одевают браслеты… Я постепенно начинаю привыкать к цепям… Иронично улыбнувшись, она уже в который раз осмотрелась, надеясь что сейчас то уж точно найдет что ни будь интересное, но ее взгляд по прежнему ни за что не зацепился.

Камера, в которой сидела Габриэлла представляла собой маленькое помещение, примерно три на три метра. Стены которого были выполнены из грубого бетона. Пол камеры засыпан черной, влажной землей, по которой периодически пробегали всевозможные насекомые. Земля достаточно рыхлая, настолько, что босые стопы девушки погружались в нее практически по щиколотку.

У одной из стен стояла примитивная железная койка с серого цвета постельным бельем. У другой стены одиноко расположилось жестяное ведерко, рассчитанное видимо на справленные нужды. За решетчатой дверью, выполненной толстыми стальными прутьями, виднелся плохо освещенный, узкий коридор. К слову в самой камере света вообще не было, зато имелись приборы видео наблюдения. Видимо они работали в режиме ночного видения, иначе навряд ли бы им удалось, что-то разглядеть в этом мраке.

— Да, отель люкс… — Чуть слышно выдохнула Габриэлла, так и не удержав дрожь, которая несколько раз передернула ее посиневшее от холода тело. Обувь, как и верхнюю одежду, у нее заорали, оставив только нижнее белье. По этому согреться было не чем, разве что закутаться в тонкое серое одеяльце, лежащее на койке.

Грязные, растрепанные, сбившиеся в сосульки рыжие волосы прикрывали голые плечи. Испачканное в пыли и дорожной грязи лицо казалось невероятно уставшим. Ей хотелось поскорее согреться, а еще хотелось, есть и спать. С одной стороны, та ситуация в которой она оказалась ее угнетала, с другой она чувствовала себя в безопасности, ведь стены этой крепости неприступны. Но как же заставить Михаила поверить ей… Все больше мыслей возникало у нее в голове, однако сосредоточиться на них было сложно. Чувствуя, что усталость берет верх над телом, она легла в кровать и завернулась в потрепанное одеяльце. Погружаясь в полудрему Габриэлла вспоминала Асмодея, события на балконе крепости при которых погиб Тариэль, вспоминала Спасителя и его слова о гораздо большем зле чем Люцифер. Через несколько минут она уснула. Но долго поспать не удалось. В коридоре гулким эхом раздались тяжелые и быстрые шаги. Кто-то приближался. Открыв глаза, она быстро вскочила с кровати и уставилась на решетчатую дверь темницы. Показались три тени, три силуэта. Это был Персивальд, в сопровождение двух патрульных. Его серебряную маску покрывали искусно выполненные узоры и гравировки загадочных символов и рун, являющихся элементами письменности в небесном царстве. Голову командующего защищал черный капюшон гарнизонной робы. Белая, вычищенная броня и белоснежный плащ, закрывающий его плечи, казались не уместными в столь грязных казематах. Он больше походил на императора покинувшего свои апартаменты и снизошедшего до грязной черни, что бы покрасоваться.

Персивальд вальяжно кивнул головой в сторону Габриэллы, после чего один из воинов бросил ей в камеру черствую горбушку черного хлеба. Второй сопровождающий, туда же швырнул армейскую фляжку, видимо с водой.

— Как тебе твой новый дом, изменница? — Хриплым басом произнес Персивальд.

Холодный метал маски не мог передать его эмоций, мимики и от того слова брошенные командующим становились еще более зловещими. Казалось, словно бездушная статуя ожила и решила вступить в диалог с человеком… с человеком, заточенным в холодной и сырой клетке.