Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

— Рассказывай... — С усмешкой кивнул великан и, пристегнув к ружью блок стволов, отложил дробовик в сторону. — Можете в кузове лечь. Или у костра. Главное, далеко не уходите. А то я занервничаю.

— А в кустики? — Усмехнулась наемница.

— А где ты тут кусты увидала? — Вскинул брови гигант. — За каром пристраивайся, если такая стеснительная.

— За каром? — Скривилась наемница, и с сомнением глянув на пикап, страдальчески сморщилась. — Чтобы потом половину ночи нюхать? А ты подглядывать не будешь?

— Обязательно. — Насмешливо фыркнул великан, наклонившись к костру, запустил руку за пазуху и, достав из-под полы расстегнутого кожаного жилета тяжелый тесак, принялся лениво ворошить кончиком ножа угли. Для любого нормального человека этот нож вполне мог бы сойти за короткий меч, но в руках великана клинок выглядел как зубочистка. — Всё, что мне нужно, я уже видел. А что до остального, — колосс чуть склонил голову, и на охватывающих череп металлических пластинах заиграли отсветы пламени. — Не люблю баб, у которых задница меньше, чем мой кулак.

— Тяжело тебе тогда. — Криво усмехнулась Элеум и, вздохнув похлопала по прикладу лежащего у нее на коленях СКС. — Так кто дежурит первым?

— Ставро... — усмехнулся Зеро. — И первым, и последним. Он предпочитает спать днем.

Словно в подтверждение слов великана, откуда-то из-за границы освещенного костром пространства раздался истошный вопль.

— Волколак. — Прокомментировала наемница и озабоченно нахмурилась. — Был. Слушай, Зеро, может, сходишь угомонишь своего дружка? Мы тут и так с костром как прыщ на заднице. А еще этот живодер-любитель...

Неопределенно хмыкнув, великан прищурился, сделавшись похожим на огромного лесного кота.

— Боишься дикарей? — Поинтересовался он, наконец, безразличным тоном. — Ну да. Из твоей пукалки много не настреляешь. Патрон слабый, пуля мелкая... Против людей сделано... Да и то, если без бронника.

— Я из почти такого же снежного ящера валила. — Обиженно заявила наемница. — Что до патронов... Зато они легкие. Не то, что твои дурищи. Каждый, небось, грамм двести весит.

— Двести десять. — С достоинством кивнул великан. — Пуля удлиненная. Сто двадцать грамм свинчатки. Заряд — дымарь и бертолетовая соль. Громко, грязно и серой воняет. Зато накоротке одним выстрелом любую тварь с ног свалит. Даже неважно, куда попасть. Так что там, где тебе и магазина не хватит, мне достаточно один раз пальнуть.

— Ну да. Только в упор. К тому же у этой дуры, наверняка, отдача — как бык лягнул. — Поморщилась Элеум и покосилась в сторону бледной, как мел, зябко обхватившей руками плечи, неотрывно смотрящей на огонь Кити. — Принцесса, всё в порядке?

Никак не отреагировавшая на слова наемницы Кити продолжала смотреть в костер невидящим взглядом.

— Кисонька?

— Анализ. Сорок шесть... Вектор... Перерасчет... — Неожиданно подал голос неподвижно застывший у костра Эвенко. Лицо старика на мгновение сморщилось, превратилось в опаленную огнем пластиковую маску. — Нет. У нее не всё в порядке. Учитывая общую эмоциональную нестабильность этой породы, одевать на девчонку нейрокоммуникатор было довольно... жестоко. И глупо. Ты вообще знаешь, что от этой технологии отказались еще до войны?

— Породы? — Прищурилась наемница, отложив карабин в сторону, придвинулась к вздрогнувшей Кити, аккуратно притянув к себе, казалось, полностью погрузившуюся в себя девушку, попыталась заглянуть ей в глаза.

— Не цепляйся к словам, Нежить... — Отмахнулся старый инженер. — Главное то, что ей плохо, а я могу помочь это прекратить. И еще — коммуникатор... Не вздумай его снимать. Сделаешь только хуже.

— Задницу, трогать не дам. — С подозрением покосилась на старика Элеум. Кулаки наемницы медленно сжались. Между пальцев левой руки блеснула сталь.

— Дохлая. — Многозначительно покачал головой Зеро. — Не стоит.

— Чудесный навык — переводить любой разговор в сторону секса. — Скривился старик, и с хрустом расправив плечи, протянул руки к огню. — Предлагаю тебе небольшую игру. Просто будем задавать друг другу вопросы. По очереди. Не думаю, что это займет много времени. Но учти. — Глаза старика неожиданно распахнулись, превратившись в две плошки, мерцающие в свете костра желтым. Я слишком стар и устал, чтобы пытаться меня обманывать.

— Ллойс... — Неожиданно простонала Кити и, протянув руку, коснулась кончиком пальцев плеча наемницы. — Ребенок... Огонь... Почему так больно... — Глаза девушки закатились и она, обмякнув, повалилась на руки наемнице.

— Черт. — Осторожно пощупав лоб почти не отреагировавшей на её движение девчонки, Элеум с подозрением и беспокойством посмотрела сначала, на казалось, потерявшего интерес ко всему и вся, заворожено ковыряющего клинком угли костра Зеро. Потом перевела взгляд на выжидающе смотрящего на нее старого инженера и тяжело вздохнула. — Хорошо. Только не тяни, милый.

Старик одернул полы плаща пыльника, поерзал, устраиваясь поудобнее, помассировал переносицу и, склонившись над рюкзаком, принялся не торопясь распускать завязки клапана.

— Будем считать, что договорились. — Протянул он, наконец. — Что ты помнишь из детства? Какое твое первое воспоминание?

Ллойс с недоумением уставилась на старика.

— Это шутка?

— Нет. — Покачал головой Эвенко. — Ты ведь хочешь помочь подруге?

В лагере воцарилось напряженное молчание.

— Ладно. — Вздохнула, наконец, Элеум. — Ладно. Просто боюсь, что я тебя разочарую. Мое первое воспоминание — собачья конура. И пес. Большой. Рыжий, в подпалинах. Еще помню озеро. Чистое. Холодное. Я туда убегала. Плавать. И дом. Старый. С прохудившейся крышей. А еще...

— Что стояло у крыльца? — Неожиданно перебил наемницу инженер.

Брови наемницы сошлись к переносице.

— По-моему, бочка. — Неуверенно протянула она. — Желтая пластиковая бочка.

— Великолепно, — всплеснул руками старик и неожиданно довольно хихикнул. — Второй вопрос. С какой стороны у тебя сердце?

— Не торопись, — оскалилась наемница. — Моя очередь. Что за херня творится с Кити и как это прекратить?

— Это два вопроса. — Покачал головой инженер.

— Я тоже ответила на два. — Жестко прищурилась наемница. — Или ты решил меня кинуть?

— Я бы на твоем месте не стал её обманывать, Эвенко. — Неожиданно прогудел продолжающий заворожено смотреть на огонь гигант. — Во-первых, ты заключил сделку. А я не люблю, когда кто-нибудь нарушает слово. Во-вторых, если с малявкой что-то серьезное, то нам лучше бы заняться этим сейчас.

— Ладно, — слегка поморщился инженер. — Твоя "кисонька" — великолепный эмпат. У нее врожденная гиперчувствительность. А ты воткнула в нее нейрокоммуникатор. Судя по всему, настроенный на прямой канал. Даже без фильтров. — Лениво ткнув в сторону охватывающих мочку уха наемницы пластин, инженер направил обвиняющий перст на Кити и криво усмехнулся. — Как я и говорил, от этих штук еще до войны отказались — прямая передача сигнала слишком сильно нагружает кору головного мозга. К тому же, если бы ты читала инструкции, то знала бы, что при подключении этих штук первые двадцать часов, пока нанотрубки не прорастут в мозг, а нейросеть не настроит фильтры, категорически запрещено спать. Подсознание слишком мощная штука. Это очень неприятно даже самому толстокожему душегубу. А в случае с девчонкой... — Старик пожевал губами, подбирая слова. — То, что ты ощущаешь как легкое дуновение, для нее настоящий ураган. Напряжение копится постепенно, но срыв неизбежен. Сколько вы были в связке? Часов двенадцать-четырнадцать? Сейчас в ее маленькой симпатичной головке крутится мешанина из чужих мыслей, эмоций и воспоминаний, и она с трудом понимает, где её, а где твои. Нагрузка растет, и все может кончиться очень и очень...