Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

Горько усмехнувшись, Аладдин, покачал головой и в очередной раз пристукнул ногтем по горлышку бутылки, сосуд отозвался жалобным звоном.

— Но у каждой медали есть две стороны. У Ллойс были некоторые... закидоны. Что-то типа кодекса, который она сама выдумала и старалась придерживаться его. А мы под этот чертов кодекс не очень-то подходили. Я не сразу заметил, что она почти ни с кем не общается. Не заводит друзей. Всё больше и больше налегает на винт и боевые стимуляторы. А потом начались проблемы. Сначала мелкие, типа разбитой башки и ножа в заднице у штурмовика, что решил проверить, правда ли Элеум такая недотрога, как хочет казаться. А потом всё больше и больше. Но я ей прощал. Всё прощал. Другому давно бы голову прострелил, но Ллойс... Сейчас я думаю, что дал Дохлой слишком много свободы. Что укороти я ей вовремя поводок, напомни, кто она такая на самом деле, ничего бы не случилось...

— Ты с ней спал, босс? — Неожиданно лётчик поднял глаза на лидера стрелков. — Трахал мутантку, так?

— Я её любил, Бови. — Криво усмехнулся Аладдин. — Влюбился в чертову мутку, как глупый мальчишка. А она...

Командир отряда брезгливо отставил флакон в сторону.

— Мы выиграли ту войну. Отбросили серокожих и кочевников обратно в солончаки. Сожгли гнезда этих чертовых гигантских мураьев-пауков. А потом полетели в Красное. По-хорошему, надо было дать отряду отдохнуть. Немного отмякнуть. Но я пожадничал. Легкий заказ, щедрая плата. Красное — это поселение мутантов... было. Здоровенный, такой поселок посреди лесов. Тысячи на полторы. Неподалеку от Бъорка. Лесовикам-то на них плевать. Ну, ползают себе муты по лесу. Ну, растят свои грибы. Зверье, правда, стреляют, но пусть их. Лес большой, всех прокормит. А вот адептам чистоты это не понравилось.

— И они наняли нас. — Кивнул пилот.

— И они наняли нас, — эхом повторил Аладдин и грустно рассмеялся. — Чертова зачистка. Ну, почему я не оставил её на базе? Почему решил взять её с собой? Понимал ведь, что не надо бабе на такое смотреть. Она ведь, на детишках повернута была. Представляешь, мутка, на которой трупов больше, чем ты людей за всю свою жизнь видал, которой у кого-нибудь человека кишки на живую вытянуть — как два пальца обмочить; рожа каменная, на боку пушка, все дела... А как карапуза какого увидит, так глаза на мокром месте. Хорохорится, конечно, не признает, но ведь, такого не спрячешь.

— Баба и есть баба. — Пожал плечами пилот. — Чего удивляться-то?

— Село взяли, буквально, за полчаса. — Продолжил, не обративший никакого внимания на комментарий подчиненного Аладдин. — Раскатали стены и доты из минометов и всё... А потом началась зачистка. Рутинная, в общем то работа, но сам понимаешь, мы впереди, заказчики сзади.

— Понимаю, — лицо пилота еле заметно дрогнуло. — У самого потом кошки на душе скребут. Действительно, зря ты бабу с собой взял, командир... Детишек много было?

— Под сотню, — сквозь зубы прошипел Алладин. — Мутанты их в подвале общинного дома спрятали. Ну, а мы... Черт... — Громыхнув по столу кулаком, лидер наемников зарычал. — Ты же знаешь правила, Бови. Пока нам платят...

— Мы работаем, — закончил за командира пилот.

— Чистильщики чётко сказали всех... — Тяжело проронил наемник. В усталом голосе Аладдина неожиданно прорезались острые, злые металлические нотки.

— А у нас патроны кончались. Штурм, ведь, не простой был, хоть и быстрый. Мутанты за каждый двор цеплялись, за каждый гребаный сарай. И тяжелое оружие у них было. Я тогда треть штурмовиков потерял. И это, не считая рядовых стрелков... Ну, и решили мы скатить в этот гребаный подвал бочку с горючкой да поджечь... Только начали раненных мутов туда скидывать, как у Дохлой крышу и снесло...

— Ну и что? — Навалился грудью на столик пилот. — Связали бы, пока не остынет. Всего и делов-то. Или пулю в башку — так даже проще.

— Она прайм, Бови. — Покачал головой Алладин. — Прежде, чем хоть кто-то понял, что происходит, она покрошила больше двадцати человек. В дребезги разнесла два летуна... а потом. Потом начался форменный ад. Стрельба, взрывы, крики. Чистильщики орут. Мутантеныши из подпола лезут, пищат, да под пулями ложатся. Мотыль, напарник ее бывший, с которым она, вроде как, на ножах в последние пару недель была, дуру свою развернул и тоже по нам со всех пушек лупит. Верука Шип, бой-баба, сталкерша бывшая, лоцман из караванщиков, — ей что череп кому-то раздавить, что высморкаться — тоже с катушек слетела и собственных абордажников топором рубит... Сама Дохлая, как бешеный паук-прыгун, по крышам домов скачет и стреляет, стреляет, стреляет... До сих пор не знаю, кто бы кого положил... Но случилось то, что случилось. Кто-то додумался пальнуть в неё из подствольника гранатой. Из тех, что с термобарической начинкой. Она её, конечно, отбила, да вот незадача: угодила бомба аккурат в подвальный люк. А там уже бочка с керосином... Её как отключили. Оружие бросила да где стояла, там и упала. По земле катается, ревёт да воет, будто это её жгут. Тут бы её и пристрелить, да монахи, будь они неладны, вмешались. Сказали, что она пятерых их послушников положила. Типа, теперь это их дело...

— И что? — Вяло поинтересовался Бови.

— И ничего, — выдохнул Аладдин. — Кончился отряд. Шип под шумок сбежала. Болт, гаденыш мелкий, тоже смылся. Часть штурмовиков ушла. Попросились в караул и ночью...

— Понятно теперь, откуда правило: из отряда — только вперед ногами... — Пробормотал Бови и глубоко задумался.

— А она... — Не обратив на своего помощника никакого внимания, продолжил Аладдин. — Она даже не сопротивлялась, когда монахи ее к кресту приколачивали. Только смеялась, как сумасшедшая.

— Эй... — непонимающе нахмурился пилот. — Как это, к кресту?..

— Я же сказал: скользкая, как змея. — Покачал головой командир отряда. — Обычно чистильщики мутантов на третий день вместе с этим самым крестом сжигают, но она, видимо, как-то выкрутилась... Был бы на её месте кто-то другой, в жизни бы не поверил. А так... В очередной раз всех обманула. Знаешь, зря я, наверное, до конца не досмотрел... Но надо было людей уводить да технику спасать, что осталась... Если честно, я тоже думал, что она сдохла. Пока мне не рассказали, что какая-то татуированная баба чемпиона из зверинца Финка чуть ли не голыми руками уделала.

— Размяк ты из-за нее, командир. — Скривился молодой пилот. — Но баба реально крутая. Одно слово — мутантка.

— Не в этом дело, — устало проронил лидер крылатых наемников. — Просто... Иногда я думаю... Может, она права? Может, Красное... то, что там произошло... может, мы это заслужили?..

— Босс, ты чего? — Удивленно вскинул брови пилот. — Это же просто работа. Контракт, как контракт. Ну, неудача. Ну, завелась крыса в отряде. Что поделаешь, бывает.